Только ли век Серебряный?..

Опера «Мелкий бес» в Камерном театре имени Б.А. Покровского

Поэт и драматург Федор Сологуб, один из главных представителей так называемого Серебряного века, в 1905 году опубликовал свой нашумевший роман «Мелкий бес», который прочитала вся образованная Россия. Герой романа — тот самый «мелкий бес», гимназический учитель, молодой «экземпляр» — Ардальон Передонов, бессовестный словесник и нравственный урод — стал воплощением «житейской пошлости и обыденщины» (Александр Блок), «обыденности демонизма» (Андрей Белый), «ужаса пустоты» (Вячеслав Иванов). Понятие «передоновщина» вошло в обиход, а имя ужасного Ардальона стало нарицательным. Об этом напоминает известный драматург Валерий Семеновский, автор пьесы «Тварь» (по мотивам романа Сологуба), положенной в основу либретто оперы Александра Журбина.

Основанный замечательным русским режиссером Борисом Покровским, Камерный музыкальный театр с момента своего возникновения стал истинной лабораторией современной оперы. Начинался театр с оперы Родиона Щедрина «Не только любовь» (по рассказам Сергея Антонова), встретил свой ослепительный фавор благодаря «Носу» Дмитрия Шостаковича, а потом — и перечислить непросто! — «Коляска» и «Шинель», а также и «Записки сумасшедшего» (по Н.В. Гоголю), совсем недавно — «Холстомер» (по Л.Н. Толстому), «Альтист Данилов» (по Вл. Орлову), «Бег» (по Булгакову) и, наконец, — «Мелкий бес» Журбина — фантазия на темы романа Федора Сологуба.
«Мелкий бес» — это пронзительной силы произведение и пронзительной силы спектакль, волнующий всех, кто в зале. Поразительно поданная жизнь сатирически окрашенной дореволюционной провинции. Интонационные краски намеренно сгущены, что позволяет авторам спектакля с точностью воссоздать в своём прочтении сологубовской сатиры своеобразный ракурс «Города Глупова» Салтыкова-Щедрина. Тем более что всё то, о чём нам рассказано на сцене, приобретает особый смысл и понимание в оценке «передоновщины» как явления весьма живучего…
Что же мы видим на сцене? Белый метафоричный квадрат комнаты — это «сфера», «ареал», где живут и действуют четырнадцать персонажей, один омерзительней другого. Лидирует там гнусный тип, садист, ханжа, хам, напрочь лишенный совести, который согласен идти (и охотно идет) на всё ради того, чтобы удачно устроиться в жизни, выгодно без любви жениться, а главное — получить по протекции некоей, почти мифической графини Волчанской удобное место инспектора.
Не стану пересказывать содержание происходящего на сцене бурлеска, где в центре нарочито грязной стены, ползёт огромная муха. А по бокам сцены и в центре — смотровые окошки, откуда «вещают» главные персонажи, куда по надобности приставляют крутые стремянки, лестницы, особенно когда необходимо что-то важное подчеркнуть. И громадная эта сцена-комната становится коммунальной квартирой или едва ли не частью «вселенной», где собралась эта сластолюбивая, аморальная гнусь, которую обличает и пока тщетно пытается разгромить автор вместе с нами, зрителями.
Собственно, Сологуб намеренно собрал воедино всех своих персонажей — доказательство «от противного», как в математике. С таким типом обличения блестяще справился постановщик спектакля Георгий Исаакян, а также сценограф Степан Зограбян. Оба — борцы за совесть, которой нет у сологубовских героев. Даже когда те начинают по ходу действия задорно петь и танцевать (а стихи хорошие — авторы Гавриил Державин и сам Сологуб), это не делает их симпатичнее.
Исаакян и Зограбян нашли особый, дерзкий подход к метафоре, которая играет немалую роль в спектакле. Все персонажи спектакля не расстаются с тряпичными куклами. Это — их второе «я». Они их обнимают и отбрасывают, с ними они танцуют, им поверяют свои мечты и похотливые мысли. Короче, в этих виртуозно поставленных «диалогах с куклами» читается всё. Актерский ансамбль — об этом необходимо сказать особо — превосходно справляется с большой пластической задачей. Даже трудно себе представить, в каком из драматических театров (кроме разве Театра имени М.Н. Ермоловой) могли бы справиться с решением такой многозначной и многофигурной, пластической, эмоциональной и духовной задачей. Однако здесь, где всегда на высоте были актеры-певцы, этого можно было ожидать. И это ожидание оказалось оправданным. Актеры заслуживают высшей похвалы.
Выделить кого-либо одного сложно. Но попытаюсь. Конечно, первый в этом перечне Андрей Цветков-Толбин (Передонов), затем Алексей Смирнов (Николай Рутилов, товарищ Передонова), Вадим Волков (Антоша Рутилов, гимназист) – студент РАТИ, приглашенный солист из «Геликон-оперы», Сергей Байков (Его Превосходительство), Ирина Курманова (эмансипе Преполовенская), Ирина Алексеенко (Варвара, троюродная сестра и сожительница Передонова). Стоит назвать всех артистов: и Татьяну Конинскую (Людмила Рутинова), и Ирину Кокоринову (Коковкина, добродетельная женщина), и т.д. Короче – повторю! – всех, кто занят в спектакле.
Хоть место действия «Мелкого беса» в начале ХХ века, в провинциальном городке Российской империи, нельзя не увидеть и прочувствовать, что вся эта пестрая и драматическая, пародийная, смешная и горькая история отнюдь не ограничена только Серебряным веком русской культуры…
А теперь позволю себе крамолу. Мне думается, что эту историю можно было бы сыграть вообще… без музыки. Музыка, увы, не стала движущей силой спектакля. В ней слышатся уже давно знакомые, неоригинальные мотивы. Понятны авторские «напоминания» «Носа» Шостаковича, а в часто звучащих вальсах не просто интонация, но порой и мелос Валерия Гаврилина, а в диалогах что-то от Альфреда Шнитке. Неровная, к сожалению, музыка. Конечно, находкой появляется в «увертюре» и по ходу действия мастерски обработанный «Чижик-пыжик», но, увы, он погоды не делает. Единой музыкальной драматургии не хватает. Музыка Александра Журбина здесь (в отличии от других его работ) утомительна и скудно мелодична.
И все-таки спектакль «Мелкий бес» — это удача театра имени Б. Покровского, благодаря удивительной актерской, режиссерской и сценографической работе — фантазийной, сатирически заостренной и актуальной.

 

Наталья ЛАГИНА.