Сыны отечества. ПЛАТОНОВ, которому истина дороже

Нас записали в экстремисты
Кривым, отравленным пером
Свет захватившие нацисты,
Весь век творящие погром.
Н. Боголюбов

Нас захлёстывают волны политкорректности. Очевидные ещё для прошлого поколения термины и обозначения становятся табу, произносить которые неудобно, а скоро будет противоправно, равно как и многие насущные, жизненно важные темы, затронуть которые равносильно исключению из «приличного общества». Но, согласно законам физики, на каждое действие существует противодействие. И в отношении к «духу века сего» тоже. Среди нас были и есть люди, для которых толерантные табу вовсе не указ.
Если при нас произнесут фамилию «Платонов» и спросят, что нам эта фамилия говорит, большинство назовут писателя Платонова Андрея. И будут не вполне правы, есть и другой. Олег Анатольевич.
Экономист-статистик, изучавший кооперацию, условия труда в СССР и США, он, говоря простым языком — служил в научно-бюрократических структурах позднесоветской эпохи. С православной, церковной точки зрения – работал на атеистическое, богоборческое государство.

Но и в тех кругах встречались люди незаурядные, выбившиеся из общего ряда. В течение своей научной карьеры Олег Анатольевич становился «всё шире и шире», постигая также философию, задавшись вопросом, как в современном мире взаимодействуют экономика, культура и политика. Грозные события в родной стране, думаю, давали ему весьма энергичный импульс для переосмысления устоявшихся убеждений.
Горбачёвский СССР рухнул так беззащитно и, я бы сказал, бездарно для столь идейного и амбициозного в прошлом проекта, что экономиста, нашедшего в своём интеллекте место и для философских умозаключений, этот феномен не мог не заинтересовать. Он принялся искать внутренние пружины, механизм произошедшего.
Природу так же внезапно разрушившего Россию за 80 лет до того большевизма он отыскал в трудах В.И. Вернадского, давшего русской истории, русской радикальной психологии нерядовую, оригинальную оценку: «Радищев, Пестель, Желябов, Перовская (и им подобные) ближе к Магницкому, Бенкендорфу, Победоносцеву, чем к нам (Вернадский имеет в виду свободомыслящих учёных). Деятельность «Отечественных записок» или «Русского богатства» (журналы, считавшиеся у революционеров прогрессивными) – по существу, деятельность глубоко реакционная!»
Почему же, по Вернадскому, Россия рухнула так быстро и её не сумели отстоять? Разрушителям помогло созданное мировой войной напряжение в обществе, главная суть которого была – недоверие к правящему слою и интеллигенции, ибо для народа они были чужаками, людьми иной культуры. Авторитетен для народа был только Царь; после его свержения и массового оклеветания (занимались ведь тем и высшие военные, я лично читал в сибирских газетах весьма антиромановские статьи адмирала Колчака — прим. А.Я.) бывший правящий слой Российской империи потерял для народа всякое оправдание своего существования.
Во-вторых, разрушить Россию издавна помогали многие представители этого правящего слоя, такие, как Гучков и Милюков, и огромное количество интеллигентов, лишённых национального сознания до такой степени, что большой их процент посылал здравицы японскому микадо во время Мукдена и Цусимы. При большевиках образованное общество трансформировалось, и его антирусский характер стал абсолютным. Вернадский подытоживает свои выкладки: «Поколениями русская интеллигенция подготовляла (и с какой энергией и страстностью!) этот строй».
Согласно Платонову, сталинский режим вернул в конце 30-х и во время войны русское национальное сознание. Определённые сдвиги (реабилитация Церкви, возвращение погон и слова «офицер») произошли после сталинградской победы в СССР вернули смертную казнь. Таким образом, режим поправел, но человеколюбивее не стал ни на йоту.
В целом же о периоде Сталина мы знаем до обидного мало — большего нам не позволяют.
Чтобы избавить общество от информационных лакун и белых пятен, Олег Платонов призвал провести полную ревизию либеральной и большевистской исторической науки, перепроверив все их постулаты по первоисточникам и архивам, дабы избежать пропагандистских трактовок как слева, так и справа. Только так можно установить истинные мотивы деяний Николая II и Столыпина, Керенского и Ленина, русских правых, кадетов и эсеров. И выяснить, чего же на самом деле они хотели от России…
Сделать это оказалось намного труднее, чем предложить. Многие дела Сталина, к примеру, никогда не документировались, обсуждаясь группой товарищей где-нибудь на кунцевской даче (в отличие от Гитлера, за которым по пятам ходили стенографистки). То же можно сказать и о деятельности многих революционных партий и тайных обществ, решивших переформатировать человеческое общество. Кое-что, согласно Платонову, всё же сделать можно. Архивы европейских масонских лож, тайной полиции и разведки ряда государств были вывезены Красной Армией в 1945 году и хранятся в архиве ЦХИДК. В ГАРФе хранятся архивы Союза Русского Народа и Союза Михаила Архангела. Судя по их газетам, которые я в своё время читал в Химках, информацией они владели довольно серьёзной.
Человек с научным образованием не мог не поставить подобные изыскания на прочную методологическую основу. Начало им положила Большая энциклопедия русского народа «Святая Русь» — любая энциклопедия сама по себе является серьёзнейшим научным трудом (замышлялось 30 томов, на сей день издано 10). Идею энциклопедии выдвинул митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн, видя её как свод сведений о духовно-нравственной жизни нашего народа, о государственных понятиях в географии и истории, науке, культуре и экономике, о подвижниках веры и выдающихся политиках, создававших Великую Россию.
Предтечей энциклопедии стала книжная серия «Терновый венец России», посвящённый теме борьбы разрушительных политических сил против русской православной и христианской цивилизации вообще. В серию вошли такие известные русскому зарубежью труды, как «История русского масонства» Бориса Башилова, «В борьбе с дьяволом» Ивана Шевцова (раскрывающая на документальной основе более чем двухтысячелетняя история подрывной деятельности тайных обществ и сект, противостоящих Церкви Христовой). Книга «Терновый венец России. Пролог цареубийства» рассказывает правду о личности Григория Распутина, разоблачая мифы о нём.
Книга «Николай II в секретной переписке» разрушает старые, навязшие в зубах штампы о «безвольности» и «ничтожности» императора, которому лишь не хватило сил и, скорее всего, крепкого тыла для борьбы с широким и мощно проплаченным международным заговором против России, которую Запад начал всерьёз побаиваться, как конкурента: мы вытесняли другие страны с рынков продовольствия и догоняли Европу по уровню электрификации. Помогла измена, проникшая даже в царскую родню и военное руководство…
Но Олег Анатольевич считал, что и этой книжной серии, и энциклопедии недостаточно для разоблачения антирусских мифов. Требовалось солидное и деятельное научное учреждение, и оно было создано в октябре 2003 года: книжное издательство «Институт русской цивилизации». У автора в книжном шкафу стоит изданный им двухтомник публицистики Михаила Меншикова «Русская идея». Сфера деятельности – объединение учёных и специалистов по русской истории и идеологии, проведение научных конференций, семинаров, вообще систематизация знаний по всем русским вопросам: нашей истории, философии, этнографии, культуры, искусства…
Разумеется, подобная работа не могла остаться незамеченной и внутри страны, и на Западе, где у нас, по представлению Горбачёва и раннего Ельцина, были сплошь одни друзья. С момента начала публикаций книг и работы издательства в ответ загомонил громогласный, хотя зачастую истеричный, хор: «Институт изучения России?? Возрождение духовных основ?? Противостояние американской цивилизации?? Да как Платонов смеет что-то «возрождать» в этой пропащей стране пьяниц и погромщиков? Это надо прекратить!»
Начались обвинения учёного в разжигании межнациональной розни – у нас по это й статье (282-й УК РФ) судят почти исключительно русских, а, чтобы утяжелить состав преступления, вменили ещё и группу лиц с использованием служебного положения. 13 сентября 2017 года в здании Института произвели обыск, причём Платонову и сотрудникам не позволили присутствовать. Были повреждены мебель и книги, компьютеры с носителями данных изъяты и вынесены. Обыскали и квартиру учёного. Фактически, его привлекли к ответственности за… литературное редактирование книги В. Ерчака «Слово и дело», об эпохе Ивана Грозного.
И главное, главное! За издание комментариев к «Сионским протоколам», вышедших из печати в 90-е и переиздававшиеся 8 раз. «Протоколы», как известно, объявлены у нас экстремистской литературой, хотя их первоисточник содержится ещё в классическом труде С. Нилуса «Близ есть при дверех», который многократно издавался по благословению Русской Православной Церкви. Этак недалеко и до запрещения «Дневника писателя» Ф.М. Достоевского: там, если покопаться, такой «экстремизм» можно найти!
В защиту Платонова подписали открытое письмо президенту главный редактор журнала «Москва» В. Артёмов, президент Академии геополитических проблем Л. Ивашов, сопредседатель Союза Писателей России В. Крупин, глава Союза «Христианское Возрождение» В. Осипов, многие другие деятели культуры.
«Нюрнбергский процесс» против «шовиниста и разжигателя» собирали дважды: доказательная база трещала, как льдина под челюскинцами. Следственных действий не производилось, но в деле № 10-3627/2019 «нашили» ещё четыре тома. Судья Пресненского суда один раз вернула дело в СК, вернула второй раз: обвинительное заключение пестрело нарушениями, а преступная деятельность не обнаруживалась. Издавать энциклопедию и труды русских подвижников – это не в храме Христа Спасителя канкан устраивать. Защитник Олега Анатольевича выявил в деле 29 групп недопустимых доказательств, разрушающих всю доказательную базу. Только в справке, информирующей о личности обвиняемого, их было допущено 17.
Немало было и «странных случайностей»: какие-то мотоциклисты вырвали у него прямо у подъезда из рук сумку с деньгами (пропало около 150 тыс. рублей), перед одним из заседаний суда его сильно толкнул неизвестный, так что 70-летний учёный получил травму и не смог присутствовать… Но тяжелее всего для него было не это, а подписка о невыезде: невозможность ездить, прежде всего, по славянским странам, куда его часто приглашали на симпозиумы. Ряд сотрудников Института уволился, после намёков, что они сядут вместе с Платоновым…
Делать из учёного мученика явно не собирались: зачем «повышать рейтинг»? Ему мотали нервы, не давая полноценно работать, возможно, желая довести пожилого человека до инфаркта, инсульта… 5 лет ползло, как улитка, это дело, «шилось» три раза. А родила гора мышь. Условный срок 4 года с испытательным сроком 3 года. Что значит испытательный срок учёному и издателю? Нельзя издавать книги или давать интервью?
Самое грустное – даже не приговор. А то, что учёного с мировым именем не стали защищать, как футбольного болельщика на Манежной. Видимо, у русской истории пока очень мало болельщиков…

 

Александр ЯБЛОНСКИЙ.