Мысли о воспитании

Воспитание — процесс неуловимый, почти трансцендентный. Самые малые крупицы его бывают велики, а широкие заметные шаги растворяются, как дым. Воспитание — дыхание жизни. Оно естественно и незаметно, оно присутствует всегда и везде, даже там, где мы этого не желаем. Оно вырастает из улыбки и взгляда, окрика и восклицания, и порой мы собираем урожай там, где не сеяли.

Человек воспитывающий не может (да и не должен) следить за каждым своим внешним проявлением, каждым жестом и взглядом, иначе он превратится в робота-воспитателя. Но он обязан, я бы сказала, призван следить за своею душой, за чистотой и благородством мыслей и чувств. Ведь дети видят и слышат больше, чем мы думаем. Они воспринимают не столько лицо наше, сколько нашу личность целиком. От того, насколько эта «внутренняя», сокрытая наша суть сочетается с внешними её проявлениями, и зависит успех воспитания.

Воспитывающий сам должен иметь хороших учителей, причём, в процессе всей жизни. Он должен доверять им, любить их, тогда и его ученики поверят ему. Он должен понимать ритм жизни страны и общества, Земли и планет, он должен быть поэтом поступка и мастером утешения.

«Всё в мире есть ритм, тон и аккорд», — учил один древний философ. Так пусть в воспитании сама жизнь задаёт ритм, тон будет светлым, а главным аккордом станет любовь.

*   *   *

«Что такое компетентность?» — задались вопросом учителя начальной школы перед педсоветом. Услышали они, что этот вопрос будет обсуждаться, и пришли в ужас. Кто-то нашел определение, отпечатанное черным по белому. Читали все вместе и по одному. Но вот беда — никто не заметил ошибки в тексте. Эта пропавшая запятая не давала мне покоя, и пришлось привести наглядный пример: компетентность — это способность поставить запятую вот в этом месте. Все почему-то были растеряны. Зато сразу всё поняли.

Кажется, что тут такого — подумаешь, запятая? Но, сограждане дорогие, иногда плакать хочется от некомпетентности «специалистов». Читаю в школе объявление: состоится, дескать, вечер поэзии Николая Рубцова для старшеклассников «Пусть душа моя будет чАста». Да пусть же будет она ЧИСТА и у тех, кто печатал эти слова, и у тех, кто размещал объявление, и у тех, кто несколько дней ходил мимо и не замечал. Странно, что и дети не заметили… К некомпетентности ПРИВЫКЛИ.

Но это ещё что! В некоторой школе, в некотором классе повесили на двери вывеску «кабинет руСкого языка» (своими глазами видела) и преподавали этот самый руСкий язык целый год с чистой совестью, пока не были разоблачены (УРА!!!). А вы говорите — компетентность…

*   *   *

Скажите, кто в театре кукол главный? Конечно, не сама кукла, неподвижно лежащая в коробке, а человек, кукловод, её оживляющий, поддерживающий в ней смысл жизни. Этот человек не просто приставлен к кукле, он не только учит её ходить и говорить, но является сам её внутренним существом, проникает в неё весь (а не только частью своей руки). Он говорит и «за неё», и «вместе с ней», словно бы «голосом её». Он создаёт образ, а затем этот видимый художественный объект постепенно переходит в субъект, сам начинает учить артиста и продолжает его вдохновенный старт вполне взаправдашним «бегом».

Так и в воспитании. Надо проникнуть в суть маленького человека, и не столько учить его, сколько учиться вместе с ним — удивляться и наблюдать, смеяться и плакать, читать по слогам и сочинять сказки. Тем более, что маленький человек — не кукла, которую можно бросить в углу за ненадобностью и забыть о ней.

*   *   *

На сайте школы в разделе «Воспитание» педагоги именуются не иначе как «пеЛдагогами». Ну конечно, опять просто ошибка, но ведь до-сад-на-я, потому что детям, размышляющим «делать жизнь с кого», иногда приходится делать её с этих самых пеЛдагогов. И вы можете себе представить, ЧТО это будет за жизнь!..

В педагоге должно быть всё прекрасно, как говориться — «и лицо, и одежда, и душа, и мысли». Считаю, что, во-первых, прекрасным можно назвать лишь одухотворённое лицо, во-вторых, одежда прекрасна, когда она не раздражает взгляда и не мутит рассудок, в-третьих, душа должна быть, извините за требовательность, ЧИСТА, а мысли — мысли должны просто быть, и ничего более. Вот вам педагогическая, так сказать, потребительская корзина. Минимум, от которого надо отталкиваться в непрерывном движении вперёд.

*   *   *

Ох, уж эта всегдашняя занятость! И того не успели, и этого не сделали… А что же всё-таки надо обязательно успеть, без чего все наши усилия будут тщетны? Каким образом заставить устоять наш хрупкий кораблик в бурях времён? На эти вопросы, пожалуй, нельзя ответить однозначно, так как всякая душа, всякое её индивидуальное проявление есть великий крен корабля в ту или другую сторону. И чем развитее душа, чем сильнее личность, тем этот крен больше. Так что же, может быть, проще «подровнять» её, душу-то? Нет, нельзя. Волна за волной испытывают вызовы современности наше «нутряное подвижное», наше творческое начало, т.е. «наше всё». Значит, не бояться этого надо, а наоборот развивать подвижность души, чтобы она при любой волне устояла и настояла на своём, на исконном, только ей принадлежащем.

Теперь встаёт закономерный вопрос — что же это такое, наше сердцевинное, как оно проявляется в жизни-то? И может ли влиять на воспитанников наших? А проявляется оно, мне думается, прежде всего, в интересах и склонностях личности воспитателя, и в зависимости от силы и яркости этих проявлений, от их, так сказать, качества и количества, влияет на воспитуемых. Недавно прочитала на портале «Прошколу» в анкете одной учительницы, что в перечне её склонностей (хобби) особое место занимают «коммерческие интересы». Коммерческие?! Ну что тут удивительного, скажете Вы, ведь нынче все только о деньгах и думают. Согласна, что от принца до нищего никто от денег не отрекается, но, чтобы ставить их в красный угол души — это слишком. Поясню: для учителя и воспитателя коммерция невозможна, ибо она предполагает выстраивание выгодной сделки в любом случае и с привлечением всевозможных средств для достижения этого. В нашем же деле иные законы — отдай больше, чем можешь получить, не жди награды за твои бессонные ночи, не рассчитывай, что увидишь результаты твоего труда, которые могут «прорасти» через десятки лет. И как же прикажете учителю в свободное время заниматься коммерцией? Он неизбежно проиграет, как бы ни любил это дело и ни увлекался его сентенциями.

Оговорюсь, правда, что в списке увлечений вышеупомянутой особы было названо ещё одно — музыка (???) Ну, уж это не иначе как музыка революции!

И всё же, что надо успеть обязательно сделать, несмотря на всегдашнюю занятость… Прибиться к берегу, куда тебя влечёт, и соотнести обстановку на берегу с параметрами своего предназначения учителя. И не насиловать собственную душу, заставив её корпеть с опостылевшим мелком у доски, если на берегу разворачиваются совсем иные, «коммерческие» события.

*   *   *

Праздник Букваря в начальной школе. На сцену выходит Буратино. Один из зрителей (первоклашка) говорит своему папе: «А я знаю, кто написал эту сказку — Пушкин». «Ты что? — возмущается отец. — Не Пушкин, а Носов». Да так уверенно произносит, что и сомневаться-то совестно.

Это не анекдот, а запись из моей литературной копилки. Вот так пишешь-пишешь, а тебя с Б. Акуниным перепутают или, чего доброго, с Татьяной Толстой…

Но дело опять же не в этом. А в том, что именно начальная школа должна была научить мальчишку СОМНЕВАТЬСЯ. А он не сомневается ни в своих словах, ни в словах папаши. А если уж ученики привыкли принимать всё на веру, то почему же учителя не преподнесли ему «Буратино» так, чтобы он запомнил, что на русской земле жил писатель Алексей Толстой?

P.S. Не успела написать это, как меня попросили заменять в первом классе уроки целую неделю. Вот уж поприще широко…

*   *   *

Одна девочка из Киргизии, которая недавно учится в Москве, написала слово «воскресенье» с ошибкой — «воскрисенье».  Дело было как раз на Пасху. Тогда я объяснила ей, что Христос воскрес, поэтому проверочное слово будет «воскрес».

— Знаешь, что такое — воскреснуть?

— Знаю. Был мёртвый, а стал живой.

— Вот это чудо! — добавила я. — Теперь ты понимаешь, почему надо писать ВОСКРЕСЕНЬЕ?

Девочка как-то сразу обрадовалась, улыбнулась — да, теперь понимаю.

Здесь, думается, произошло ещё одно чудо и помощь Христа.

*   *   *

Мыслительные процессы так уж устроены, что их трудно остановить. Включился – думаешь, во что бы то ни стало. А воспитатель о своих воспитанниках думает всегда. Хорошо ли, плохо ли, но думает. И всякое явление он воспринимает прежде всего с той стороны, с которой его можно преподнести ученикам. А если нельзя никак? А если предмет размышления таков, что в юную голову не вложишь? Вот вопрос – что такое любовь? Как объяснить пятикласснику? Я думаю, что из каждого явления надо брать лучшие, светлые стороны, и тогда легко станет преподнести любое тайное человеческое. А тёмные, теневые стороны проявятся позже, когда человек уже понимает суть явления, когда обозначен идеал, и поэтому только и может возникнуть стремление отмести негативное или хотя бы попытаться его победить. Другими словами, юноша должен знать, за что бороться, зачем бороться и как. А мы всё пытаемся сначала объяснить, против чего ему сражаться. Потому и нет результата, потому и перепутано чёрное с белым. Давайте покажем ему белое, если найдём.

*   *   *

1 сентября. Голова кружится от обилия впечатлений. Нет покоя тому, кто не умеет сосредоточиться на главном. Но где искать это главное, в каких оврагах мироздания? И снова – к собственной душе. Ищешь живинку, тоненький жгутик, связывающий тебя с ускользающим миром детства. Вглядываешься в себя повнимательнее и обнаруживаешь, что не так далеко и отстоишь от самого что ни на есть непритязательного школьного шалопая. Тебе говорят «надо», а почему-то не хочется. Говорят «патриотизм», а ты слышишь «прибежище…» и т.д.

Как только ты это обнаруживаешь в себе, сразу всё встаёт на свои места, и голова не кружится – потому, что правда, которую ты открыл, словно кислород, помогла тебе дышать полной грудью.

Мне кажется, что всякий урок настоящего учителя должен проходить под девизом «45 минут правды». Смотрите, как просто – нужен правдивый рассказ о мире, мироздании, миропонимании. Всего-навсего, ПРАВДИВЫЙ РАССКАЗ. Будь то математика или история, биология или рисование, физика или русский язык, учитель должен донести до ребёнка не просто информацию на заданную тему, но правду, как он её понимает.

Кто-то возразит: правда, мол, у всех разная. Пусть. Но зато она горячая, она вкусно пахнет, словно свежая лепёшка из печи, так и просится на язык, так и хочется её отведать. Дети не просто слушают такого учителя, они с удовольствием «угощаются», радостно поглощают новые знания. Самое страшное в процессе обучения – это насильственное кормление ребёнка испорченной, перебродившей, слежавшейся информацией, которую и сам учитель не решился отведать. И давно в неё не верит, но почему-то настоятельно, ложку за ложкой, пихает эту «размазню» в души детей. Им ничего не остаётся, как только сопротивляться… А вы говорите – дети учиться не хотят.

*   *   *

В индонезийских джунглях с древних времён люди возводят живые мосты через бурлящие потоки. Чтобы построить один такой мост, требуются десятилетия, а порой и столетия. Несколько поколений одной семьи могут ухаживать за растениями, следить за ростом ветвей, укладывать их и привязывать особым образом, чтобы ветви выстраивались в живое архитектурное сооружение, по которому потом ещё 500 лет будут переходить на ту сторону бурлящего потока их дети, внуки, правнуки…

Не так ли и в культуре – нельзя забывать о том, что самое страшное –
прервать строительство живого моста. Ведь тогда дерево, несущее спасение, засохнет – и труд многих поколений станет напрасным.

Каждое наше слово, каждое общение с ребёнком должно быть вкладом в строительство живого моста поколений или хотя бы не должно стать разрушительным, дабы не упасть нам в объятья бурлящего потока бездуховности.

*   *   *

200 лет назад профессор Московского университета А.Ф. Мерзляков учил своих студентов: «Пусть каждый стих ваш будет – или чувство, или мысль, или образ, или картина, или музыка...» Удивительно простой и необыкновенно сложный путь – превратить сочетания слов, фразеологические конструкции, разные лексические узелки в сильное чувство, или, допустим в лёгкую музыку. Но ведь именно так и живёт, и дышит поэт. Словно экзотическая рыба, он ловит своими сновиденческими жабрами океан действительности, он пропускает его через себя. А затем «говорит» языком поэтического жеста от плавников до хвоста – жеста непритворного, не напыщенного, но необходимого для движения, для жизни в мире гигантских просторов.

А мы стремимся научить всех и всему на каждом уроке. Нет, невозможно. Пропустить через себя надо тонны и тонны, осмыслить горы и горы. А впрочем, надо стремиться к тому, чтобы урок наш являл собою «или чувство, или мысль, или образ, или картину, или музыку...»

*   *   *

Пусть дети ошибаются. Когда говорят. Когда спорят. Когда учатся. Когда растут. Пусть и мы ошибаемся. Когда их любим. Когда им прощаем. Когда им помогаем.

Но нельзя ошибиться в том единственном прыжке через пропасть, когда мы их наказываем. Промах здесь равен падению.

В страшной и тёмной пещере под именем «наказание» необходимо сразу обозначить выходы. Они непременно должны открыться яркими вспышками света. Если этого не происходит в течение нескольких минут, доверительность ребёнка захлопывается, как сундучок, и открыть её заново педагогу удаётся с великим трудом и очень нескоро. А иному – и никогда. Отсюда – «трудные» подростки и «трудная» профессия учителя.

Елена САПРЫКИНА