По ту сторону добра и зла

Сразу оговорюсь, к одной из главных философских работ Ницше этот обзор книжных новинок никакого отношения не имеет. Скорее у одной из книг, а именно у психологического триллера Себастьяна Фитцека «Подарок» (М. Центрполиграф – 2021) можно проследить истоки психиатрических практик Зигмунда Фрейда. Суть романа «новой звезды немецкого детектива» Фитцека в наследственной передаче генов зла.

Добро оказывается размытым на втором плане, но в итоге оно всё же одерживает верх над Злом, изначально заложенном в главном герое генами насильника деда. Сюжет романа — головокружительный, в духе Джеймса Хедли Чейза. Пересказывать его не стану, иначе магия детективного саспенса, который в книге Фитцека присутствует на самом высоком градусе, исчезнет как дымка при свете солнца.

От беллетристики перейдем к научно-популярной, или как сегодня принято именовать этот жанр, литературе «нонфикшн». Сергей Глезеров в книге «Предатели в русской истории» (М. Центрполиграф – 2021) пытается анализировать природу Предательства на протяжении десяти веков отечественной истории от воеводы Блуда, предавшего киевского князя Ярополка  до капитана 3-его ранга Валерия Саблина, поднявшего обреченный на заведомый провал мятеж на противолодочном корабле «Сторожевой».

И здесь крайне любопытны личности этого исторического экскурса по закоулкам предательства, в нюансах которого автор книги, как мне кажется, порою заблудился. Можно ли считать предателем князя Андрея Курбского? Ответ неоднозначен. Глезеров отмечает, что в разные времена отношение к измене Курбского менялась с минуса на плюс и обратно, в зависимости от отношения власть предержащих к личности Иоанна IV Грозного. А вот на апологию генералу Власову, пожалуй, вряд ли кто осмелится, кроме разве что тотально отмороженных либерастов.

Один из этюдов в глезеровской «портретной галереи предателей», посвящен личности, сколь подлой, столь и таинственной, хотя сам герой всячески старался показать себя ярым антисталинистом, покруче Лейбы Троцкого. Правда масштаб не тот. Да и куда беглому секретарю Сталина до «демона революции». Хотя по части безудержного вранья и клеветы Борис Бажанов значительно превзошел многих антисталинистов. Об этом красноречиво свидетельствуют мемуары этого бывшего кремлёвского клерка в книге «Воспоминания бывшего секретаря Сталина» (М. «Вече», 2021 г.).

Откровения Бажанова возможно были в своё время любопытны аналитикам западноевропейских спецслужб, хотя и в этом есть большие сомнения, равно как в декларируемых Бажановым «антибольшевистских прозрениях». Мемуарист ещё во время своего бегства в Персию и далее в Индию, где его «сердечно приветили» профессионалы из британской разведки, старается всячески умолчать о своих контактах с секретными службами сначала Антанты, как известно, англичане получив свою порцию кремлевских сплетен бережно доставили эту рептилию (по иному предателя не назовешь) французским коллегам.

Но уже во втором издании своей апологии предательства, опубликованной в Париже в 1980 году и многократно переизданной в постперестроечной России, автор с гордостью вспоминает о своих встречах финским диктатором Маннергеймом и с главным гитлеровским идеологом Альфредом Розенбергом. При том, что он якобы отказался «консультировать» нацистов в борьбе с большевизмом. Так мы ему и поверили! А гестапо что? Сквозь пальцы смотрело? Однако и потом, после разгрома гитлеровской Германии, в секторах англо-американской оккупации Европы Бажанов ни кем особо не преследовался. Словом – «сукин сын, но наш».

В «Военных мемуарах» — очень интересной серии издательства «Вече» вышли три книги, на которые хотел бы обратить внимание читателей. Автора книги «Мой дневник. 1919. Пути верных» генерал-майора Алексея фон Лампе нельзя считать ни видным деятелем белого движения, ни героем Гражданской войны. В отличие от Деникина, Врангеля и даже Слащова-Крымского этот офицер Генерального штаба, военный журналист, белый эмигрант и издатель известен главным образом, как летописец «Белого дела» и негласный соавтор мемуаров барона Врангеля.

Алексей фон Лампе находился в приятельских отношениях или состоял в переписке едва ли не со всеми известными эмигрантами. Его корреспондентами были философ Иван Ильин, известный публицист Шульгин, княгиня Волконская, Деникин, бывший гетман всея Украины Скоропадский, который в 1928 году вёл весьма эмоциональную переписку с фон Лампе по поводу постановки II отделом РОВС в Берлине булгаковской пьесы «Дни Турбиных».

Дневники фон Лампе достаточно объективны, хотя сам он отмечал, что абсолютно беспристрастным по отношению к Белому движению быть не может, поскольку в нём был весь смысл его жизни. В книге«Мой дневник. 1919. Пути верных» представлена лишь малая часть его обширного мемуарного наследия. Основной массив дневников фон Лампе (это практически вся история белой эмиграции) хранится в Государственном архиве РФ. Может быть дождётся издателя, который рискнет опубликовать этот интереснейший, но абсолютно некоммерческий проект. Кто знает?

«Записки о войне начальника итальянского Генштаба» Уго Кавальеро к мемуарам, как литературному жанру, отнести сложно. Поскольку это даже не авторские записки в форме дневника. Это стенографическая запись всего того, о чём маршал говорил в своем рабочем кабинете, на фронте, в поезде или самолёте; запись его распоряжений, комментариев и бесед. Судьба это фашистского соратника Муссолини поучительна. Участник двух мировых и трёх региональных войн, он пережил карьерные взлеты и падения, а после свержения Муссолини застрелился.

Его «Записки о войне» в стремлении к абсолютной достоверности представляют как ни странно обличительный документ, в котором содержится признание крайней слабости итальянской армии, терпевшей поражения на всех фронтах, начиная с Греции и заканчивая жалкой участью под Сталинградом. Что же касается войны в северной Африке, то здесь Кавальеро крайне негативно оценивает полководческий талант Роммеля. Впрочем «Лис пустыни» относился к своим итальянским союзникам с куда большим презрением.

Случившиеся на рубеже XIX и XX веков две англо-бурские войны давно покрылись патиной времени. О них вспоминают разве что юные читатели приключенческого шедевра Луи Буссенара «Капитан Сорви-голова» или взрослые почитатели создателя Шерлока Холмса, который посвятил этим событиям достаточно объективный труд «Англо-бурская война».

Артур Конан Дойл, как непосредственный свидетель и участник Англо-бурской войны в качестве военного хирурга, изложил её историю «…при ограниченных данных, но с огромным желанием сделать всё тщательно и объективно». Эта война, ставшая заключительным этапом борьбы Великобритании за утверждение господства в Южной Африке, привнесла много нового в военное дело: бездымный порох, пулемет «Максим», разрывные пули «дум-дум», защитный цвет хаки в обмундировании солдат, полевой телеграф, колючую проволоку. Она произвела глубочайшее впечатление на современников, и книга Конан Дойла, вышедшая в конце 1900 года, к 1902-му выдержала восемнадцать изданий!

Между тем в России эта война в далекой Африке в начале ХХ столетия вызывала не менее живой интрес и ей была посвящена забытая ныне народная песня «Трансаваль, Трансваль страна моя, ты вся горишь в огне...». И ещё породила щегольскую фразу «после третьего не прикуривают», от которой пацаны моего детства приходили в восторг. Павильнее было «третий не прикуривает», но наши псевдоблатные цедившие сквозб зубы «после третьего …» языка английского Томми не знали. А вот Томми — солдат британской империи — знал на своей шкуре, что третий, кто подес спичку к своей трубке будет непремено сражен метким выстрелом бура.

Симпатии к бурам (выходцам из Голландии, которые авантюрам освоителей американского Дикого Запада предпочли колонизацию самого юга Африки) возможно развеются после прочтения мемуаров президента Южно-Африканской Республики (Трансвааль) Пауля Крюгера «Трансвааль в огне», поскольку по части истребления туземного населения буры не сильно отличались от персонажей Буффало Билла, «мочивших» индейцев, равно как и бизонов, которыми кренные жители амерканского контитента только и пробавлялись.

Вопрос: где теперь те индейцы, где те кафры? (Кафр — термин, который происходит от арабского слова «кафир», означающего «неверного», не мусульманина. Кафрами буры стали называть воинственные пастушеские племена Юго-Восточной Африки — зулусов, коса, пондо и финго. Принятый в ЮАР в 2000 году, после отмены апартеида, закон «О способствовании равенству и предотвращении несправедливой дискриминации» запрещает расистские оскорбления, к которым относится и слово «кафр»). Индейцы сегодня потихоньку балдеют в своих резервациях, африканцы же теперь хозяева в своих странах.

За что воевали буры? За что воевали англичане? Последние за империю и Сесиля Родса, а вот буры… Понять их идеалы поможет книга Пауля Крюгера «Транвааль в огне». О войне с англичанами там совсем немного. (Об этом достаточно подробно рассказали в своих воспоминаниях бурские генралы Кристиан де Вет и Луис Бота). Зато Крюгер многое рассказал о своей молодости и охотничьих успехах. А ещё о раздорах в бурской верхушке, и, главное, о беспрестанных войнах с кафрами.

Войну с Британией буры проиграли. Голиаф раздавил Давида. Однако потомки буров достаточно прочно обосновались в ЮАР, где они почти полвека практиковали режим апатерида. Сегодня ЮАР — многонацинальное государство, где чтут память как Нельсона Манделы, так и британских генералов и бурских лидеров. Памятник Паулю Крюгеру возвышается в центре Претории на площади Чёрч-сквер. А ещё его имя носит национальный парк на северо-востоке ЮАР, где молодой Крюгер застрелил десятки львов, буйволов, слонов, носорогов, а уж антилоп без счёта.

Там временами, а может и сейчас, охотился бывший пресс-секретарь Ельцина Сергей Ястржембский. Свои охотничьи трофеи он представил на страницах красочных альбомов, по части составления которых ельцинский спикер — большой дока. А вот песню про Трансвааль он, почти наверняка, не знает.

Виктор ПРИТУЛА, литературный обозреватель газеты «Слово».