Русская школа – вопрос не праздный

Всё бы оно и ничего в современном российском образовании. И гранты большие выделяются из госбюджета, и форумы красивые проводятся, и дети радуются. Только вот порой на экзаменах преподавателям хочется плакать.
Как рассказал мне преподаватель института культуры города N, студентка 1 курса сценарного факультета взяла тему японской культуры, но оказалось, что ничего в ней не смыслит. Педагог сжалился и решил: давайте по школьной программе… Из героев «Войны и мира» студентка смогла вспомнить только Наташу Ростову.
– А не помните, там был ещё Андрей Болконский, – как бы извиняясь, подсказал преподаватель. Всерьёз разговор уже не шёл. Студентка с полной уверенностью согласилась, мол, конечно, был, о чём речь.
– А что за война тогда шла? – продолжал преподаватель.
– Первая мировая, – не задумываясь, ответила девушка.

Преподаватель держал тональность:
– А Болконский был за белых или за красных?..
Студентка непоколебимо отвечала, что за белых.
Завершилась эта сцена тем, что девушка не соглашалась иметь двойку, и даже тройку, потому что не желала лишаться стипендии. Оказалось, что по другим дисциплинам у неё пятёрки. И портить картину из-за Болконского, сами понимаете.
Этот случай не выдающийся, он, увы, рядовой. На вступительном экзамене уже в другой гуманитарный вуз другого города юноша долго думал над вопросом экзаменационной комиссии, «о чём написано в романе «Тихий Дон»?
– Про что там?! – умолял преподаватель – человек, влюблённый в литературу.
– Про реку, – был окончательный, исчерпывающий ответ.
…Что-то случилось со школьным образованием. Мы сами не заметили, как наших детей перезагрузили с потерей всех данных. Девочка одиннадцати лет на экскурсии в Михайловском с мамой. Мама показывает на широколиственный дуб: «Вот и дуб зелёный».
– Какой дуб? – не поняла девочка.
– Где златая цепь, кот учёный.
– Какой кот?
Было ли такое в истории России, чтобы дети и родители не могли понять друг друга, говоря о самых простых и одновременно ключевых образах национальной культуры?!
Эти саркастические заметы, которые записываешь или запоминаешь автоматически, по журналистской привычке, не имея сил пройти мимо, отнюдь не умаляют великого труда учителей, понимающих, что происходит, и мобилизовавших сегодня все силы на то, чтобы в нынешнем контексте безкультурья учить детей. Как учили в годы войны, оккупации, послевоенного голода.
Моя бабушка заканчивала школу в 1946 году в разорённом селе подо Ржевом. Учились всю войну. А были дни, когда одна деревня трижды переходила то к нашим, то к немцам. Бабушкин табель об успеваемости, который мы храним в домашнем архиве, написан на листке из немецкого ежедневника. Каллиграфический почерк русской учительницы поверх готического немецкого шрифта… Пушкинские строки из стихов и сказок бабушка помнила и часто, к слову, цитировала, хотя всю жизнь проработала кассиром на автостанции. Все её знания, в том числе математики, были – из школы.
Мне не терпелось спросить сегодняшних учителей литературы, как выдают аттестаты детям, которые не знают, о какой войне писал Л. Толстой. Учитель одной из районных школ Тверской области, выслушав «историю болезни» и отвечая на мой вопрос, сразу сказала, что если двадцать лет назад на изучение «Войны и мира» отводилось 15 часов, то сейчас всего 5 часов…
Все учителя, к которым мне доводилось обращаться, отмечают, что у современных детей ослаблена память, они не воспринимают живое слово. Всё потому, что не учат наизусть стихи и прозу. И даже не читают. Но настоящее вредительство – это то, что Интернет даёт им дешёвый суррогат, этакую «кока-колу» – статьи краткого содержания обо всех произведениях школьной программы. Да зачем вообще читать! Только представьте: краткое содержание 2-х томов «Войны и мира» можно прослушать за 11 минут!
Для допуска к ЕГЭ необходимо написать сочинение в 350 слов. Это – примерно страница. Страницу эту мы возвращали, несколько лет публикуя во всевозможных СМИ материалы о необходимости вернуть в школы сочинения, собирая подписи и отправляя письма в Минкульт и Минобр! Нашим детям позволили писать 350 слов. Вместо шести страниц полноценного сочинения, которое все мы – несколько поколений – писали 1 июня. Какой это был торжественный день! Если ты можешь мыслить, рассуждать – значит, ты готов ко взрослой жизни, ты – личность, и на тебя можно положиться.
Все учителя и преподаватели в один голос просят: отмените ОГЭ и ЕГЭ! Дождались. Отменят. «Школьное образование в будущем ждут кардинальные перемены: в частности, исчезнут привычные отметки, звонки на урок и с урока, замечания в дневниках», – заявил директор института «Высшая школа образования» Московского педагогического государственного университета (МПГУ) Константин Зискин. А глава Департамента образования Москвы Исаак Калина высказался о необходимости «ликвидации ЕГЭ» и отмене всяких выпускных экзаменов, поскольку «в случае объединения всех современных технологий в единое целое, потребности в одноразовой проверке знаний в форме экзаменов не будет. Написанием последней контрольной работы учащийся будет завершать этап многолетнего непрерывного формирования своей электронной биографии». Это не фантастика, а планомерная замена нашей живой жизни на исторической отчей земле на электронную биографию в электронном концлагере. Да не бывать этому!
Ввиду этой ломки классического образования учителя литературы сегодня – это бригада особого назначения. Если 5 часов на «Войну и мир», то надо в эти 5 часов суметь вложить любовь к русской девочке Наташе Ростовой, что пляшет в крестьянской избе, надо научить детей переживать вместе с Андреем Болконским, когда он лежит раненый под великим небом и вся жизнь проходит перед ним. Ведь прочитал же с нами когда-то наш учитель об отце Болконского, об этом старике, что, провожая сына на войну, твёрдо говорит ему: «Помни одно, князь Андрей, коли тебя убьют, мне, старику, больно будет… А коли узнаю, что ты повёл себя не как сын Николая Болконского, мне будет стыдно!». Если не представить себе, как щемяще он выговаривал эти слова, ничего, кажется, не поймёшь в этой жизни…
Имея величайший опыт царской и советской школы, мы сегодня подло обкрадены! Разве не у нас был замечательный учебник К. Ушинского «Родное слово»? Сегодня его вернули в частной православной гимназии Свято-Алексиевской пустыни – учителя и дети в восторге, результат овладевания русским языком – налицо!
А разве не для нас с такой любовью был написан Дмитрием Иловайским учебник по русской истории? Прочитав его, невозможно не полюбить Россию. Для сравнения: возьмите учебник истории для педагогических вузов, по которому учат сегодня учителей. Там остервенелая ненависть к нашим былым властителям. Откуда тут возьмётся любовь у учителя? И ещё: разве не по нашему учебнику математики А.П. Киселёва учатся теперь в Европе? А у нас введена программа по математике, которая не предполагает идеального знания таблицы умножения. Об этом мне чётко сообщила директор одной из московских гимназий. Как тут не вспомнить устный счёт в народной школе С.А. Рачинского, изображённый на одноименной картине его ученика – художника Н.П. Богданова-Бельского? Если в школе Рачинского дети после трёх лет обучения устно решали примеры на сложение и вычитание двузначных чисел в квадрате, то сегодня пример, запечатлённый на этой известной картине, студенты не могут решить в программе Excel. Об этом рассказал Виктор Иванович Котов, доцент кафедры испытания сооружений Национального исследовательского Московского государственного строительного университета, преподаватель высшей математики.
Не всё в порядке в Датском королевстве. Согласитесь. Хорошо, если вузовский профессор смирится и станет объяснять, как сложить в уме двузначные числа, про что в конце концов «Тихий Дон», а то ведь так и не поймём – какой дуб, какой кот?
На Украине мы уже проиграли культурное пространство – оно оккупировано. Работа писателей, историков, а главное МИДа, Минкульта не была сделана. Наше братство, увы, сводилось лишь к тому, чтобы делить деньги за транзит газа. А в это время славянофобы забугорного и местного разлива вели свою методичную, чёткую, профессиональную работу по раздроблению единого народа России и Украины.
Выхода нет. Если завтра в своей стране мы не хотим получить майдан и закоренелую нерусь, надо работать. И примеры такой подвижнической работы есть. Есть Костяевская школа в Ивановской области, где благодаря учителю Бухаровой Наталье Евгеньевне, автору учебника «Святыни Отечества», удалось сделать факультативный курс на основе этой книги и тем самым сохранить от закрытия сельскую школу, которую оставили как экспериментальную площадку под этот курс. Есть Русская школа в Твери, где дети не просто изучают православный и народный календари, они живут в этой традиции, вовлекая родителей в круг национальной культуры. Есть Ивановская школа на Лехте в Ярославской области с колоссальной авторской программой директора Владимира Мартышина. Пока эти школы, как это ни парадоксально, приходится час от часу защищать от нападок чиновников. Однако верим, что в ближайшем будущем именно за такими живыми, полнокровными школами будущее России.
И руководство отечественным образованием должно лечь в руки такого человека, который служил русской школе всей жизнью и знает цену учительского хлеба, сохранил (а не реформировал!) отечественные – лучшие в мире – традиции образования, воспитал достойных, любящих Отечество учителей, врачей, военных, священников. «Вопрос о современной русской школе не есть вопрос технический и частный, зависящий от более или менее успешной деятельности того или другого правительственного ведомства, – писал полтора века назад выдающийся педагог С.А. Рачинский, – не есть вопрос программ и более или менее практически устроенного надзора. Это – вопрос роковой и грозный. От качеств ныне подрастающих русских поколений зависят судьбы мира». Да, это от нас и от тех, кого мы воспитаем, зависят судьбы мира. От людей с великой историей и культурой, а не с электронной биографией. Нам так заповедали Пушкин, Достоевский, Менделеев, Рачинский...

 

Ирина УШАКОВА