Я просто имени его не знала

 Екатерина КАРГОПОЛЬЦЕВА — выпускница филологического факультета Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова. Работает  в управлении образования администрации городского округа города Шарья Костромской области.
  Публиковалась в ряде изданий: газета «Молодёжная линия», г. Кострома, литературный альманах «Московский Парнас», газета «Слово», литературный альманах «Кострома литературная», литературный журнал «Невский альманах».
НОЧЬ
с. Пыщугу
Тонкой кистью облака
На закате вечером
Расписал святой Лука
Так, от делать нечего...

И кругом, куда ни кинь:
По полянам, речкам ли
Льёт зелёная полынь
Золото колечками.

Вдруг откуда ни возьмись —
Звёзды серебрянкою
На лазоревую высь
В пляс пошли с тальянкою.

И плясали до утра
В деревнях над крышами.
И у каждого двора
Эту пляску слышали.

ИДОЛ
Я Вас моложе ненамного,
И в дикой гордости моей
Вы угадали точно, строго,
Особым взглядом полубога
Игру нечаянных страстей...

И в сердце, жившее когда-то
Холодной дерзостью к другим,
Вы с беспощадностью булата
Вошли персоною nongrata
На всех фронтах непобедим!

Ликуют траурные стяги.
Над непокорностью — «Ура!»
И я на дьявольской бумаге
Дарю Вам душу в красной влаге
Кудрявым росчерком пера...

* * *
И снова мы с тобой вдвоём.
Но в разговоре строгом
Наговоримся ни о чём
И промолчим о многом...

* * *
Любила семь веков подряд
Тебя, случайный встречный!
Но, отведя смущённый взгляд,
Простилась в памяти навечно.

Искала столько долгих лет
Твоё лицо... И мне не снится,
Нашла! Но вот остановиться
Не может мой пугливый след...

* * *
Я в любви признавалась немногим;
Целовала красивые лица,
Не глядела в глаза убогим
И желала добра единицам.

Но в отъявленной этой злобе
Пересмешница горькая с виду
Не хотела я в жизни, чтобы
На меня вы держали обиду.

Оттого на душе холодной
В хоре грубом горланят волки,
Что жила на земле без толку,
Называя себя свободной.

ОСЕНЬ
Ложился под ноги бордовый лист —
Шли перемены в мире мод:
Весенний вальс и летний твист
Сменил по осени фокстрот.
И разлетелся в мире слух,
Прошёлся эхом гулким вдаль:
Париж венчал на царство двух —
Тоску и тихую печаль...

* * *
И я не знала, что схожу с ума;
Волной плыла земная твердь...
Не смерть,
пока ещё не смерть,
А просто — тьма...
Сказал... Просил прощения.
Был зол:
Лицо – бледнее полотна.
Сказал – оделся и ушёл.
Одна...

* * *
Ни друг, ни враг – простой
прохожий...
Сравнялся шаг – и разошлись;
Ты не искал меня, я тоже
Не умоляла: «Обернись!»

И в бесконечности
пространства
Нам общим было много лет
Глухих ветров непостоянство
И тусклый свет чужих планет.

Заполнив жизнь свою другими,
Всё это время я, прости!
Твоё родное сердцу имя
Вслух не могла произнести.

Не потому, что было мало
Отваги горестной... О, нет!
Не в том был мой для всех
секрет:
Я просто имени не знала...

* * *
Пой, птица Счастья! Облака
Не скроют крыл твоих отныне;
Я возлюбила в Божьем Сыне
Святую правду языка...

* * *
Я пришла к тебе поздней ночью,
Тихо крадучись вдоль оград.
Посмотри на меня воочию
Без меча и железных лат.

Перекрёстками тонких линий
На ладони моей лежит,
Как проклятие, взгляд твой
синий —
Заколдованный лазурит...

* * *
В огне минувших революций,
Чеканя шаг,
Моя душа и разум бьются,
Как друг и враг!
Их марш торжественный отточен,
Но блажь сия
Явилась пылью многоточий
Небытия...

* * *
А время шло, меняя нравы...
И как случилось, Боже мой,
Что тот, кто был когда-то
справа,
Вдруг оказался за спиной?
БЕССОННИЦА
Б.П.
Забыв про чёрта и про Бога,
В моё окно который час
Глядит задумчиво и строго
Луны уродливый анфас.

И всё как будто между прочим,
С её надменного лица
Кривится в едкий сумрак ночи
Полуулыбка мертвеца...

* * *
Я поняла ошибку.
                                      Да!
Но легче всё-таки не стало.
И я иду, иду туда,
Откуда столько лет бежала...

* * *
Утро. Полседьмого. Тишина.
Чёрный кот на белом
подоконнике,
А в окне, как в бабушкином
соннике,
Между туч застывшая луна...

Пустота
            колючая для глаз:
В судорогах бешеной усталости
Мается рябиновый каркас,
Проклиная дни убогой
старости.

На душе, как пуля у виска,
Серая осенняя тоска...

* * *
Два часа. Свет от лампы
матовый.
Ходит штора от ветра боком.
На столе том стихов Ахматовой
И портрет Александра Блока.

Диких мыслей шальная
конница —
Бестолковая, глупая. Просто
Два часа... Два часа!
                              Бессоница
Просто...................................

* * *
В твоих глазах упрёк и злоба.
Но милый мой, любимый мой!
Я не хотела, верь мне, чтобы
Вся наша жизнь была такой,
Как узаконенная всуе,
Обыкновенная игра,
Где завтра плачут и тоскуют
О том, что прожито вчера.

* * *
И кажется, что это всё
тобою сказано не мне...
О, как жестоко иногда
случайно брошенное слово!
Как хладнокровно и легко
оно в звенящей тишине
Убить, как пуля, наповал
в своей беспечности готово.

* * *
Костроме
Любимый город спрятался
в ночи,
Забылся сном в оранжевом
тумане...
И снится людям небо из парчи,
Сады в цвету и сказочные лани.
Остановившись в мареве огней,
Прохладный ветер, странник
запредельный,
Качает нежно тысячи теней
Под звуки грусти старой
колыбельной...

ПАЛАЧ
...Взошла в безумстве диком
Под острый звон клинка
Дарить частичку пикам
Шестого позвонка.

Страшна людская злоба!
Но как смешно, мой друг,
Мы знаем точно оба —
Её порочен круг...

Ты видишь, я покорна
И верю, что легка
Твоя в перчатке чёрной
Кровавая рука.

РОЖДЕСТВО
Загорелся ночью звёздной
Лунный бок – пошла молва:
В день шестой поры морозной
Ждать святого Рождества.

В храмах свет лампадный густо
Лёг сияньем на места,
Где словами Златоуста
Чтят деяния Христа.

И крестясь, народ подвластный
На изгибах тонких губ
Хвалит лик Марии ясный
Через сотни медных труб...

* * *
И всё плывёт в кадильном
дыме...
Господь мой – Бог, благослови!
На смерть идущего во имя
Всепобеждающей любви.

ТЕБЕ
Средь амазонок и афин —
В многообразии обличий
Ты угадал во мне один
Земную нежность Беатриче...

ЖАРА
Под складкой белого сукна
Тягучей серой пеленой
Сквозь щель открытого окна
Плывёт в мой дом полночный
зной.

И ловит душный полумрак
В уснувшей комнате моей
Скользящий нервно алый знак
Последних солнечных лучей.

* * *
Уставший город...
                 В сонной полумгле
Тугое эхо гулко пролетело
Вдоль тёмных улиц,
                  глухо на земле
Сковав кольцом уснувшие
пределы.
И через миг, разбившись
о гранит
Без крика боли,
                замертво упало
В живую воду между серых плит
Разволновавшихся каналов...

* * *
Прошло...
            Ни петли, ни проруби...
Всё, что было, было просто
сном.
Тишина.
            Стаей сизой голуби
Мрачно бродят за моим окном.
Третий день любовь моя –
покойница...
Все, кто знал, обходят
стороной.
Только дьяк,
     крестясь, на старой звоннице
Бьёт в колокола за упокой.
* * *
Ноябрь.
       Четвёртый день подряд
Изорванное небо, скорчившись
от боли,
Бросает в ярости то дождь,
то снегопад
На голый лес и бронзовое поле.
Но на душе ни горя, ни тоски...
Забыты мелочи.
              И в торжестве покоя
Всё больше кажется, что мы
с тобой близки,
Как никогда!
            ...И нас на свете двое.
* * *
Шальная осень!
Листопад сплошным потоком
Всю ночь раскладывал пасьянс
у наших окон.
Но ветер гневно разметал
в порывах страсти
Красиво брошенный расклад
червовой масти.
Не успокоившись на том,
без сожалений,
Гонял при свете фонарей
ночные тени.
Потом устал и до утра,
как пьяный, гулко
По сонным улицам бродил
и переулкам.

ИВАН КУПАЛА
В тёмном небе сверкает
и светится
Огоньками Большая Медведица,
Раздразнив непутёвую Малую
За обиду по вечности старую...
Босоногий в осиновой гавани
Бродит месяц, запутавшись
в саване,
А за ним по пятам тоже пешие
Всё кикиморы, ведьмы
да лешие!

* * *
Лунный лик, как тусклая
лампада...
Старый храм давно уже привык
Слышать в чаще брошенного
сада
Воронья скучающего крик.
В тишине столетнего покоя
Странен звук отчётливых
шагов —
И глядят Заступники с тоскою
На меня, вошедшую под кров...

* * *
Вихрем бешеным пыль
дорожная,
Вызов кинула мне в лицо...
...Я не смелая, но свободная
И не грешная пред отцом!
Только нет во мне
                 тихой святости:
Крест на теле — и рвётся нить...
Знать, Лукавый наделал
пакостей,
Ну а мне это всё испить.
Да и что!!!
На судьбу не сетую.
Не впервой над огнём летать —
Я при жизни уже отпетая
И отпущена в Благодать...

БЛОКАДА ЛЕНИНГРАДА
О.Берггольц
Господь мольбам не отвечал...
И дерзкий холод
Жестоким лезвием меча
Терзал мой город.

И каждый третий падал ниц,
Встречаясь взглядом
С пустыми ямами глазниц
Вещуньи ада.

...Слетались ангелы, святой
Обет нарушив,
И шли безликою толпой
К телам и душам.