Нет возврата прожитому дню

Екатерина Евгеньевна Каргопольцева родилась 23 января 1982 года в с. Верхнеспасское Пыщугского района Костромской области. Окончила филологический факультет Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. Член Союза писателей России, член правления Костромской областной писательской организации. Стихи публиковались во всероссийских и международных изданиях.

* * *
Кто он,
ликом с ангелом схожий?
Мне ли видеть его?
Глазам
Столько света не вынести!
Боже,
Дай мне силы к Твоим дарам...
Я смотрю на него
и маюсь.
Он же,
глядя в небесный свод,
В белом пламени
истончаясь,
Тихо-тихо с собой зовёт...

ПРЕДЗИМЬЕ

Кругом темно.
И лишь прикованный
Фонарь у дома на углу
Глядит недвижно,
зачарованно
В глухую эту полумглу.
Его округлый контур
призрачен,
Но из тягучей темноты
Неярким светом
всё же выхвачен
Разгул осенней суеты.
Ноябрь. Тоска...
О месяц ветреный!
В твоём немыслимом плену
Всё угасающее
медленно
Отходит к мертвенному сну...
И в нескончаемом гудении
С дождями — вдруг —
поверх оград
Ещё не смерть,
но запустение
Проникло в яблоневый сад.
Листвы
оранжевые ворохи,
Оттенки красного храня,
Как неожиданные сполохи
Уже потухшего
огня.
И вторя общему унынию,
Сойдясь в один безликий ряд,
К земле
склонившиеся цинии
С безмолвной жалобой
стоят...

* * *

В светильне памяти ещё храню
И голоса,
и образы,
и лица...
Как нет возврата
прожитому дню,
Так ничего уже
не повторится.
...Тягучим эхом слышатся слова,
Но их звучанье,
как надсада сердцу.
Оно болит.
И сносит боль едва...
И в миг печальный
может разлететься.

СТАРЫЙ ДОМ

Не нарушая долгого молчания,
Здесь часто ветер бродит налегке.
Его натужное осипшее дыхание,
Как затяжная песня о тоске.
Побитых окон горькое безволие...
Прости мне, дом,
блуждающий мой взгляд —
Я только гость в твоих стенах.
Не более...
И твой хозяин был бы мне не рад.

Дурного нрава или же весёлого —
В бессонницу до первых петухов
Он не губил свою, пожалуй, голову
И душу тоже чтением стихов.

Но пряный дух весеннего цветения
И рдяный лес по осени вдали
Любил он поэтически. Не менее...
Как всё идущее, наверно, от земли.

* * *

А он меня любил…
Так любят в жизни раз —
Серьёзно, глубоко,
не требуя ответа.
Смотрел в глаза с тоской
и, думая о нас,
Носил в груди любовь,
как огненную мету.

Уверовав легко
в таинственную связь,
Был робким и смешным,
поистине бедовым.
И я могла его, безудержно смеясь,
Обидеть невзначай
срывающимся словом.

…Он попросту молчал,
не слыша колких фраз.
И не было обид
в его душе безвольной.
Кто любит – слеп и глух,
печально нем подчас,
Прощая завсегда…
И даже если больно…

Но время, мудро всё
расставив по местам,
Явило, наконец,
характеры и лики…
Любовь его, как дар, —
безмерна и чиста —
Казаться стала мне
не глупой, а великой.

НА ПЛОЩАДИ

С томной горячностью
южного пыла
То ли цыганка, то ли креолка
В танце на площади
в вихрь закружила
Лёгкие складки красного шёлка.

Там, где стояли толпою зеваки,
Тонкие руки неистово-жгуче
Вверх поднимали не алые маки —
Жаркие сполохи ткани летучей.

В дикой подвижности
гибкого стана,
Кругом порхая под звуки напева,
Девочка-пламя наигранно пьяно
Резко бросалась то вправо,
то влево.
Птица, горящая болью случайной
В крохотном сердце,
лишённом покоя...
Чудо! Живое. Крылатое... Тайна,
Вмиг уводящая всё за собою.

Гнулись открытые
смуглые плечи...
С каждым наклоном,
внезапным порывом
Длинные волосы облака легче
Струйно метались, как дивное диво.

* * *

А покоя, наверно, нет…
Бьются в душу,
как будто в дверь,
Не считая ни дней, ни лет,
Ангел Божий и дикий зверь.
Чёрный демон десятком жал
Мучить сердце давно привык,
Я не первая,
кто познал,
Как страшны его смех и рык!
Явь ли,
морок дурной иль сон -
В тайном круге стоят одном
Белый светоч с небес и он,
Имя коего — гулкий гром.
Там, где свято, —
огонь и чад…
Где молитва — крикливый бас…
Мне бы к ангелу,
но горят
Гнев и злоба раскосых глаз.
(Из цикла «Силы бесплотные»)

* * *

Ночь… День…
Закат. Рассвет.
…Сменяться будут
сотни лет.
Часы спешат —
И снова вдруг
Замкнут привычно
новый круг.
И после
время всё вперёд,
Как вор безжалостный,
Идёт -
И он,
шаги считая вслух,
К мольбам людским
нещадно глух.

* * *

Я снова слышу тишину.
Забыв о ходе дней,
часов,
Из этой благости тяну
К душе
безмолвие стихов…
Быть может, это и должно
Случаться именно вот так…
Стихи,
как ливень обложной,
Придут и выльются во мрак,
Легко рассеивая тьму
И заглушая всё вокруг.
Да разве скажешь ли кому,
Что эта тишь —
тончайший звук?..
СтихоТворение
Полуявь, как морок винный...
И сплетаются слова
Вязкой нитью паутинной
Тонко в сети-кружева.
И покорный лист безволен...
А спешащая рука
В сладкой прихоти раздолья,
Точно бабочка, легка...

* * *

Голос твой,
как мерный бой.
Но прощу тебе...
Смолчу
И приму
исход любой —
Мне такое
по плечу.
Только ты
передо мной
Вряд ли всё же
устоишь —
Молчаливый
мой
покой
Обращает слово
в тишь.
Не поймёшь —
безумный —
сам,
Как придёшь
к моим
рукам.

* * *

Твои глаза — литая сталь...
О, нрав на суд и слово скорый!
Прости мне долгую печаль,
В ней нет обиды и укора.

Мне просто хочется молчать.
И в этой строгости не надо
Искать намеренно опять
Причины нашего разлада.

Забудь случайную вину...
Я так люблю с тобою рядом
Смотреть безмолвно в тишину
Глухого действа снегопада.

* * *

Какая блажь... О, кто бы знал,
Что так вот — по судьбе —
Весь мир однажды станет мал,
Замкнувшись на тебе.

Куда ни кинь случайный взгляд,
Подобно миражу
Твоё лицо... И я подряд
Сто лет в него гляжу.

В дурной напасти дух мой слаб.
И кажется порой,
Что я — давно безвольный раб,
Идущий за тобой.

* * *

Беззастенчиво и грубо
В предвечерней маете
Мальвы красные раструбы
Выгнул ветер, налетев.
Раскачал десяток лилий,
Закружился и ушёл
Жарким вихрем жёлтой пыли
В круг трепещущих виол.
И рванувшись за ворота,
От людских скрываясь глаз,
Долго всё искал чего-то
Вдоль пустующих террас.

ДАЧА

Терпко пахнут стены
мятою и тмином,
На столе рубинами —
ягоды калины.

С кисло-сладким духом
зреет на подносе
Крутобоких яблок розовая россыпь.

И плутает в доме
с шорохом и смехом
Голосов недавних призрачное эхо —

Оголтело в окна бросится незряче
И, уйдя под крышу,
тихо вдруг заплачет...

* * *

Небо и море
в оттенках слиты,
Будто
с прибрежных скал
Кто-то суровый
чернью графита
Спешно этюд писал —
В тучи
без меры добавил сини
И отразил в воде
Тёмную волю
небрежных линий,
Берега край задев...
(Гурзуф, апрель 2021 года)

* * *

Звёзды в небе, будто свечи!
Всё кругом — покой и тишь;
В ночь уходит сонный вечер
По хребтам костлявых крыш.

Над землёй яйцом пасхальным
Кривобокая луна
Появилась
и печально
Покатилась в царство сна...

ОКТЯБРЬ

Пришла дождливая пора.
Казалось бы, негоже
Судить недавнее вчера…
Но день на день похожий!
Неделю буйствуют ветра,
Срываясь воем волчьим;
Сегодня ветрено с утра,
Как накануне ночью.
И в этой гулкой маете –
Грохочущей, осенней –
Деревья, рано облетев,
Не ждут успокоенья.
Под нескончаемым дождём,
Чернея в хвори, мокнут,
Стучат с надеждой в каждый дом,
Заглядывают в окна.
При свете жёлтом оробев,
Стыдясь одежды куцей,
В своей тщедушной худобе
Качаются и гнутся.

ОСЕННЕЕ

А дождь всё льёт и льёт —
и нет конца и края...
Срывающийся вихрь
безжалостным исчадьем
Кружится вдоль аллей,
со злобой оголяя
Чернеющих стволов
простое многорядье.
И люди при зонтах,
невольно горбясь, мокнут,
Ведь проку им от них
на самом деле мало.
Приветствую тебя
тоскою в жёлтых окнах,
Больного октября
привычное начало...

* * *

Одно желание моё —
В грядущий вечер не спеша
Бродить по улицам вдвоём
И зимней свежестью дышать.

Сбивая твой точёный шаг,
О чём-то глупом говорить,
Смеяться громко и шутить
В ответ на сказанный пустяк.

Мы можем попросту молчать —
Не важно...
Знаешь, я хочу,
Забыв сейчас про всё,
опять
Побыть с тобой ещё чуть-чуть.

* * *

То ли от усталости,
то ли сполупьяна
Старая негаданно закровила рана.
Ведь жилось — не думалось...
И казалось вроде,
Боль с годами всё-таки
из души уходит...