Поэзия. Диана Кан

КАН Диана Елисеевна – известная российская поэтесса, член Союза писателей России. Автор книг «Високосная весна», «Согдиана», «Бактрийский горизонт», «Подданная русских захолустий»,
«Междуречье» и многих публикаций в московских и региональных изданиях России. Лауреат всероссийских литературных премий. Живёт в городе Новокуйбышевске Самарской области.

*  *  *
Прощай, моя юность!.. Отныне,
Вдогонку слагая стихи,
Молчанью учусь у пустыни,
А пенью у Волги-реки.

Ей сердце вручила навеки
Своё – не за стать, не за прыть.
За то, что строптивые реки
Умеет она приручить.

За то, что чуждаясь гордыни,
Великая Волга-река
Ни в жисть от себя не отринет
Ни воложки, ни ручейка.

Да что ручеёк? Примечай-ка:
Спесивая речка Москва –
Столичная штучка, зазнайка! –
Напиться из Волги пришла.

Бочком – где канальцем,
где шлюзом –
Охочая к Волге припасть…
Пей, милая! Ты не в обузу!
Напейся и вдосталь, и всласть!

*  *  *
На куриный переступ
Да на воробьиный скок,
Тьме кромешной дав отлуп,
Прибавляется денёк.

Впрочем, курица – не птица
И не сокол – воробей…
Неумолчно вьюга злится,
Колобродит у дверей.

Хоть и ходит величаво
Зимовея за окном,
Но на смену ледоставу
Поспешает ледолом.

Скоро, словно неудачник,
Не снеся былых обид,
Снег скукожится, заплачет,
Прямо к Волге побежит.

Что, сердечный, отыскрился,
Отсиялся под луной?..
Не топиться ли собрался,
Лёд Ледович дорогой?

Брызнет талою водицей,
Набираясь куражу:
«Не топиться, а родниться
С Волгой-матушкой спешу…»

*  *  *
Били воблой по столу.
По стаканам пиво лили.
Всё рвались спасать страну.
Президентов материли.

Из закуски – хрен да шиш.
На столе – окурков блюдце.
Вот уж зашумел камыш.
Вот уже деревья гнутся.

Потерпи, Россия-мать!
Много ли ещё осталось?
Пива литров двадцать пять
На троих – такая малость!

Не качай камыш, река!
Дерева, замрите строем!
Вот сейчас рванём пивка
И – Россию обустроим.

*  *  *
Не похвалялся, едучи на рать.
Не похвалялся, воротясь
с победой.
С устатку сел, обнял
старушку-мать,
Родной воды колодезной отведал.

Во глубину колодца заглянул...
И, вздрогнув от внезапного
волненья,
Вода вернула ласково ему
Геройское – в медалях! –
отраженье.

«Вкусна водица!» – крякнул
и как есть
Всего себя он окатил водою –
Живой водой, что водится лишь
здесь:
Колодезной, родимой, ключевою.

Она текла, беспечна и вольна.
Она текла-текла, не утекала.
Не только по усам текла она,
Но золото медалей омывала.

Не зря живой в народе прослыла –
Она бальзамом врачевала раны.
И мёда слаще та вода была,
Что венчана с родной землей
песчаной.

Она роднилась с солнцем и тогда
Высокой тучей в небо
поднималась...
Стремилась в Волгу отчая вода,
Текла сквозь пальцы, в руки
не давалась.

...Была большая трудная война.
Душа солдата воевать устала.
Святой водой родная сторона
С души солдата копоть отмывала.

*  *  *
Искришься-лучишься, как полная
чарка.
Слепишь и слезу вышибаешь из глаз.
Речушка-резвушка Сухая Самарка,
Никак ты в бега от родни подалась?

Постой, погоди-ка! Ну где тебя носит?
Бежишь без оглядки на отчий исток...
Неужто не ведаешь – отчине осень
Опять преподносит плачевный урок?

На большее и не способна –
пусть плачет!
Не осени-плаксе тебя укротить.
Но всё холодней ее слёзы, а значит,
Сухая Самарка, умерь свою прыть!

Степнячка-гордячка,
смуглянка-дикарка,
Сестра-исповедница плачущих ив,
Ты не расплескала, Сухая Самарка,
Сквозь мудрость столетий
свой детский наив.

Прощальный венок с безотчётной
любовью
Дарю тебе, сняв со своей головы, –
Подёрнутый охрой, забрызганный
кровью
И тронутый золотом поздней
листвы.

*  *  *
Глубинка русская, держись!
Трудись, родная, дотемна!
Такая, знать, приспела жисть,
Что ты столице не нужна.

Задорно заголивши пуп,
Кокошник сдвинув набекрень,
С любым залётным – люб, не люб! –
Ей нынче пировать не лень.

С любым, как с любым, в пляс идет,
Весельем чумовым зайдясь...
Поберегись, честной народ!
Ей всё равно, что грязь, что князь.

Москва, Москва... Как та свинья,
Которой не до поросят,
Когда залётные князья
Её саму вовсю палят.

*  *  *
«Прости меня!..» – кричу вдогонь,
От ветра заслонясь.
Но в степь уносит чалый конь
Тебя, мой юный князь.

Уносит прочь мою судьбу
Твой верный чалый конь
С каурой вызвездью во лбу,
Рождённый для погонь.

Лишь ветер с губ моих сорвёт
Любви напрасный зов.
Небесной пылью занесёт
Певучий след подков.

И будет сниться в вещих снах –
Таких, что свет немил! –
Стремян порожних перезвяк
Да перезвон удил.

Когда же через тыщу лет
Обратно долетит
Прощальным эхом твой ответ:
«Родная, Бог простит!..».

Приблудный ветер – твой дружок,
Что весточку принёс,
Покорно ляжет возле ног
И заскулит, как пес.

*  *  *
                «Во всех ты, Душенька, нарядах хороша...»
                                    Богданович.

Когда я, задыхаясь от бессилья,
В бреду кошмарном окунусь во тьму,
Ты мне приснишься, юная Россия,
Царевною в шатровом терему.

В сорочке из холстины белоснежной
И сарафане, сшитом по косой.
Склонённая над прялкою прилежно,
С тугою светло-русою косой.

Не модницей-кокеткой – Бога ради! –
Блистающей французским декольте.
И не на пролетарской баррикаде
С измятой прокламацией в руке.

Примерь расшитый вешними шелками
Прабабкин сарафан, моя душа!
И ты поймёшь: лукавили веками,
Что ты во ВСЕХ нарядах хороша!

*  *  *
Я мечтанья о несбыточном оставила.
Закудыкала сама свои пути.
Заколодела дорожка, замуравела...
Не проехать, а тем паче не пройти!

Как же вышло так?
Я шла в Первопрестольную
Мимо логова шального соловья...
Почему же оказалась вдруг окольною
Прямоезжая дороженька моя?

По каменьям, по стерне
и по болотинам,
По угольям изошедших светом звёзд
Неужели это мною было пройдено
Тьмы и тьмы непроходимых русских
вёрст?

Мимо тучных заливных лугов
некошеных,
Мимо вскачь и вдаль несущихся веков...
Неужели это мною было сношено
Ажно десять пар несносных башмаков?
...Глажу, словно малых деток
по головушкам,
Грустным взором золотые купола...
И – свистит вдогонку мне шальной
соловушка,
Выжигая землю отчую дотла.

*  *  *
Старуха, сносившая тело дотла,
Из зеркала глянула строго...
И я отшатнулась: «Всё врут
зеркала!
Стекляшки, противные Богу!..»

Стереть отраженье дрожащей
рукой.
Разбить. Разметать. Занавесить.
Почто же гляжу с потаённой
тоской
В него, почитай уж, лет десять?

Украдкой глотая скупую слезу,
Предвижу свое пораженье...
За что ж на меня ядовитый свой зуб
Имеет моё отраженье?

Во мне ещё май лучезарный сквозит,
И песнь соловьиная льётся,
Но злая старуха мне пальцем грозит
И молча беззубо смеётся.

*  *  *
Ракитов куст. Калинов мост.
Смородина-река.
Здесь так легко рукой до звёзд
Достать сквозь облака.

И – тишина... И лишь один
Здесь свищет средь ветвей
Разгульный одихмантьев сын
Разбойник-соловей.

Почто, не зная почему,
Ступив на зыбкий мост,
Вдруг ощетинился во тьму
Мой верный чёрный пес?

И ворон гаркнул в пустоту:
«Врага не проворонь!»,
Когда споткнулся на мосту
Мой богатырский конь.

Здесь мой рубеж последний врос
На долгие века...
...Ракитов куст. Калинов мост.
Смородина-река.
*  *  *
Печальники и воины славянства!
В дни осквернённых свернутых
знамен,
Во дни раздрая, смуты, окаянства
Спасает евразийское пространство
Сиянье ваших солнечных имен.

Покуда незатменно в небе солнце
И льёт на землю царственный
покой,
То лишь ленивый всуе не смеётся
Над вашею божественной тоской.

Но в дни затменья да пребудут
с нами
Олега щит и Святослава меч,
Орлёное распахнутое знамя,
Неспешная аксаковская речь.

Не из гордыни и не для забавы
Над бездной, паже падши,
воспарим...
Славяне, обреченные на славу
Исконным славным именем своим!

*  *  *
Богу – свечка. Чёрту – кочерга.
Рай – воцерковлённым.
Вольным – воля...
А тебе – раздетый донага
Бесприютный ветер в чистом поле.

Одичалый ветер-нелюдим
Вновь и вновь грозит тебе бедою.
Коль споймаешь – будет он твоим,
Буйный ветер, что пропах враждою.

Он таков. Ему не привыкать,
Не найдя на родине приюта,
Щедро мир раздором засевать,
Пожинать плоды вражды и смуты.

В храме свечи слёзные гасить.
Биться сизым соколом в оконца.
По станицам бешено клубить
Вихри, заслоняющие солнце.

Много ль, право, надобно ему?
Приголубь да обогрей дыханьем.
Да засунь в пустую котому.
Да утешь, как дитятко, сказаньем.

Ибо в мире все растёт во сне...
Спи, родимый, чутким сном
объятый!
Вырастешь и на большой войне
Будешь своей родине солдатом.