Под колёсами истории

Историческое исследование Виктора Артемова и Юрия Лубченкова «Рождение Новороссии. От Екатерины II до Александра I», вышедшее недавно в московском издательстве «Вече», — более чем подробный экскурс во внешнеполитическую и военную историю Российской империи во второй половине XVIII столетия. Время правления Екатерины Великой. (обратите внимание — в истории дома Романовых было всего два «Великих» монарха – Пётр I и Екатерина II, остальные были «Благословленным, Незабвенным, Освободителем, Миротворцем», а последний из династии на советском и постсоветском пространстве был и вовсе амбивалентно сначала «Кровавым», а потом «Страстотерпцем». Таким, вероятно, в памяти новых поколений и останется). Но вернёмся к Великим. Точнее, к Екатерине Великой.

В своей книге «Рождение Новороссии» Артемов и Лубченков заострили внимание читателей на севере Причерноморья, где Россия активно взялась прорубать «окно в Средиземноморье и Левант». В ходе двух русско-турецких войн (1768—1774 гг.) и (1787—1791гг.) Российская империя расширила границы на юге, что вызвало недовольство европейских дворов. Потом, уже при внуке Екатерины Николае I, это недовольство стало детонатором Крымской войны. Но это другая история, к которой мы ещё вернемся в этом обзоре новинок издательства «Вече». А пока, штудируя детали двух русско-турецких войн, которые авторами «Рождения Новоросии» прописаны более чем скрупулезно, не смог удержаться от возвращения к лучшему из исторических романов Валентина Саввича Пикуля «Фаворит».

Позволю процитировать свою оценку этого великого романа в одном из из недавних своих обзоров («Слово» № 15/2022): «Поражаешься, насколько актуален сегодня этот роман о создании Новороссии. Екатерина Великая и её фавориты, которые создавали и преумножали пространства империи. Слава русского оружия и гимн российским полководцам. Эту книгу можно перечитывать с начала, с конца, с середины. Бессмертный роман!»

Книга Артемова и Лубченкова — чтение, конечно, не столь искрометное, как роман Пикуля. Но оно, как научный комментарий прекрасно дополняет «Фаворита», в котором Валентину Савичу было столь тесно в романном пространстве, отчего многие исторические деятели той славной эпохи несправедливо оставались временами за скобками. Авторы книги «Рождение Новороссии» постарались воздать должное людям, которые украшают памятники Екатерине Великой в Санкт-Петербурге и Одессе. Правда, второй сегодня в большой беде от киевского бепамятства.

Ещё одна книга на более чем актуальную сегодня украинскую тематику — «Борьба за власть на Украине с апреля 1917 года до немецкой оккупации» любопытна прежде всего личностью её автора Евгении Богдановны Бош. Эта барышня корнями из немецких колонистов в Малороссии ещё в юности погрузилась в революционную работу. В 1901 году вступила в РСДРП. После II съезда РСДРП определилась как большевичка. Установила контакт с местными большевиками, вела подпольную революционную деятельность. В феврале 1911 года будучи секретарём Киевского комитета РСДРП(б), завязала переписку с Лениным и Крупской. В апреле 1912 года была арестована. В заключении её здоровье (к этому она уже страдала болезнями сердца и лёгких) значительно ухудшилось. Тяжело больную чахоткой Киевская судебная палата осудила её к лишению гражданских прав и пожизненной ссылке в Сибирь. Но задержалась там недолго. Вместе с другим руководителем киевских большевиков, который проходил по одному делу с Бош, — Пятаковым, она бежала через Владивосток в Японию, а потом переехала в США и наконец — в Швейцарию.

В октябрьские дни 1917 года была одним из руководителей вооружённого восстания против войск Временного правительства. Стала одним из организаторов Всеукраинского съезда Советов, провозглашения Украины советской республикой — Украинской Народной Республикой Советов (УНРС), формирования её органов государственной власти. В декабре 1917 г. по её инициативе делегаты-большевики и представители левых течений ряда других партий покинули съезд Советов в Киеве, на котором они оказались в меньшинстве, переехали в Харьков, объединились там с делегатами III Донецко-Криворожского областного съезда Советов и провели 11–12 декабря I Всеукраинский съезд Советов. Съезд провозгласил Украину республикой советов, заявил о её федеративной связи с Советской Россией, объявил власть Центральной Рады в Украинской Народной республике недействительной, а законы и распоряжения — недействующими.

До конца января 1918 года правительство находилось в Харькове, 30 января перенесло свою работу в Киев, в начале марта — в Полтаву. В обстановке сплошного хаоса, нарастания внутренних разногласий, Евгения Бош с её деятельной, неугомонной вплоть до фанатизма натурой всё чаще стала прибегать к решительным, резким шагам и решениям. Тем не менее её революционный максимализм был по нраву вождям революции. Особенно эта пламенная большевичка отличилась в Пензенской губернии, где по мнению Ленина, была «необходима твёрдая рука» для активизации работы по изъятию хлеба у крестьянства. В Пензенской губернии надолго запомнили жестокость Евгении Бош, проявленную при подавлении крестьянских восстаний в уездах. Там её долго помнили как «кровавую чекистку».

Книгу «Год борьбы. Борьба за власть на Украине с апреля 1917 года до немецкой оккупации» Бош писала уже тяжело больной. Когда мучения от болезни стали невыносимыми, Бош покончила жизнь самоубийством в Москве 5 января 1925 года.

Книга «Год борьбы» вышла в свет в 1925 году уже после смерти автора. Потом её долго, скорее, практически, не переиздавали. И вот теперь «книгопыты» из редакции «Вече» нашли этот мемуарный, если только так можно его назвать, «раритет» становления советской власти на Украине. Объективности ради стоит признать, что история жизни Евгении Бош — одной из фурий революции выглядит куда более увлекательной, чем суконно-протокольный стиль её книги.

Поэтому, как и в случае с романом Пикуля, вновь обратился к книжной полке, вернувшись к легендарно забытой ныне книге Николая Островского «Как закалялась сталь». Судьбы авторов этих двух книг в чем-то пересекаются, поскольку умирали они «мучительно больно» за миражи, обернувшиеся сегодня кровавым нацбатовским мурлом. Но я немного не о том. Сведений о знакомстве Островского с Бош нет. Она всегда была по партийной иерархии «птицей более высого полёта». Но где-то в подсознании напрашивается мысль о сходстве большевички Жени Бош с корчагинской подругой-товарищем Ритой Устинович. Впрочем, как сейчас принято предупреждать, «всякие совпадения случайны».

Имя Алексея Николаевича Куропаткина автора мемуарной книги «Завоевание Туркмении» прочно связано с несчастливой для Российской империи русско-японской войной, на которой он командовал русскими войсками в сражениях при Ляояне, Шахэ, Сандепу и Мукдене. Ни одно из них не закончилось победой русских войск.

В советской историографии полководческий талант Куропаткина в период русско-японской войны подвергался огульному охаиванию. Часто при этом историки ссылались не мнение знаменитого «белого генерала» Михаила Дмитриевича Скобелева, которому приписывают следующие слова, сказанные им Куропаткину: «Помни, что ты хорош на вторые роли. Упаси тебя Бог когда-нибудь взять на себя роль главного начальника; тебе не хватает решимости и твёрдости воли… Какой бы великолепный план ты ни разработал, ты никогда его не сумеешь довести до конца».

В достоверности этих слов можно усомниться, поскольку в Ахал-текинском походе отряд Куропаткина, совершив тяжёлый 18-дневный переход в 500 вёрст через пустыню, присоединился к войскам генерала Скобелева, действовавшим против Геок-Тепе. При штурме крепости Геок-Тепе Куропаткин, командуя главной штурмовой колонной ворвался по минному обвалу в крепость, положив основание полной победе русских войск.

В своих мемуарах «Завоевание Туркмении» Алексей Николаевич Куропаткин подробно излагает подоплёку военных операций, связанных с умиротворением среднеазиатских ханств и эмиратов. Его хроники похода в Ахал-теке заставляют нас по новому взглянуть на гениальные полотна Василия Верещагина «Пусть войдут», «Вошли», «Окружили», «Преследуют», «Напали врасплох», вошедшие в состав громадной «Туркестанской серии». После прочтения мемуаров Куропаткина настоятельно советую посетить «верещагинские залы» в Третьяковке.

Николая Зеньковича по праву можно считать «Нестором-летописцем» нашего недавнего прошлого, точнее того Смутного времени, которое наступило с приходом горбачевской «катастройки». Автор сорока книг Николай Зенькович пишет в жанре «литературы факта». Книга «Честная хроника безумных дней. 1993» представляет одну из нескольких дневниковых книг писателя, в которых он старается изложить события, не впадая в оценочные крайности. Но от них (этих крайностей) не уйти. Потому что на глазах у автора, как и у всей страны, разворачивалась масштабная трагедия уничтожения российской государственности. Столкновение амбиций лидера Верховного Совета и Президента — это не столько даже противостояние двух ветвей власти, сколько личностный клинч Хасбулатова, с примкнувшим к нему Руцким, и Ельцина, за спиной которого — бесовская камарилья. Книга вновь возвращает нас в тревожную атмосферу того времени, когда страна балансировала на грани гражданской войны. Зенькович старается быть бесстрастным, но это ему не всегда удается. Гиперинфляция и головокружительный рост курса доллара, картина масштабного казнокрадства и зарождение капитализма на крови, падение жизненного уровня народа, оказавшегося в ежедневном режиме выживания. И как апофеоз этого безумия властей — расстрел съезда нардепов и Верховного Совета, который по существу был государственным переворотом, положившим начало ельцинскому беспределу.

В авторской серии Александра Боханова «Портреты русской истории» «Вече» издало двухтомник «Служение России», содержание которого я определил бы как «эскизную галерею» выдающихся исторических персон. Почему, «эскизную»? Первые двенадцать томов этого монументального биографического исследования безвременно ушедшего от нас замечательного историка были как бы «парадными портретами» последних Рюриковичей и некоторых императоров дома Романовых. Каждый из томов был тематически посвящен тому или иному герою, рассмотренному автором со всех точек зрения. Двухтомник «Служение России» напротив структурирован на четыре раздела: «Россия царская», «Государственная деятельность и защита Отечества», «Культура и наука, созидание и благотворительность», «Православный алтарь». Как видим, критерии к подбору героев этой «малой портретной галереи» определены родом их деятельности на благо Отечества.

Возвращаясь к самому знаменитому автору издательства «Вече» Валентину Саввичу Пикулю, провёл бы некую параллель между его портретными миниатюрами и бохановскими «эскизными портретами». Конечно, сравнивать прозу исторического беллетриста Пикуля с фундированными штудиями Боханова — занятие безнадёжное. Но в то же время, как мне кажется, в сборнике «Служение России» не хватает не только портретов двух Великих — Петра I и Екатерины II, которые могли бы украсить всю авторскую серию Александра Боханова «Портреты русской истории», но и выдающихся полководцев Александра Васильевича Суворова и Михаила Дмитриевича Скобелева, да и многих других выдающихся сынов Отечества, которыми по праву гордится Россия. Возможно, историк Александр Боханов не обошел бы этих героев своим вниманием. Но не успел…

Виктор ПРИТУЛА