Важно – не забывать

Исполнилось 30 лет первой попытки ликвидировать РАН, превратить её в символический и бесправный клуб учёных. Российская академия наук, тяжело контуженная реформой науки 2013 года и фактическим подчинением Минобрнауки, переживает непростые времена. Тем полезней будет напомнить один судьбоносный эпизод из её недавнего прошлого.

1991 год, декабрь. Обрушен могучий Советский Союз, идет делёж и растаскивание по национальным квартирам союзного имущества. К создаваемой с февраля 1991 г. республиканской Российской академии наук после событий августа добавилась Академия наук СССР, вернувшая себе прежнее (до 1925 г.) название — Российская академия наук. Прошёл очень непростой процесс объединения двух параллельных Российских академий. Отраслевые академии наук – медицинскую, педагогическую, бывшую ВАСХНИЛ было в тот момент намечено прямо подчинить соответствующим министерствам.

И вот – предварительный итог: 26 декабря 1991 г. в повестку дня Верховного Совета Российской Федерации внесён вопрос о завершении реорганизации РАН. Выступают вновь избранный президент РАН академик Ю.С. Осипов и председатель Комитета Верховного Совета по науке В.П. Шорин, их терроризируют вопросами дотошные депутаты. Особо пристальное внимание привлекает судьба имущества прежней Академии наук СССР и предстоящий статус РАН как самоуправляемой организации. В распространённом проекте постановления содержатся жесткие предписания, адресованные РАН. Не скрывается намерение взять академическое имущество под контроль реформаторского правительства. Всё было спланировано, но…

Из стенограммы (опускаю протокольные детали):

«Председательствующий (Р.И. Хасбулатов): Постановление у вас на руках. Не знаю, надо ли его принимать? Может быть, принять к сведению сообщение Президента Российской академии наук и председателя?

В.Л. Шейнис: На мой взгляд, чрезвычайно важно принять данное постановление. Оно вырабатывалось нелегко.

Председательствующий: Хорошо, хорошо, если есть такое мнение — давайте, я не против, я просто для консультаций. Хорошо, можно принять…»

И тут к микрофону выходит С.Н. Бабурин. Бабурин, уже зарекомендовавший себя к тому времени последовательным противником демонтажа страны, накануне выступивший и проголосовавший против ликвидации СССР. Тогда его поддержало только 6 депутатов, да мы 7 воздержались. На заседании 26 декабря он начинает противодействие развалу формально очень осторожно.

«С.Н. Бабурин: Я поддерживаю предложение, что постановление нужно принять. Но только надо ограничиться пунктом 1, о том, чтобы признать работу завершенной и утратившими силу те документы, которые регламентировали работу оргкомитета. Все остальные пункты крайне сложны, крайне сложны! И, наверное, мы дадим возможность руководству Академии проработать их ещё и затем рассмотреть, если будет необходимость».

Что тут началось! К микрофонам традиционно бросился актив «Демократической России» — А.Е.  Шабад, В.Л. Шейнис, В.К. Варов, В.С. Иловский, В.В. Волков, призывая и требуя принять постановление полностью.

«Шабад: Депутат Бабурин так говорит потому, что он не был задействован во всей сложной и очень долгой работе…

Шейнис: Вопрос этот чрезвычайно серьезный… Здесь говорится о таких вещах, которые являются исключительной сферой компетенции законодательного органа. Например, вопрос о земельных участках, о распоряжении имуществом, о налогообложении и так далее… Вопрос о судьбе академии, о её организации, юридическом статусе до сих пор решало только собрание академиков. Это элитарный подход…

Варов: Из-за неопределенности статусных вопросов пункт 3 исключать ни в коем случае нельзя, особенно если учесть, что мы решаем вопросы о передаче в распоряжение данной организации многомиллиардной государственной собственности...».

Когда председательствующий под давлением энергичных августовско-декабрьских победителей предложил принять постановление в целом, Бабурин стал апеллировать к коллеге, депутату и академику А.Г. Гранбергу, члену «Демократической России». Для того ситуация была рубежной: кого поддержать, академию или фракцию? Гранберг сделал тот выбор, на который и рассчитывал Бабурин (вскоре после этого Гранберг покинет ряды «Демократической России»).

«А.Г. Гранберг: Думаю, что мнение ученых надо выслушать, и не только одной группы. Я очень скептически отношусь к пункту 3, который носит предельно обязательный характер для Академии наук. Академия наук создана. Она приняла свой временный устав. Она свой статус уточнит в течение года. А здесь в принудительном порядке всё это сформулировано… Пункт 3 снять.

Председательствующий: Видите как – и Бабурин правильно сказал».

Приступили к голосованию по пунктам. Бабурин больше к микрофону не выходил, но стоял в проходе в верхней части зала и перед каждым голосованием своим громким голосом давал присутствующим рекомендации, как голосовать. С его подачи прошёл только первый пункт и пункт о сохранении на 1992 год госфинансирования науки на уровне не ниже 1991 года (в сопоставимых ценах), остальные пункты были отклонены.

Зал ещё долго успокаивался, к Бабурину подбежал разъяренный депутат Шабад, осудивший оппозиционера за спасение «бюрократической науки», потом подошли все члены делегации РАН, академики Ю.С. Осипов, С.С. Шаталин, А.А. Гончар, искренне его благодарившие.

На 90-е годы Российская академия наук была сохранена, не попав своим имуществом, прежде всего земельными участками, под делёж Березовского и прочих. Лишь переделив и приватизировав остальную союзную собственность, рыночная российская власть вспомнит о РАН и её имущественном комплексе. Тогда и придёт «реформа» 2013 года. Правительство серьёзно займется имуществом РАН. К сожалению, не наукой и её нуждами.

Людмила БАХТИЯРОВА, заслуженный врач РФ, в 1991 член Верховного Совета РСФСР.