В России вышла первая полная биография Александра Солженицына

8 апреля в Доме-библиотеке Русского зарубежья на Таганке при полном зале состоялась презентация новой книги известного литературоведа Людмилы Сараскиной «Александр Солженицын». Выпущенный издательством «Молодая гвардия» в серии «ЖЗЛ: жизнь продолжается» фолиант в 935 страниц охватывает все этапы головокружительного жизненного пути нобелевского лауреата. Точка в этой биографической книге поставлена автором 11 декабря 2007 года. Таким образом, на сегодня это самое полное из всех существующих жизнеописаний русского классика.

Выступая в самом начале обсуждения, генеральный директор «Молодой гвардии» Валентин Юркин назвал выход книги событием чрезвычайным не только для русской литературы и русской культуры — для всех думающих людей России.

Серия ЖЗЛ существует уже 117 лет, за это время выпущено 1300 томов. Как по годовым кольцам деревьев можно определять, какие периоды были тяжёлыми, так и по книгам серии ЖЗЛ можно определять время. В этом томе всё сошлось – гигантская фигура героя повествования, громадная работа автора и огромная помощь семьи, и в частности жены писателя Натальи Дмитриевны. «Сделанное Людмилой Ивановной Сараскиной вызывает ужас и изумление самим масштабом содеянного».

Главный редактор «Молодой гвардии» Андрей Петров говорил, что нынешняя презентация издания «Молодой гвардии» — вторая по счёту в Доме Русского зарубежья. Первой книгой ЖЗЛ, представленной здесь, была изданная несколько лет назад биография Лосева. Прародитель этой серии Павленков издал биографию Льва Толстого ещё при жизни великого классика. Так что сегодняшний выход биографии Солженицына – ответ тем, кто сомневался, нужны ли биографии современников.

Автор книги Людмила Сараскина рассказала собравшимся, как непросто ей было подступиться к такой работе, как повествование о жизни Александра Исаевича:

«5 марта был получен сигнальный экземпляр книги, который я держала в руках с чувством невообразимого, но случившегося счастья. Тогда же – в день 55-й годовщины со дня смерти И.В. Сталина – отдала его Александру Исаевичу.

Я всегда точно знала, что А.И. не хотел биографии при жизни. «Когда-нибудь, — говорил мне, — лет через 50 напишете». «Ну, тогда это буду не я». — « Как?» — «Посудите сами, буду ли я в работоспособном состоянии через 50 лет?». Я занималась Достоевским, один из моих научных докладов назывался «Достоевский в созвучиях и притяжениях от Пушкина до Солженицына». Собирала кое-какие биографические данные о Солженицыне – просто для себя, поскольку восемь лет назад задумала написать «Летопись жизни и творчества Солженицына».

Судьба книги решилась в 2005 году. «Молодая гвардия» придумала серию «Биография продолжается». Моя кандидатура всплыла только потому, что я уже пять лет работала над этой темой. В феврале 2006 года приступила к непосредственному написанию книги. Издатели давали срок в год, но получилось 16 месяцев.

Считалось, что биография Солженицына написана им самим – в «Зёрнышках», «Крохотках», в «Бодался телёнок с дубом». Но оставались огромные лакуны, мифы, легенды, накладки. Жизнь писателя казалась старым палимпсестом — наслоением на старые тексты, которые нужно было счищать, разбираться.

Я видела перед собой следующие задачи: расчистить наслоения в биографии Солженицына, смотреть по направлению его взгляда, вслед за ним.

И, наконец, Солженицын дал согласие. Я приезжала к нему с магнитофоном, мы работали с 10 утра до 8 вечера, я записывала, потом расшифровывала плёнки, затем нужно было подготовиться для следующего дня – к нему нельзя приходить неподготовленным и говорить просто так.

Познакомилась я с Солженицыным только в 1995 году, раньше никогда не входила в круг диссидентов. Не воевала, не арестовывалась, не подвергалась гонениям. Если бы по возвращении в Россию Александр Исаевич повёл себя не так, как он повёл, мне было бы сложно написать эту книгу. Но мы оказались «одной крови», поэтому писать было легко.

Я получила щедрый подарок от А.И. – его детский и юношеский архив. Кстати, эта часть его жизни занимает около 200 страниц в книге. Потом, Наталья Дмитриевна дала мне свой дневник – 30 общих тетрадей, которые она вела 30 лет, через день, через два. Поэтому из моих 12 книг эта была первая, когда мне не надо было ходить в библиотеку».

Выступивший затем литературный критик Борис Любимов сказал, что для серии «ЖЗЛ» должны быть не только замечательные люди, но и замечательные авторы. Есть у Солженицына фраза: он хотел бы поприсутствовать в будущем. Ни один автор не обладал таким, как Солженицын, даром предвидения.

В 48-й главе «Красного колеса» он пишет о Парвусе, крупной, хотя и зловещей фигуре русской революции; в 90-е гг. мы в России имели дело с «парвусятами». После встречи в конце 70-х гг. с принцем Чарльзом и принцессой Дианой он предсказал, что судьба этого семейного союза будет печальной. В конце 60-х гг. он говорил о распаде СССР. В 1983 году сказал, что вернётся – не только своими книгами, но сам. Произнёс слова «Россия в обвале» — и через три месяца случился дефолт.

Вспоминаются слова поэта Бориса Корнилова в 60-е годы:

Этой тревоги и верности

Перевелось ремесло.

Больше российской

словесности

Так никогда не везло.

Твардовский пожелал Солженицыну на его 50-летие прожить ещё 50 лет. В год 90-летия А. Солженицына появляется 900 с лишним страниц его биографии. 1000 надо ждать к
100-летию.

Наталья Солженицына сказала несколько слов от героя и от себя. Быть героем биографии при жизни – испытание, иногда невыносимое. 37—38 лет назад Файфер и Бург выпустили 400-страничную биографию Солженицына. Были опасения за тех людей, которые были засвечены в той биографии, А.И. тогда счёл эту биографию почти доносом. Через 2 года писателя выслали из СССР. На Западе же каждый волен писать, что угодно — авторизованную биографию или неавторизованную. В Вермонте, где мы тогда жили, А.И. выделил одному М. Скэммеллу неделю. Неделя прошла без особых нагрузок, биограф уехал, а потом стал присылать нам письма на 3 страницах и ещё на 15 – свои вопросы. Сначала мы ему отвечали, потом бросили. Тем не менее он выпустил том более чем в 1000 страниц.

Мы были не согласны с инициативой «Молодой гвардии» по биографии А.И. Места писателей, композиторов, художников в культуре должны отстояться, поэтому нужно выждать. Отказался А.И., а ещё больше «против» была я. Нам было сказано: в таком случае биография будет неавторизованная. Тогда мы поняли: если не открыть ряд документов, которые есть только у нас, картина получится недостоверной. Если бы не Сараскина, с которой мы давно работали … Она ведь член жюри Солженицынской премии. Солженицын тяжело вздохнул: делать было нечего. Сараскина упомянула о моих дневниках, которые я «щедро предоставила» ей. А что мне было делать? Либо отвечать на её вопросы, на что не было времени. Либо давать ей переписку, которую тоже нужно было подготовить. О дневниках моих даже А.И. долго ничего не знал. Писала я их от тоски, а не от желания фиксировать жизнь.

В одной из рецензий, довольно ярко написанной, верно сказано: у книги идеально подходящий автор. Казалось бы, война, ГУЛАГ, «Один день Ивана Денисовича» — ничего из этого Сараскина не знала. «Один день» она застала школьницей и не испытала того потрясения, которое испытали люди старше возрастом. В этом мы увидели огромное везение, это давало нам возможность понять, каково видение будущих поколений. Работает ли дело жизни Солженицына? Ибо взгляд автора формировался не под влиянием Солженицына. Получается, что для этой книги звёзды сошлись на Людмиле Ивановне, и , судя по отзывам, она эти звёзды не подвела.

Мы читали её книгу по частям – всего их восемь. Я пыталась высказаться раза два-три, а Солженицын — ни разу. В книге есть ряд диспропорций. Но мы решили: конечно, это жизнь Солженицына, ну а книга – это книга Сараскиной.

Очень интересным для присутствовавших стало выступление прилетевшего из США Виктора Левенштейна, солагерника Солженицына по Экибастузу. «Мне, — сказал он, — лучше, чем другим виден огромный подвиг, совершённый Солженицыным. У меня отец погиб в лагере, сидела в лагере мать, сидел я. После лагеря я молчал, боялся, а Солженицын не смолчал и бросил вызов чудовищу, у которого было всё: власть,армия, танки, самолёты, система КГБ. И победил!».

В телефонном разговоре Наталья Дмитриевна Солженицына сообщила редакции «Слова», что довольна тем, как прошло представление книги. «Саму биографию ещё никто не прочёл, так что её обсуждение впереди. Здесь может начаться всякое…Но мы готовы к разным оценкам, нам не привыкать».

 

Виктор Смелов.