Всемирный день поэзии ЮНЕСКО

Всемирный день поэзии ЮНЕСКО по решению 30-й (1999 года) Парижской сессии отмечается в день весеннего равноденствия – 21 марта.
21 марта 2006 г. на «круглом столе» «служителей муз», проведённом в стенах Минкультуры России, единодушно прозвучало настояние о возрождении «Дня поэзии» – издания, за свою историю ставшего символическим для нескольких генераций отечественных поэтов. И  уже к концу того года он появился на свет.
21 марта 2016 года выходит к своим читателям юбилейный – 10-й после своего второго рождения альманах «День поэзии – ХХI век. 2015/16». Стоит ли напоминать, что это также год шестидесятилетия его непростой истории после первого выпуска в 1956 году?
Газета «Слово» предоставляет слово своему другу – поэту Андрею Шацкову, автору идеи возрождения знакового альманаха.
Шацков Андрей Владиславович родился 1 декабря 1952 года в Москве.
Автор одиннадцати поэтических книг.
Член Союза писателей России и Международной ассоциации журналистов.
Кавалер ордена Преподобного Сергия Радонежского РПЦ, множества литературных премий и общественных наград.
Главный редактор альманаха  «День поэзии – ХХI век».
Лауреат премии Правительства Российской Федерации 2013 года в области культуры.
Проживает в Москве и в Рузе. Cайт: шацков-поэзия. рф.

Андрей ШАЦКОВ

 

МАРТ В КАЛЕНДАРЕ
РЕКВИЕМ
ЗАДЕРЖАВШЕЙСЯ ЗИМЕ

Зима не уходит.
Под Рузой сугробы в лесу.
И ночью за окнами
светят морозные звёзды…
Вот-вот Благовещенье.
Пасха, глядишь, на носу.
Но грают вороны
и рушат грачиные гнёзда.

И грозен праптицы зимой
замороженный зрак.
И северный ветер несёт и несёт свои хлопья.
Никак не наступит весна, не наступит никак!
И смотрят грачи в леденящую даль исподлобья.

Мне в суетном марте
хватило метелей сполна,
И ждать половодья
отбило любую охоту.
Когда же медведи
очнутся от вечного сна?
Когда же возьмутся
капели с утра за работу?

Холодные руки
оближет шершавый язык.
Мой пёс самый первый
учует весну за забором:
Но слышит волков,
охраняющих логова, рык.
И видит, как снежные тучи
несутся над бором…

И всё-таки марту не сдюжить!
Настанет апрель,
И хлынут на землю дожди
первобытным потопом.
И кто-то услышит с небес
запоздалую трель.
И тени от стай удивят
быстрокрылым прилётом.

И станет зимы уходящей,
хоть каплю, но жаль,
Как жаль уходящего в сумерки
прошлого года….
А где-то в России давно
распустился миндаль.
А где-то на реках
минула пора ледохода!

И БУДЕТ МАРТ
И будет март!
И станет жизнь ясней
В небесной сфере и в земной юдоли.
И поменяет загнанных коней
Моей судьбы
Вершитель на престоле,

Который серафим и херувим
Несут на крыльях огненного света…
Настанет март!
И будет Третий Рим
Палить снега из Ветхого завета.

В багряном зное Масляны костров,
Вещающих кончину зимней стужи.
Настанет март –
и посреди дворов
Заплещут отражённой синью лужи.

И сменит тяжесть шубы –
пальтецо,
Твой абрис очертившее упруго.
И волосы твои в моё лицо,
Отбросит ветер,
прилетевший с юга.

И будут падать, отбивая такт
Задорных маршей, юные капели…
И грянет март!
Но будет всё не так…
Но будет всё не так
на самом деле.

ВЕСНА
Весна!
Не едено, не пито
На мясопустную неделю:
Опять небесная орбита
Земли,
приблизилась к апрелю.

Искомкан лист бумаги в клетку...
Течёт вода из буксы крана...
Сирени сломанная ветка
В грядущем завтра....
слишком рано.

Ещё земля, как с недосыпа...
Ещё глаза, как с перепою...
Но жаворонок трель рассыпал
Над деревянной городьбою.

И воробей – Аника-воин
Кричит с распятия скворешен.
Весенний воздух чист и хвоен.
А запах хвои чист и вешен.

И падает капель ночами
На равноденствья равновесье.
И утро падает грачами
На растревоженные веси.

И кружит головы на круче
Обрыва волжского откоса
Весна, летящая из тучи
Лебяжьей нежностью на плёсы!

ВОТ И МАРТ
Вот и март, долгожданный, как имя,
Что когда-то шептал по весне.
Под окошками в сутемь твоими
Пребывая в несбыточном сне.

Это счастье, задевшее краем,
И ушедшее прочь, непутём –
Всё, что стало потерянным раем
Или памятью смутной о нём.

Эти ставшие небылью речи
Расставанья,
у нашей скамьи –
Снова тяжестью пали на плечи,
Возвратившись на круги свои!

И стучали на Яузе гулко
В парапеты весенние льды.
И дворы, тупики, переулки
Были полными талой воды!

И как юность, почившая в бозе,
Но живущая в строчках стихов –
Поцелуем весны на морозе,
Отпущением прошлых грехов,

Вновь приходит забытое имя,
Что светилось за толщею дней...
Шалый март, и над нами – двоими
Крик, вернувшихся стай лебедей!

ДЕНЬ МАРТА
Весь день расписан.
Март в календаре.
Всё как всегда:
вчера сегодня, завтра...
Но что-то изменилось на дворе,
И стынет на плите
ненужный завтрак.

Забор. А за забором тёмный лес.
Снега искрятся отраженьем сини.
И, кажется, откуда ждать чудес
Здесь – в сонном царстве,
посреди России?

Отброшу с плеч накинутый тулуп.
Спущу с цепи лохматого собрата.
И вздохом – пар поднимется из губ,
Тобой согретых в юности когда-то.

И вновь потянет в горницу –
к листу,
Оставить строк не зажившие шрамы.
И приложить горячий лоб к кресту,
Глядящей в окоём оконной рамы.

А там – смотри, пошёл не снег,
а дождь.
Исчезнет в небыль зимняя простуда.
И может быть,
что ты ко мне придёшь
Негаданно, нечаянно, как чудо.

А вот и солнце. Брызнули лучи
На пажити, дороги и корчевья.
И к нам летят усталые грачи,
Вернувшись из далёкого кочевья.

КАНОН МАРТА
В марте – нету ни славы,
ни корысти,
Только одурь от зимнего сна.
Вот ужо потеплеет, и вскорости
Настоящая грянет весна.

Вот ужо…  Но пока над заливами
Не шелохнут торосов гряды.
И грачи над плакучими ивами
Хрипло плачут от горькой беды.
 
Плачет стая…
А может быть кается
Что вернулась совсем не в черёд  
В край, где мартовской ночью
смыкается
Разошедшийся ополдень лёд.

Где слова той –
единственной женщине,
Зависают в тумане густом.
И не скоро придёт Благовещенье,
И покроется верба листом…

И чтоб сгинуло напрочь
безвременье –
Для спасенья души и плоти
Ты каноном средь смуты и темени
У иконы себя огради.

А трава ещё вырастет, вырастет.
Дорастёт, досягнёт до небес.
И очнувшись от мартовской
сырости
Запестрит первоцветами лес!

 ВЕСЕННИЙ ЛУБОК
Покуда рядится да судится,
Покуда судится да рядится,
Пришло тепло на нашу улицу,
И кот гулять по крышам ладится.

Покуда завивались думушки,
Вороны в роще дом спроворили.
Подолы замочили кумушки
И чуть весну не проворонили.

И тальник ветви
к солнцу выбросил.
И краснотал проснулся тоже.
И я любовь у Бога выпросил
Пускай последнюю, но всё же.
Когда апрель стоит над городом,
Когда на сердце петь охота,
В рубашке с растворённым воротом,
Стучусь в заветные ворота.

К той, что была судьбой завещана,
И снилась напролёт,  наверное,
От Сретенья до Благовещенья,
От Благовещенья до Вербного!

МАРТ
Брызжет даль белизною и паром.
Свежий воздух пьянит, как первач.
По поляне блестящим гусаром
Проскакал одуревший косач.

Громким писком шальные синицы
Нас приветствуют в чащах сосны.
Мы на лыжах стоим – у границы.
У границы зимы и весны!

И в капельном, разбуженном шуме
В синеве высоко - высоко
Облаков боевые ушкуи
Мчат под звонкие гусли Садко…

Незабвенные детские были.
Заповедного счастья миры…
Что ж вы голову так забелили
Сорок зазимков с этой поры?

Где вы тонкие пальчики-спички,
Растопившие лёд без следа?..
Но несутся, звеня, электрички
В те родные места и года:

Где жилось с ощущеньем азарта,
Где дышалось легко на бегу
В первых днях
долгожданного марта,
По последней лыжне на снегу!

ДОРОЖНЫЙ ИКОС
Дежа вю…
Опять стрела дороги.
Малино проплыло за стеклом.
Минул год…
Неужто минул, боги?!
Снова март. Зима идёт на слом.

Что же вспомнить?
Или лучше – если
Нечего особо вспоминать,
Сморит сон
в твоём оконном кресле.
Явит: даты, судьбы, имена.

Женщину с горючими глазами.
Летних радуг Горний благовест…
Надо бы давно оградку – маме
Подновить,
подправить отчий крест.

Сколько строф
сложилось в это время!
Сколько слов на ветер унесло!
Но поэт несёт прозренья бремя
Времени беспамятства назло.

В сладкий миг усталого покоя.
Что приходит
вещей строчкой в сны
Вспомнится, негаданно, такое,
Что забылось в таянье весны.

То, чему положено исшаять,
Расточилось по минувшим дням.
Ничего по сути не решая,
Не пройдя косой по зеленям,

Что взошли в стихах твоих –
сегодня,
Вызванные к яви сладким сном…
Малино, Фирсановка и Сходня
Икосом остались за окном.