Русские в Республике Северная Осетия-Алания

«Русские – государствообразующий народ России». Эта мысль, столь же верная, сколь и банальная, после известной статьи Владимира Путина о национальном вопросе должна бы с учётом поиска нашей цивилизационной идентичности перейти из разряда констатации в сферу практической политики. «Великая миссия русских – объединять, скреплять цивилизацию. Языком, культурой, «всемирной отзывчивостью», по определению Федора Достоевского, скреплять русских армян, русских азербайджанцев, русских немцев, русских татар» (НГ, 23.01.2012). Пожалуй, в наибольшей степени необходимость задействовать скрепляющую роль русского народа ощущается на Северном Кавказе, испытывающем сегодня немалые трудности в обеспечении безопасности, а также в модернизации экономики, образования, социальной и демографической сфере. Однако каково положение самого государствообразующего народа в регионе? Способны ли северокавказские русские в настоящем состоянии выполнить свою историческую миссию? Эти вопросы будут рассмотрены на примере республики, издавно рассматриваемой в качестве «форпоста» России на Кавказе – Республики Северная Осетия-Алания.

Среди семи северокавказских республик РСО-А занимает особое место по ряду причин, из которых отмечу две. Первая – геополитическая. Северная Осетия, будучи пограничной республикой вместе с Осетией Южной, располагается в самом центре Кавказа на стратегических путях в Закавказье – через Военно-Грузинскую дорогу и Транскам, и обладание ею даёт преимущество в соперничестве за влияние во всём Кавказском регионе: пятидневная война в августе 2008 г. хорошо это показала. Вторая причина – историческая. Осетины сравнительно рано (официальная дата 1774 год, хотя окончательное установление российской администрации приходится на 1830 год) приняли русское подданство, не принимали активного участия в Кавказской войне против России в XIX в. и считаются народом, наиболее близким к русским в религиозном и культурном отношении.
Согласно официальной точке зрения, положение русских в Северной Осетии вполне благополучно и не вызывает особой тревоги, особенно в сравнении с такими республиками, как Чечня, Ингушетия, Дагестан. Проверкой того, насколько такая оптимистичная оценка соответствует реальному положению дел, я и предлагаю заняться.

Начнём с демографии
Отток русских. Сухие статистические данные демонстрируют тревожную тенденцию: русское население республики сокращается из года в год. Сравнение демографических параметров удобнее проводить, начиная с конца 50-х годов прошлого века, поскольку окончательные границы республики установились только в 1957 г.
Население РСО-Алания:
Мы наблюдаем последовательный рост – в абсолютном и процентном выражении – осетинской национальности, именуемой даже в официальных заявлениях «титульной», и столь же последовательное сокращение государствообразующей русской (как и другого славянского народа – украинцев, коих, по состоянию на 2010 г. было 3,3 тыс. против 5,2 тыс. в 2002 г.). За полувековой период с 1959 г. доля осетин выросла с 48% до 65%, доля русских сократилась с 39% до 21%: пропорции зеркальны.
Итак, если взять только межпереписной период 2002–2010 гг., отток русских составил в более точных цифрах 17,6 тыс.: с 164,7 до 147,1, сокращение доли русских в населении республики – 2,4%: с 23,2% до 20,8%. При этом реальное падение, по всей видимости, ещё более значительно, так как результаты статистики в республиках Северного Кавказа, как отмечал академик В.А.Тишков и другие аналитики, обычно корректируются в сторону завышения показателей доли русского населения ввиду заинтересованности местных властей в создании благополучной картины межнациональных отношений. Кроме того, заметную часть русских составляют военнослужащие 58-й армии и ВВ МВД, находящиеся в республике на временной основе.
Отток людей, представляющих наиболее многочисленную и более других связанную с российским государством национальность, тревожен сам по себе. Дополнительное беспокойство доставляет отношение к оттоку русского населения республиканской власти, которое характеризуется очевидным нежеланием вникать в проблему, более того – отрицанием её. Приведу несколько высказываний ответственных лиц.
В феврале 2009 г. тогдашний министр РСО-Алания Таймураз Касаев по делам национальностей заявлял: «Поднимаемая некоторыми общественными деятелями проблема оттока из Северной Осетии русскоязычного населения сильно преувеличена. Эту проблему неуместно раскачивать, и мне пришлось предупредить лидеров общественных институтов, что если в и дальнейшем будут огульно приводиться какие-то цифры, то мы оставляем за собой право обратиться в суд по поводу откровенной клеветы». Тональность представителя власти, прямо скажем, никак не располагает к диалогу. В декабрьском 2010 года интервью Валерию Коровину, научному консультанту Северо-Кавказского новостного агентства СКФОnews, Таймураз Касаев развернул свою аргументацию: «До 1989 года тенденции больших оттоков не существовало. 34% в 1979 году, это опять же данные Госкомстата и переписи населения. В 1989 году – 30% стало. А вот дальше возникает показатель, который сегодня беспокоит федеральные органы власти, вдруг в 2002 году численность составляет 23%. Это показатель русского населения. По сравнению с 1979 годом – 11% убыль. Цифра беспокойная. И правильно задумываются аналитики. Но если мы с вами сугубо арифметически исключим фактор резкого роста общей численности населения республики и из общей численности населения, которая сейчас составляет 710 тысяч, уберём 100 тысяч прибывших к нам за период с 1989 по 2002-й, то получится, что русских 29% так и было бы сегодня. В принципе, как в 1989 году. Когда я говорю с представителями русских общин, все в один голос твердят о том, что русские массово уезжают, что продают квартиры. Но есть же перепись населения. Давайте на неё ориентироваться. Вот если нам перепись этого года (2010 – С.П.) покажет, что русских было в 2002 году 23%, а стало 22%, то я скажу, что это очень хорошая тенденция для нашей республики, если на 1% за десять лет сократилось население русских, наряду с другими субъектами федерации».
Министр или не в теме, или лукавил. Все переписи (см. таблицу) показывают не только относительное, но и абсолютное падение доли русского населения. За период с 1989 по 2002 год русские потеряли 24 тыс., к 2010 году цифра возросла до 42 тыс. Сокращение за последний межпереписной период, вопреки надеждам министра, оказалось значительно больше 1%, а именно — 2,4% (причем не за 10, а за 8 лет) по отношению ко всему населению. Напомню, что численно русские потеряли за 2002–2010 гг. в целом по стране 4,2%, тогда как в РСО-Алания – 10,7% причём доля русских во всем населении России даже не уменьшилась, а выросла с 80,64% до 80,90% (среди указавших национальность). Не подтверждает статистика и еще одно утверждение министра, данное им в февральском интервью 2009 года, а именно то, что «наряду с русскоязычным населением из республики выезжают и представители титульной национальности, примерно в равных пропорциях»: за последние 8 лет осетинское население, в отличие от русского, выросло на 15 тыс. человек. Какую-то часть прироста дают переселенцы из Южной Осетии, но здесь возникает вопрос: а почему не едут представители других национальностей? Не потому ли, что ситуация в республике не слишком благоприятствует проживанию в ней лиц «нетитульных» национальностей?
Среди последних оказываются и русские, которым отказывают в элементарном праве поднимать вопрос о причинах оттока. Министр по делам национальностей грозит судебным преследованием. Глава РСО-А Т.Д.Мамсуров не хочет слушать об этом даже после публикации материалов переписи 2010 г.: «Я воспитан так, что когда даже вижу подлеца, то я первое себе внушаю, что, скорее всего, он просто по глупости свои подлости творит, не от злого умысла. Невежество не есть аргумент, я не хочу спорить с теми, кто здесь никогда не был, ничего не знает, но имеет наглость пускаться в многозначительные рассуждения. Когда они говорят про исход русских, я прошу уточнить, а как считали? И цифры, и данные, и специальные исследования по оттоку русских имеются, нет желания пользоваться ими. Но обращаю внимание на стилистику речи Мамсурова.
«Подлец», «глупость», «подлость», «невежество», «наглость»: всё это по отношению к полноправным гражданам России, поднимающим больные для них и актуальные для целостности страны вопросы. И разговаривает в такой тональности не кто-нибудь, а носитель власти, обязанный защищать их права, отстаивать их интересы. Имея слабость к концепции правового государства, не могу не процитировать Конституцию: «Права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими. Они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием» (ст. 18 К РФ). Корректность и толерантность, по моему простодушному представлению, — не просто личные качества, а обязательный для носителя власти набор, предписываемый нормами служебной, профессиональной этики и правилами делового поведения.
«Давайте разговаривать с русскими, которые здесь живут», – заявляет глава республики. Видимо, Таймураз Дзамбекович надеется на то, что местные русские, в отличие от тех, кто в большой России, уже приобрели комплекс неполноценности и будут послушны начальственному окрику. Деваться-то здешним русским некуда! В своём прошлогоднем докладе «Миграция русских: причины оттока с Северного Кавказа» Валерий Коровин отмечал, что тема притеснения русского населения в республиках Северного Кавказа, как невыгодная в отношениях с федеральным центром, замалчивается местными властями. «Само же русское население в Северо-Кавказских республиках запугано и боится об этом говорить. Пресса либо подконтрольна местной власти, либо не хочет портить отношения с местной властью, поэтому вся информация остается внутри этих социальных групп, того небольшого количества русского населения, которое сегодня всё ещё остается в республиках Северного Кавказа».
Русское население «всё еще остаётся». Но уже не имеет возможности в его сегодняшнем состоянии играть роль носителя государственных устоев. На местном уровне проблему дерусификации населения Северной Осетии, как и других республик Северного Кавказа, не решить. Требуется радикальное изменение политики на федеральном уровне, включающее усиление контроля за деятельностью местных властей. Это тема для отдельного разговора.