Терновый венец Александра Покрышкина

События на Украине всколыхнули воспоминания о тех героях Отечества, которые проливали кровь в борьбе с фашистским нашествием там, где ныне фашизм вновь поднимает голову. Одним из таких героев был почётный гражданин Мариуполя Александр Иванович Покрышкин.
Он стал первым и единственным за время Великой Отечественной войны трижды Героем Советского Союза, и эта богатырская удаль, отчаянное бесстрашие и несгибаемый характер вызывали не только восхищение, но и зависть. Легендарный маршал авиации Александр Иванович Покрышкин, которого называли «хозяином неба», покинул этот мир в 1985 году, а величие его фигуры кое-кому не даёт покоя по сей день.
О военных и мирных свершениях лучшего, по оценке Рузвельта, лётчика Второй мировой, рассказывают его сын Александр Александрович и сноха Светлана Борисовна Покрышкины.

— «Кто говорит, что на войне не страшно, тот ничего не знает о войне» — слова Юлии Друниной. Но ваш отец, знавший войну досконально, похоже, со страхом знаком не был?
А.А.: Это правда. Сослуживцы называли его самым храбрым из храбрых и считали вожаком. В одиночку мог пойти против восьми «мессеров», а при поддержке трёх товарищей вступал в бой с 50 немецкими самолётами. Фрицы превосходили нас количественно, но он не боялся! Атаковал ведущего группы, чтобы деморализовать остальных. Фронтовые корреспонденты писали, что он наваливается всем огнём и сжигает врага, как доменная печь. Смело летал в разведку. Истребителей в 41-м часто использовали в качестве разведчиков. Осенью при плохой видимости (нижняя кромка облаков опускалась до 30 метров, и два истребителя, вылетевшие раньше, с задания не вернулись) отец на бреющем полёте обнаружил в районе Ростова-на-Дону 200 танков генерала фон Клейста.
— «Аhtung! Ahtung! Покрышкин в воздухе!»?
А.А.: Да, это не выдумка советской пропаганды. Есть подтверждающие кадры хроники из документального фильма 1945 года «В небе Покрышкин» — частично он выложен в Интернете. Да и соратники отца рассказывали, что они это слышали своими ушами. А однажды полковая рация зафиксировала немецкий вопль: «Да сколько их, Покрышкиных?!»
С.Б.: Выдающийся инженер-радист Юрий Николаевич Мажоров, служивший в 1-й отдельной радио-
бригаде Ставки ВГК, свидетельствовал, что лишь в трех случаях педантичные немцы переходили с цифровых радиосообщений на текст: «Ахтунг, партизанен!», «Ахтунг, панцер!» (прорыв советских танков) и «Ахтунг, Покрышкин!».
— Он рассказывал вам об истоках героизма, о том, как боец решается на подвиг?
А.А.: Краснобаем отец не был, отличался молчаливостью, на эмоции был скуп. Кто-то даже считал его угрюмым. Хотя это не так. Он просто от природы был сдержан — родился-то в Сибири. Но когда мы с сестрой спрашивали, как же было на войне, как воевалось, рассказывал достаточно детально. Он любил риск, скорость, маневренность, но всегда действовал продуманно. Говорил, подвиг требует мысли и мастерства. С первых дней войны понял, что прежние правила ведения воздушного боя категорически устарели, и сразу начал разрабатывать новые. Изобрёл принципиально новый вариант истребительной тактики. Когда после множества перипетий её наконец внедрили и стали применять, наша авиация заняла в воздухе господствующие позиции.
С.Б.: Специалист в области кибернетики Евгений Синицын окрестил Александра Ивановича гением воздушного боя, который интуитивно воплотил теорию игр, разработанную учёными, лишь через двадцать лет после войны. Он воевал головой. Первым начал использовать для взлётов и посадок автотрассу. Постоянно подсказывал техникам, что и как делать. Прислали по ленд-лизу новый тип истребителя «аэрокобру» — велел перевести все огневые точки на одну гашетку: залп с одной руки сразу давал отличные результаты. Получили самолёт «Ла-5», при облёте выясняется, что радио на нём низкого качества. Что делать? Он советует: замените на радиостанцию из «Кобры». Заменили — не работает. «Кобра» из металла, а «Ла-5» деревянный. Александр Иванович и тут нашёл решение: надо оклеить фольгой изнутри фюзеляж «Лавочкина». Всё получилось.
— Небо его оберегало?..
А.А.: Ему везло. В 41-м его подбили, самолёт упал на вражескую территорию. Первая мысль: «В плен — ни за что! Стреляться?..» Вылез из кабины, огляделся и решил повременить. В течение двух дней выбрался-таки к своим. Были и совершенно необъяснимые ситуации. Фашисты атакуют аэродром очень злыми маленькими бомбами – «лягушками». Отец бросается к своему «мигу», а пикирующий «мессершмидт» высыпает прямо на него кучу «лягушек», они падают рядом, но ни одна не взрывается...
С.Б.: Мистики в биографии Александра Ивановича предостаточно. Идёт в лобовую атаку, немец стреляет и попадает ему точно в прицел — пролети пуля на полсантиметра правее или левее, и конец… Такие чудеса происходили с ним не раз. А колоссальные высокоскоростные перегрузки, которые он систематически выдерживал! Немец на мгновение теряет сознание, а он нет — неоценимое преимущество. Его предел прочности был выше стандартных норм. Мама Ксения родила его «в рубашке» 6 марта — в день иконы Божьей матери «Благодатное небо». Она была очень верующей, непрестанно молилась за своего первенца. И ещё одно совпадение: трижды Героем он стал 19 августа в день церковного праздника Преображения Господня.
— На кого он равнялся? Что сформировало его характер?
А.А.: Кумирами его были автор «мёртвой петли» и тарана Пётр Нестеров и Евграф Крутень – основоположник тактики русской истребительной авиации, сбивший 20 самолётов в Первую мировую. Отец по натуре от рождения был лидером и отличником. Ещё пацаном в рабочем квартале Новосибирска Закаменке, где он рос, за тягу к знаниям и интерес к технике его прозвали Сашка-инженер. В 12 лет увидел прилетевший агитсамолет, дотронулся до крыла и сказал себе: «Стану летчиком». Цель была поставлена, и никакие преграды не могли его остановить. Блестяще окончив Качинскую авиашколу, заявил себя сторонником энергичного пилотирования и инициатором стрельбы с короткой дистанции: «Пусть слабаки стреляют на двести метров, а я буду стрелять на сто и меньше!» Так и было. А после войны окончил с золотыми медалями две Военные академии. Летал на новейших типах истребителей до конца 1950-х гг. Первым из действующих командующих защитил диссертацию по закрытой теме «Сетевое планирование подготовки ракет ПВО». Раньше для старта ракеты требовалось 20 минут, а благодаря его методу время сократилось до 5 минут.
Докторскую не успел защитить. Среди его бумаг осталось 14 папок с материалами по тактике и более сотни схем воздушных боёв.
— В войну Александр Иванович не только сам вырос от командующего звена до комдива, но и вырастил гвардию подопечных...
С.Б.: Тридцать его воспитанников стали Героями Советского Союза, шестеро удостоены «Золотых Звёзд» дважды. Всё, что придумывал, прежде пробовал на себе, а потом уже обучал этому своих питомцев. Овладеть его знаменитыми приёмами, такими как «скоростные качели», «кубанская этажерка», «соколиный удар», было непросто. Пока не убедится, что молодой боец готов, не выпустит в бой. Его землянку называли «академией Покрышкина». Вернулись на аэродром — никаких «положенных 100 граммов», сразу туда – на разбор полётов, отдых потом. Ребята жаловались: лучше бы матом обругал или накричал. Но он мата не употреблял вообще. Самое ругательное слово у него было: «Слабак!», а высшая похвала: «Нормально...»
— По слухам, Александр Иванович перед начальством не сгибался...
А.А.: Реверансы были ему чужды. Характерный эпизод: в 1965 году в Киев, где отец тогда командовал 8-й Отдельной армией ПВО, приехал Леонид Брежнев. На одной из встреч в окружении высокопоставленных чинов и иностранных гостей он говорит Покрышкину: «А помнишь, Александр Иванович, как в 45-м мы с тобой на Параде Победы шли вместе?» Ответ всех озадачил: «Нет, не помню». Действительно, они прежде не были знакомы, на Параде шли в колоннах разных фронтов.
С.Б.: Жена Мария Кузьминична, когда он дома рассказал эту историю, журила его: «Саша, ну что же ты, не мог подыграть генсеку?» А он на самом деле не любил лукавить. Когда была издана брежневская «Малая земля», где упоминалось имя Покрышкина, его много раз просили прокомментировать то, что сам Леонид Ильич пишет о нём в своей книге, и написать свои воспоминания. На что он неизменно отвечал: «Мне нечего вспомнить, во время войны я о нём ничего не слышал».
И карьеристом Александр Иванович никогда не был. После войны, будучи полковником, отказался идти заместителем к тогдашнему командующему Московским военным округом Василию Сталину, где ему сразу же присваивалось генеральское звание. В. Сталин вызвал его. Александр Иванович приехал по вызову В. Сталина в назначенное время, прождал в приёмной часа полтора. Спрашивает у дежурного: в чём дело? Оказалось, что Василий инспектирует на ипподроме вновь поступивших лошадей. Александр Иванович извинился и вежливо откланялся. А дома сказал жене: «Вся эта камарилья не для меня». За «строптивость» в течение 10 лет, до 1953-го, его не повышали в звании, хотя документы на присвоение были подписаны ещё в феврале 1944 года.
— Он страдал оттого, что его потенциал не реализуется в полной мере?
С.Б.: Когда сталкивался с чиновничьей тупостью, настроение резко ухудшалось. Он видел всё насквозь, мог спрогнозировать исход любой ситуации, но его знания, ум аналитика в государственных масштабах востребованы не были. Подковёрные игры, всякая возня ему, человеку долга и невероятной скромности, претили. А вот если удавалось принести пользу стране, он очень радовался.
А.А.: Так получалось, что на долю отца выпадали преимущественно неблагополучные подразделения, которые при нём становились лучшими. Но высшие посты в ВВС и ПВО заняли другие. С 1949 по 1972 год он служил в войсках ПВО. В 1972 году ушел с должности заместителя главкома ПВО на не совсем армейскую должность председателя ЦК ДОСААФ.
— Почему?
А.А.: В первую очередь из-за травли в ПВО. Работать там с его характером было просто невозможно. Один из штрихов: конец 60-х годов, конфликт на Ближнем Востоке, идёт обсуждение, как действовать, но на совещание по применению авиации его даже не позвали. Терпеть такое неуважение к его знаниям и опыту было тяжко. Поэтому предложение возглавить ДОСААФ оказалось кстати.
С.Б.: Организация, когда он её принял, выглядела жалкой. Он добился должного финансирования, построил учебные здания и комплексы, организовал на ТВ первое спортивное телешоу «А ну-ка, парни» и «А ну-ка, девушки» с награждением мотоциклами. Эту инициативу резко осудили в ЦК КПСС. Мол, как это так: советский человек старается ради материальной выгоды!.. А после очередной кляузы секретаря парт-
организации его деятельность в ДОСААФ проверяла Комиссия народного контроля во главе с товарищем Пельше. И… по итогам проверки Покрышкина наградили орденом Ленина.
— Вокруг «геройских звёзд» ведь тоже были интриги? На первую представили в начале 1942-го, но получил он её только в 43-м?
А.А.: Отца тогда хотели отдать под трибунал за то, что «воюет не по правилам». Выгнали из партии и отстранили от полётов. Он был уже на грани того, чтобы стреляться. К счастью, заступились комиссар полка Михаил Погребной и генерал Николай Науменко. И его тактику взяли на вооружение и распространили по всем фронтам. Она спасла много жизней и стала основой в 43-м для осуществления перелома войны в воздухе в нашу пользу. С ней лётчикам стало жить намного легче. Как раз в 43-м пришёл на фронт Иван Кожедуб, который до конца своих дней с большим почтением относился к отцу и считал его своим учителем, а не соперником, как сейчас пишут.
С.Б.: Когда Александр Иванович ждал приговора и мучился горечью несправедливости, его настигла большая любовь. С другом Вадимом Фадеевым по прозвищу Борода пошли в медсанбат навестить раненого товарища, там он и увидел своего ангела-хранителя медсестру Марию. Вспыхнувшее чувство спасло от опрометчивых шагов. Мария полюбила его беззаветно без всяких тогда регалий и званий. И для него она была единственной. Знакомые шутили: «мамонт-однолюб».
В 43-м он получил Героя два раза. В августе 1944 года, после получения третьей Звезды Героя Советского Союза, Александру Ивановичу запретили самому участвовать в воздушных боях. Но нелетающего Покрышкина представить было невозможно. Как рассказывал дядя Жора – его ведомый Георгий Голубев, Александр Иванович летал вплоть до 45-го, раздавая свои трофеи ребятам. А когда мы сами спрашивали его, отшучивался: «Ну да, не летал. Подлётывал...». Кстати, поздравляя Александра Ивановича с присвоением звания трижды Героя Советского Союза, командир корпуса Александр Утин сказал ему: «Рад за тебя, Саша! Ты как никто другой достоин этой награды и носи её с гордостью. Но запомни мои слова: твои три Звезды — это твой терновый венец, который очень больно будет колоть тебя всю жизнь...» Слова эти оказались пророческими.
— Каким вам запомнилось 9 Мая с ним?
С.Б.: На День Победы помимо москвичей к нам часто приезжали его друзья из Киева, Донбасса, Ростова-на-Дону — те, с кем летал и воевал. Они дружили и общались до последнего дня, любили собираться у нас в Москве и на даче. Чаще всех: Константин Сухов, Николай Трофимов, Андрей Труд, Георгий Голубев, Владимир Лавриненков. Мария Кузьминична готовилась загодя: то, что «ребята приедут», было большим событием. А вы бы видели этих «ребят» — зубры высшего пилотажа, настоящие богатыри с иконостасом орденов на груди. Накрывался стол, начинались нескончаемые воспоминания — живые, яркие, они переносились в то время, молодели, переживали всё заново... Мы тоже приникали, впитывали. Такие «съезды» бывали несколько раз в году.
— Востребованы его идеи сегодня?
С.Б.: Сейчас другие самолёты и другие скорости, изменилась структура ВВС, но покрышкинская «Тактика истребительной авиации», подобно азбуке, не устарела. Профессионалы её знают и ценят.
А.А.: У отца всегда была склонность к изобретательству, придумал поворотные фары к автомобилю, смастерил тренажёр для полётных тренировок. Это до «Тактики ведения воздушного боя», которую, кстати, после войны взяли на вооружение и многие иностранные ВВС. Его первая книга «Небо войны» была издана полвека назад в Киеве, несколько раз переиздавалась в СССР и за рубежом. Однополчанин Герой Советского Союза Константин Сухов рассказал однажды, что когда во время арабо-израильской войны, будучи советником в Сирии, предлагал план атаки противника, ему возразили: нет, сделаем, как Покрышкин пишет! И показывают красиво оформленную книгу на арабском языке. Оказывается, главком сирийских ВВС генерал Азам на собственные деньги перевел книгу отца и распространил в сирийских лётных школах.
— А сегодняшним школьникам имя Покрышкина известно?
С.Б.: Сейчас ведь в моде дегероизация. Александр Иванович узрел её зачатки ещё в 1985 году. Кто-то из преподавателей рассказывает о героях войны, кто-то не считает нужным. Есть энтузиасты, создающие военно-патриотические клубы, к примеру, такие как «Поиск». В 2004 году мы учредили «Фонд трижды Героя Советского Союза А.И.Покрышкина», чтобы сохранить память и правду о нём, защитить его образ от искажений и пасквилей.
— Они имеют место?
С.Б.: К сожалению. Некий Александр Табаченко выпустил в 2012 году книгу «Покрышкинский авиаполк. Нелакированные авиахроники», где проанализировал мемуары Александра Ивановича «Познать себя в бою» и выискал один или два случая, когда он ошибся в марке самолёта, на основании чего обвиняет его во вранье!.. Это притом что Александр Иванович писал мемуары исключительно по своей феноменальной памяти, не пользуясь архивами. Ещё он называет Покрышкина карьеристом, который якобы украл у дважды Героя Советского Союза Речкалова два самолёта! Это вообще полный абсурд, потому что Александр Иванович не только не присваивал чужие, а дарил свои сбитые самолёты молодым неоперившимся лётчикам, о чём они сами многократно рассказывали. Это у него, у «старика», был такой наставнический приём, чтобы подбодрить их, вселить уверенность, поднять бойцовский дух. Кстати, в момент получения третьей Звезды Героя этому «старику» был 31 год от роду.
А составитель справочника «Асы Великой Отечественной» (2007 г.) Михаил Быков утверждает, что за всю войну Покрышкин сбил 46 самолётов противника. Хотя документально подтверждено, что только на Кубани в 1943 году им было сбито 48 самолётов. В 44-м 3-ю Звезду Героя он получил за 53 сбитых самолёта, а зафиксированный официально общий счёт — 59 самолётов, сбитых в 157 воздушных боях. Хотя и это заниженная цифра. Александра Ивановича, правда, этот вопрос никогда не волновал. Он говорил: «Воюем не для счёта, а для Победы». А на наши допросы, сколько же на самом деле у него сбитых «мессеров», строго отвечал: «Написано 59 — значит, 59!» «А остальные где? Все же знают, что больше...?» «Остальные ушли в счёт войны», — разворачивался и уходил. Истинной цифры мы от него не слышали. Но когда его не стало, Мария Кузьминична обнаружила записи с пометками марок немецких самолётов, где сбил, когда. Мы передали их новосибирским «следопытам», и историк Олег Левченко, сопоставив все данные, насчитал 116 уничтоженных Покрышкиным самолётов. Но, по мнению Георгия Голубева, ведомого Александрв Ивановича, и это не окончательный счёт.
А.А.: Спасибо историк Андрей Марчуков выпустил в 2014 году книгу «Герои-покрышкинцы о себе и о своём командире», где обоснованно возражает всем этим наветам. Ранее в серии «ЖЗЛ» очень добротную биографию написал писатель-историк Алексей Тимофеев. Скоро в Санкт-Петербурге без купюр выйдет переиздание книги «Познать себя в бою». Жаль, немножко не дожил до её первого выхода.
— Его жизнь прямо просится на экран.
С.Б.: Мы будем рады, если об Александре Ивановиче снимут художественный фильм. Лет десять назад нас долго уговаривал американский продюсер, уже и актёров на роли предлагал: Джонни Депп — Покрышкин, Николь Кидман — Мария Кузьминична. Но мы устояли, не согласились. А отечественные режиссёры пока думают…

Татьяна Лазаревская