Спасите сорбов!

Мало кто за пределами Германии (да и в самой Германии тоже) знает, что там сохранились остатки коренного славянского населения страны. Если славянское племя пруссов, давшее название германской провинции Пруссии, целиком исчезло в результате беспощадной немецкой колонизации, то в восточно-германских землях Саксонии и Бранденбурге ещё и сегодня живут сорбы («лужицкие сербы»).

Название местности, в которой обитает часть этих потомков некогда многочисленных западных славян (Лаузиц), восходит к древнеславянскому «Лужице» и точно передает характер ландшафта – заросшие лесом болотистые верховья реки Шпрее, где главным транспортным средством является лодка. 

Немцы называют эту местность также «Шпреевальд», то есть «Лес на Шпрее», и относят её к числу наиболее привлекательных туристических достопримечательностей Восточной Германии. «шпреевальдские огурцы», очень похожие на солёные продукты наших огородов, пользуются огромной популярностью по всей стране.

В истории немецкой колонизации земель к востоку от реки Заале сорбы фигурируют под именем вендов, или полабских славян (Лаба – славянское наименование реки Эльба). Они сохранили свой язык, имеющий много общего с другими западно-славянскими языками (чешский, польский) и распадающийся на два диалекта – верхне- и нижнелужицкий. Сорбская письменность появилась во времена Реформации (XVI век)  и служила главным образом сохранению основ религиозного самосознания сорбов. К середине XIX века стала активно развиваться литературная жизнь, без которой было бы затруднено сохранение сорбов как самостоятельной народности.

Урбанизация ареала обитания сорбов в конце XIX – начале XX века привела к их растущей ассимиляции. Уходящая на заработки в города молодежь растворялась в немецкой среде, забывала родной язык и через поколение считала себя уже немцами. К 1925 году сорбы составляли лишь 8,5% населения Лаузица. Очень трудным для сорбов стал период нацистского господства в Германии, когда ассимиляция приобрела принудительный характер, а за малейшую провинность грозил концлагерь. После войны сорбы получили поддержку со стороны Советской военной администрации в Германии, проявившей заботу о маленькой славянской прослойке в зоне оккупации, ответственность за которую нёс Советский Союз. Финансировалось издание книг на сорбском языке, выходили сорбские газеты, поддерживались международные контакты сорбов. Эту заботу СВАГ передала властям ГДР, которые продолжали опекать сорбов.

Однако численность сорбской народности продолжала снижаться. Случилось так, что именно во времена ГДР в Нижнем Лаузице стали активно разрабатываться залежи бурого угля. У бедной энергоносителями республики не было иной альтернативы, как опираться для удовлетворения нужд промышленности и жилищного хозяйства на бурый уголь, несмотря на его топливную неэффективность. Ввиду близкого к поверхности земли залегания буроугольных пластов добыча производилась открытым способом. При этом сорбские поселения сносились с выделением жилья для выселяемых в других местах. Однако нарушенный уклад жизни восстановить на новом месте удавалось далеко не всегда, и дело кончалось, как правило, все той же ассимиляцией. Сейчас в ФРГ проживают около 100 000 западных славян сорбской национальности, три четверти которых находятся в Саксонии.

В объединённой Германии существуют две ненемецкие народности, носящие «коренной», а не «пришлый» характер и стремящиеся сохранить свою национальную идентичность. Это этнические датчане в Шлезвиг-Гольштейне и сорбы. Если с датчанами всё в порядке (они довольны условиями жизни и, в частности, располагают одним местом в ландтаге своей земли независимо от числа «датскоязычных» избирателей), то с сорбами, пользовавшимися особым вниманием со стороны властей ГДР, дело обстоит менее благополучно.

Объединение Германии привело к ухудшению положения сорбов. В марте 2008 года в Берлине состоялась пресс-конференция председателя объединения лужицких сорбов «Домовина» Яна Нука, который заявил, что возникла реальная угроза существованию сорбского языка и сорбской культуры. Такая ситуация сложилась вследствие сокращения бюджетного финансирования «Фонда сорбского народа», являющегося гарантом развития сорбов как национального меньшинства в местах их исконного проживания и сохранения их языка, образа жизни и традиций. Этот фонд был создан 19 октября 1991 года на основании договора об объединении ГДР и ФРГ, параграф 35 которого обязывал объединенную Германию обеспечить условия для дальнейшего развития языка, традиций и культуры сорбов, сохранить культурную, историческую и духовную самостоятельность этого западнославянского народа. «Домовина» обратилась к общественности Германии и Европы, к парламентам и правительствам России, Польши, Чехии, Словении, Украины, Белоруссии с просьбой призвать германские власти гарантировать полноценное развитие сорбского народа. В «Меморандуме к вопросу о дальнейшем существовании лужицкого народа в ФРГ» подчеркивалось, что «лужицкие сербы имеют право на защиту и развитие своего национального самосознания» и что серболужицкий литературный язык «находится под угрозой исчезновения».

Характерно, что призыв сорбов о помощи был пропущен мимо ушей всей ах-какой-демократической общественностью Германии. Впадающая в истерику по поводу любых несправедливостей в любом конце земного шара (желательно подальше от германских границ) немецкая печать упорно не желает замечать того, как в её собственной стране набирает силу уничтожение последних остатков некогда коренного населения Германии. Можно ли найти более впечатляющую иллюстрацию пословицы насчет бревна в собственном глазу?

Но если немцы не могут или не хотят видеть того, что делается у них под носом, надо им помочь. Надо показать им, что призыв сорбов услышан в мире. Почему бы российской общественности не отреагировать на обращение к ней наших братьев-славян созданием фонда помощи сорбам? Почему бы российскому парламенту не рассмотреть жалобу национального меньшинства в ФРГ? Почему бы российским партиям или общественным организациям не провести пару демонстраций перед германским посольством? Это только кажется, что подобные акции остаются без последствий. На самом деле Германия тщательно следит за тем, чтобы ее демократические ризы остались незапятнанными. КНР переживёт безобразия, учиненные по ходу следования олимпийского огня. Представить же Германию в подобной ситуации весьма затруднительно.

И.Ф.Максимычев,

доктор политических наук.

Институт Европы РАН.