В чём вина молодёжи?

На нынешние боевые столкновения в Нагорном Карабахе сербы реагировали как на противостояние христиан против захватчиков-мусульман, где поддержка большинством армянской стороны — скорее результат исторического и мистически генерированного отношения к «туркам», чем знание обстановки и исторических причин конфликта. Кроме того, для отношения сербов к этому противостоянию важна идентификация с армянами, как с пострадавшим народом, с которым мы делим похожую судьбу погромов и жизни на семи ветрах между великими силами…
Но самое интересное во всём этом – восхищение армянской молодёжью и её готовностью массово откликнуться на мобилизацию, сопровождаемую выражением высокого национального и религиозного сознания. Мобилизация не стала бы проблемой – армянская пропаганда вполне сознательно шла на этот шаг, что совершенно объяснимо. Но в Сербии это воодушевление было воспринято не как показатель того, что и сегодня можно вот так любить свою землю, и что не всё ещё потеряно, а как повод для огульного обвинения сербской молодежи, которая ни на что подобное якобы совершенно не способна.

Известно, что представители одной общности, рассматривая другую общность, особенно которую воспринимают враждебной, видят её монолитной, упирая при этом на собственную разобщённость. Даже хорваты видят в сербах пример единства, устремленности к общей цели и способности долгосрочного планирования, а самую большую опасность для себя усматривают в собственных раздорах. Ведь чужие цветы обычно лучше пахнут, поскольку чаще всего мы видим лишь здоровые ростки, а не гниль и навоз, необходимые для их пышного роста. Короче, мы не знаем армянскую повседневность, жизнь их молодёжи, тогда как о нашей молодёжи судим лишь по повседневной жизни.
Потому нам и кажется, что молодые армяне — все витязи, в отличие от сербских бездельников, хулиганов, «маменькиных сынков» и прочего сброда. Не видим молодёжь в церквях, молодёжь, которая помогает другим, жертвует собой и готова от слов переходить к делу; молодёжь, которая, несмотря на неистовую пораженческую пропаганду, защищала страну в 1999 году,
защищала север Косова и Метохии до тех пор, пока можно было эффективно защищаться. Не видим, т.к. хотим себя убедить, что все безвозвратно пошло прахом и ничего уже нельзя сделать. Так как, если не смогли мы, то кто сможет? Неужто эта молодёжь, которая… что? Которую нам доставили инопланетяне?
Не молодёжь издавала таблоиды и организовывала реалити-шоу, не молодёжь виновата в позорной капитуляции политической и экономической элиты, тех, кто отвечал за безопасность страны. Не молодёжь запускала руки в карманы сирот. Возможно, будут и они — часть из них, — когда представится случай. Но давайте дадим им шанс на достойную жизнь — хотя бы не будем обливать их грязью, как и нашу армию, школу, больницы — только для того, чтобы оправдать собственную немощь.
Легко плевать и делать вид, что ты — над ситуацией, а тяжело что-то менять, выращивать, разводить, способствовать росту и развитию, расшевеливать жизнь. Легко составлять списки грешников и грехов, из-за которых якобы не могут проявиться собственные достоинства, гораздо тяжелее слагать стихи и песни, греть сердца, кормить других не только хлебом, но и духовно. Дайте им цель, и часть из них не захочет бездельничать, хулиганить, пялиться в реалити-шоу, не захочет сидеть на шее у родителей до старости, не захочет жить в бесчестии.
Но, не будем себя обманывать, хотим ли мы этого? Или только подчеркиваем собственные бессилие и ничтожество, поучая других с руками в карманах и на горле неимущих, пестуя собственное превосходство, потому что «так надо»? Не будем же мы растить молодёжь, которая станет нам укором, чей блеск обнажит нашу немощь? Презрение к молодежи — это отказ от изменения самих себя, окукливание, смерть. Смерть угасания, а не героическая смерть. Не во имя мира, а как поражение. Мы ведь не хотим такой смерти?

Владимир КОЛАРИЧ,
писатель, драматург. Сербия.
Перевод с сербского Владимира НАУМОВА.