Рассекреченный город

Этот сверхсекретный город на берегу Каспия начинался с первой пятилеткой. 5 мая 1932 года по радио и в центральной печати на весь Советский Союз прогремело сообщение о начале строительства в Дагестане завода и посёлка городского типа. «Даёшь Двигатель!» — блеснула призывная надпись на щите, который взметнулся в этот день над стройплощадкой. Об истории Каспийска и Дагестана, о времени великих строек, о людях, обгонявших время, возводивших заводы, плотины и города рассказывает книга Германа Васильевича Кириленко, генерал-майора, профессора Академии Генерального штаба.

Здесь на голом месте в 20 километрах от Махачкалы, посреди непролазных болот, душного зноя и полчищ малярийных комаров заложили оборонный завод. Узкоколейка к месту строительства вдоль берега была проложена ещё в 1914 году – тогда тоже умели заглядывать вперёд. Начинали с палаток, затем ставили деревянные и камышитовые бараки, пишет автор. Школа, больница на пять коек, электростанция, общежитие, первый заводской цех, первый номер газеты с тиражом в 500 экземпляров – каждый маленький шаг в истории будущего завода отмечали как общую победу. Стройку опекали высокие кураторы — нарком тяжмаша С. Орджоникидзе, нарком пищепрома А. Микоян. Приветствие заводчанам по случаю пуска завода прислал Иосиф Сталин.
Первые годы никто и не догадывался, что за «двигатель» здесь строят. Завод № 182, и точка, закрытый режим сняли только после Великой Отечественной войны. Но уже в 1937 года из заводских цехов вышли первые морские торпеды для военно-морского флота страны, что стало весомым вкладом в нашу общую Победу. А сам завод поначалу назвали «Двигатель», что было недалеко от истины, поскольку каждая торпеда действительно имеет свой двигатель. Ну, а посёлок, выросший вокруг завода, не мудрствуя, окрестили «Двигательстроем» и только многие десятилетия спустя переименовали в Каспийск.
Это было время, как говорил поэт, «надежды и веры большой», небывалого энтузиазма, окрылённости, трудового подъёма, время, когда все дороги были открыты и любая высота казалась по плечу. На строительстве завода работали по 12—14 часов в сутки, ударники перевыполняли норму в два с лишним раза. А потом гурьбой ходили на танцы, вместе смотрели «Чапаева», поступали в институты. А когда настал чёрный день 22 июня 1941 года, то вместе пришли в военкоматы...
В стране не вернулись с войны 33 процента надевших военную форму, из Дагестана – 49 процентов, отмечает автор. Статистика посёлка «Двигательстрой» была ещё горше: на фронт ушли 1642 человека, вернулись только 349. Почти четверо из каждых пяти остались на бескрайних полях самой жестокой войны.
В годы войны в посёлке устроили госпиталь, куда в 1942 году попал после ранения в Сталинграде отец автора Василий Николаевич Кириленко. В сентябре отец, простившись с семьёй, снова отбыл на фронт. «На этот раз – навсегда», — коротко, немногословно замечает автор.
Любопытно, что Г. Кириленко через много лет побывал в Германии. «Собирая материал для этой книги, — пишет он, — я поинтересовался у немецких коллег, как обстояло дело с производством торпед у них накануне Второй мировой войны. Каково же было моё удивление, когда в Берлине мне показали книгу о немецком торпедном заводе в г. Нейбранденбург, аналогичном нашему заводу №182, в котором пристрелочная станция была почти точной копией нашего 8-го цеха... Но поскольку немцы построили свой объект почти на 5 лет позже нас, то можно полагать, что такая схожесть либо результат работы немецкой разведки, либо идентичности инженерной мысли».
Так задним числом довелось задуматься: а так ли уж беспочвенными были репрессии конца 30-х годов? На «Двигателе» было то же, что и повсюду в стране, — неподдельный энтузиазм тысяч рядовых тружеников, а рядом вредители, явные или вымышленные, вполне реальные горы доносов. В итоге чехарда в руководстве, когда директора завода исчезали один за другим в тёмной пасти Гулага.
В 1942 году, когда немцы, прорвав фронт под Воронежем и Харьковом, подошли на расстояние в 120 километров от Махачкалы, завод спешно эвакуировали в Алма-Ату. Но в кратчайшие сроки грозные морские торпеды начали выпускать и там.
Каспийск для автора – родной город, почётным гражданином которого он стал десятилетия спустя. Генерал повествует о людях и руководителях завода и города, об одноклассниках и строителях, землекопах и инженерах с огромным уважением, просто и без прикрас, точным языком военных донесений. И отсутствие пафоса подкупает. Подтверждением этому — второе издание книги, которое он дополнил рассказами своих земляков.
Город Каспийск был элитным городом в советском Дагестане. Он снабжался по особой разнарядке ещё с послевоенных времён, когда его курировал Л. Берия. Через два поколения здесь выросла своя интеллигенция с независимым образом мыслей, чувством собственного достоинства. Любопытен эпизод, который приводит в своих воспоминаниях Камиль Гасанов, директор завода «Точная механика» г. Каспийска с 1959 по 1991 год. В июне—июле 1957 года в первичных партийных организациях проходили собрания по обсуждению решений Пленума ЦК КПСС «Об однопартийной группе Маленкова, Булганина, Молотова и Кагановича». Некоторые коммунисты завода высказались против этого решения и потребовали выступления по радио по этому вопросу В.Молотова, видимо, памятуя, что именно он выступал с речью о начале войны 22 июня 1941 года. Собрание, на которое прибыли секретарь Дагестанского обкома А.Даниялов, а из Москвы председатель Центральной ревизионной комиссии П. Москатов, пошло совсем не так, как планировали устроители. Страсти разбушевались не на шутку, начальникам, московскому и местному, пришлось спешно ретироваться из клуба, иначе дело могло бы закончиться серьёзной потасовкой, а то и физической расправой.
На тот раз недовольных удалось обуздать, но ещё один удар по престижу КПСС и по доверию к ней рядовых коммунистов был нанесён. Пусть куда меньший по сравнению с хрущёвским докладом 1956 года, но тоже ощутимый. А через год Хрущёв с треском снял маршала Жукова, который спас его в конфликте с «антипартийной группой». А потом был Новочеркасск... И ещё много чего было. Каждый обман и каждое вероломство, каждая подлая интрига в борьбе за власть были подобны кровотечению, мелкому или крупному, которые в конце концов обескровили КПСС настолько, что она рухнула в 1991-м, не издав и стона...
Вот на какие мысли, в частности, наталкивает умная и интересная книга Германа Васильевича Кириленко. И в этом несомненный успех автора и составителя.

Василий Михайловский.