Почему всё не так

2 ноября в Москве в Доме экономиста на Тверской состоялось расширенное заседание «круглого стола», организованное Вольным экономическим обществом России и Институтом экономики РАН. В его работе приняли участие ведущие ученые экономисты, государственные и общественные деятели, представители бизнеса и СМИ. Доклад «О концепции долгосрочного социально-экономического развития России» представил научный руководитель Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» (НИУ ВШЭ) доктор экономических наук, профессор Евгений Григорьевич Ясин. В полемике с ним в качестве содокладчика выступал постоянный автор нашей газеты доктор экономических наук, член-корреспондент РАЕН, профессор Международного университета в Москве Георгий Николаевич Цаголов. Сегодня мы публикуем статью, написанную на основе его доклада.

Популярная песня «Всё не так, ребята» адресовалась тогдашнему обществу, которое с тех пор в корне изменилось. На смену социализма и планового хозяйства пришли капитализм и рыночная экономика. Но почему лейтмотив великого барда по-прежнему актуален? Ведь если было бы иначе, то зачем потребовалось кардинально менять стратегию социально-экономического развития, с чем теперь никто не спорит? Правда, при этом диаметрально расходятся во мнениях: почему мы пришли к этому и каковы пути выхода из незавидной ситуации.

О необходимости коренных перемен часто говорит и известный российский экономист и общественный деятель профессор Евгений Григорьевич Ясин. Недавно вышла его небольшая книга «Сценарии развития России на долгосрочную перспективу», выпущенная Фондом «Либеральная миссия». Фонд был создан в 2000 году с целью просветительной деятельности либеральной направленности при финансовой поддержке могущественной тогда нефтяной компании «ЮКОС», Московской межбанковской валютной биржи и ряда других спонсоров. Президентом фонда является сам Е.Г. Ясин, а в совет организации входят его дочь Ирина и некоторые видные идеологи правых сил, в том числе Леонид Гозман и Лилия Шевцова.
С конца 1980-х годов Ясин принимал активное участие в разработке экономических программ, а с 1994 г. по 1997 г. был министром экономики РФ. Теперь он научный руководитель НИУ ВШЭ, которая вместе с РАНХ и ГС направляет работу 21 экспертной группы по обновлению подготавливаемой для правительства стратегии социально-экономического развития страны до 2020 года. По сведениям Википедии, Евгений Григорьевич «имеет двойное гражданство – российское и США».
Ясин указывает на два мотива публикации своего труда. Во-первых, в настоящее время готовится ко второму изданию его книга «Приживётся ли демократия в России». И у него возникло «ощущение, что самостоятельное, отдельное обсуждение вопросов, поставленных в двух последних главах этой работы, может быть полезным». Во-вторых, «после того как я был включен в коллектив специалистов, работающих по поручению правительства над «Стратегией-2020» в рамках экспертной площадки НИУ ВШЭ и РАНХ и ГС, я посчитал крайне важным публично изложить свою собственную позицию, чтобы потом никто не мог сказать, что, попав в этот коллектив, я изменил её в угоду официальной линии; чтобы было предельно ясно, что я полагаю абсолютно необходимыми для реальной модернизации весьма радикальные институциональные преобразования, включая полноценную политическую демократизацию…».
Далее Евгений Григорьевич констатирует, что «в итоге либеральных реформ мы имеем рыночную экономику не такую эффективную, как хотелось бы» и начинает размышлять, почему она плохо работает. По его убеждению, дело не столько в ошибочно проведённых в 90-е годы реформах, сколько в двух иных обстоятельствах. Одно из них — объективно необходимый «трансформационный кризис», который продолжался около 10 лет и заметно опустил российскую экономику. Второе состоит в том, что с его окончанием, по мысли автора, модернизации стала мешать новая проблема. С конца прошлого века в нашей стране якобы наметился конфликт между «бюрократией и олигархией», который при Путине в 2003 году разрешился полной победой бюрократии, в результате чего «государство поставило под свой контроль бизнес и практически все ранее независимые общественные силы».
Отталкиваясь от выдвинутых положений, Е.Ясин строит различные сценарии развития России на долгосрочную перспективу, используя игровые модели западных экономистов. Сценарии, кстати говоря, не шибко радужные. Но, не углубляясь в их рассмотрение, зададимся вопросом: верны ли сами исходные утверждения? Был ли необходим столь болезненный и разрушительный переходный период? И сводится ли основной нынешний социально-экономический недуг России к засилью бюрократии и чиновничества?

Начнем с последнего вопроса. Тем более что тезис о том, что главный порок нашего капитализма состоит в излишнем вмешательстве государства в дела бизнеса, проходит красной нитью и в завершаемом ныне программном документе обновляемой «Стратегии-2020». Работа ведётся под началом ректоров ВШЭ и РАНХ и ГС — Ярослава Кузьминова и Владимира Мау, а идейно-теоретическую платформу определяют Ясин и Мау – они руководят головной экспертной группой «Новая модель экономического роста», в состав которой входят несколько десятков аналитиков преимущественно из указанных учреждений.
С чрезмерным и пагубным влиянием бюрократии в современной России нельзя не согласиться. Оно не случайно стало чуть ли не притчей во языцех. Но это лишь часть общей неприглядной картины, причём не самая важная. Сформированная в 90-е годы олигархическая структура не повержена бюрократией, а получила дальнейшее развитие. Олигархия и бюрократия прекрасно сосуществуют, срослись между собою, причём доминируют в этом тандеме представители частного капитала. Захватившие в ходе топорно проведенной приватизации и последующих грабительских «залоговых аукционов» львиную долю природных богатств и добычи сырья, олигархи не желают вкладываться в обрабатывающие сектора хозяйства, так как там им не светят столь грандиозные прибыли. Это препятствует модернизации, а стало быть, и преодолению накапливаемой с каждым годом отсталости нашей экономики. Наши олигархи сполна обладают повадками пиратов Красного моря, но нет среди них стивов джобсов. Иначе говоря, дух загнивания и паразитизма гнездится в самой сердцевине нашей экономики. В этом гвоздь всей проблемы.
Между тем принимая выдвинутый им самим ошибочный постулат за чистую монету, Е.Ясин глубокомысленно рассуждает: «Возможно, это был диалектически неизбежный этап: от олигархического капитализма к государственному, и только от него к нормальному – конкурентному. Но мы убедились в том, что дальнейшее развитие страны не будет происходить при госкапитализме с достигнутыми степенями чиновничьего произвола, коррупции и подавления предпринимательской инициативы».
Однако в действительности нынешний строй в России не представляет собой «государственный капитализм», хотя есть у нас и государственные корпорации, и прочие элементы госкапитализма. Но в целом сложившаяся система с научных позиций определяется совершенно иначе — бюрократическо-олигархический капитализм, генетически замешанный на спекулятивной, а не созидательной основе. Из монополизма в частном секторе растут и ноги инфляции, и трудности формирования малого и среднего бизнеса, и многие другие недуги российской экономики. Но при ясинской формулировке этот факт замалчивается или затушевывается.

То, что олигархи вовсе не повержены чиновничьим произволом, легко доказуемо. Взять, к примеру, нашумевшую историю планировавшегося в начале этого года альянса между госкомпанией «Роснефть» и международной нефтяной корпорацией BP. Против него выступил консорциум «Альфа-Аксесс-Ренова» (ААР), представлявший интересы российских олигархов Михаила Фридмана, Германа Хана, Виктора Вексельберга и Леонарда Блаватника. Председателем совета директоров компании «Роснефть» являлся вице-премьер РФ Игорь Сечин, считающийся ближайшим Путину человеком. Причем сделку изначально поддержали Президент России Дмитрий Медведев и премьер-министр. Речь шла о создании совместного предприятия для добычи нефти и газа на Сахалине и на континентальном шельфе Карского моря в Арктике, а также взаимном обмене акциями. Казалось бы, идти против воли верховных государственных чинов ни в коем случае нельзя. Но Фридман и Ко. пошли, так как это противоречило интересам их совместной с англичанами нефтяной корпорации «ТНК-BP». И что же. Сделка была остановлена решениями Лондонского суда и Стокгольмского арбитража, а мультимиллиардеры из коалиционной финансово-олигархической группы ААР спокойно продолжают свои дела, и никто не пытается их «кошмарить».
 Практика показывает, что, кроме Ходорковского и его «ЮКОСа», ни один из олигархов в период после 2003 г. не был растоптан высшими представителями российского государства. В Пикалёво Путин может прилюдно пригрозить Олегу Дерипаске, попросить его вернуть ему ручку, но вскоре за этим последует примирение с олигархом. А уже через полгода помощник Президента РФ по экономическим вопросам Аркадий Дворкович поедет в Гонконг участвовать в официальной церемонии начала биржевых торгов акциями алюминиевой монополии «Русал». Кроме того, государственные корпорации ВЭБ, ВТБ и Сбербанк окажут немалую финансовую помощь, в результате которой Дерипаска отыграет понесённые во время кризиса потери и вернётся на первые строчки золотого рейтинга «Форбс».
Наскоки на отдельных олигархов время от времени, конечно, имеют место. Вспомним Игоря Зюзина и его металлургический гигант «Мечел». В середине 2008-го в Нижнем Новгороде Путин проводил совещание, на котором обсуждались причины резкого роста цен на металлы и уголь. Зюзин был приглашён, но не явился под предлогом болезни. Путин подверг резкой критике его фирму, продававшую сырьё за границу по ценам в два раза ниже внутренних, и заочно порекомендовал ему как можно быстрее поправиться, а иначе, как выразился премьер, «придётся к нему доктора послать и зачистить все эти проблемы». Котировки акций «Мечел» на Нью-йоркской фондовой бирже в этот же день упали на 38%, вследствие чего капитализация компании уменьшилась на 5 млрд долларов. Кроме того, Путин потребовал от ФАС и Следственного комитета Генпрокуратуры разобраться с проводимой «Мечел» политикой ценообразования и её экспортными поставками сырья. Чиновники, засучив рукава, естественно, тотчас же принялись за дело. Но в конечном счёте всё обошлось. В списке российских богачей за 2011 года Игорь Зюзин занимает достойное 16-е место и «стоит» около 9 млрд долл.
Словом, воцарившаяся в 1990-е годы при Ельцине и его министрах — Авене, Нечаеве, Шохине, Чубайсе, Ясине и других — олигархическая структура не канула в Лету, а по-прежнему на коне. Лидерами первых семи финансовых групп были банкиры, поэтому начальную олигархическую конфигурацию нарекли «семибанкирщиной». С той поры на Олимпе российского бизнеса многое изменилось. Жертвой дефолта пал «Инкомбанк», после чего его хозяин Владимир Виноградов, перенеся инфаркт и несколько инсультов, скончался. Потерпел крах и банк «СБС-Агро» Александра Смоленского. За рубежом скрываются от правосудия Борис Березовский и Владимир Гусинский. В 2003 г. Михаил Ходорковский владел личным состоянием в 15,2 млрд долларов и был богатейшим из россиян. В первом списке «золотой сотни» русского «Форбс» значилось ещё 10 его компаньонов по «ЮКОСу». Успехи, видимо, вскружили ему голову. Он стал нарушать принятые тогда в деловом мире «правила игры», не брезговал услугами криминала, всё чаще выдвигал претензии на высшую политическую власть и … оказался на нарах в колонии Краснокаменска. Но драма одного человека, как бы болезненна она ни была, не равнозначна судьбе всего олигархического клана. А он не только размножился, но и неслыханно обогатился. С 1997 по 2008 годы число российских миллиардеров возросло с 4 до 110 человек, в 27 раз, а совокупные состояния этой группы увеличились с 8 до 522 млрд долларов – в 65 раз! Это свыше 30% годового валового продукта нашей страны. В Японии же, к примеру, всего 25 миллиардеров, общие богатства которых немногим превышают 1% национального дохода.

В России бизнес бизнесу рознь. Чиновники достают слабых и середняков, а на крупнейших магнатов финансового капитала почти никогда не замахиваются. Харизматичный и эпатажный торговец сотовыми телефонами не мог не применять «серых схем». Попав в чиновничий переплёт, он заартачился и добился «пирровой победы». Но по прошествии времени ему был нанесён ответный удар. Он был вынужден продать выпестованную им в партнёрстве с Тимуром Артемьевым «Евросеть» и ретироваться в Лондон. Всё это верно, как и то, что Чичваркин — не олигарх и никогда к ним не принадлежал.
Угроза малому, среднему и даже крупному бизнесу велика не только со стороны силовых структур государства, но и самих олигархов. И речь идёт не только о рейдерстве. Засилье монополистического капитала в большинстве отраслей хозяйства сейчас ощущается больше чем когда-либо прежде. Олигархи находят сотни способов выдавить конкурентов из приглянувшихся им сфер деятельности.

Е.Ясин полемизирует с некоторыми неверными, по его мнению, пониманиями этого вопроса. «Одно из них, — пишет он, — популярное и поддерживаемое властями, состоит в том, что трансформационный кризис был чрезмерно глубоким, в основном вследствие неверной политики Е.Гайдара, шоковой терапии, развалившей советскую экономику… Моё объяснение иное. Глубина трансформационного кризиса действительно была велика, но не столько вследствие шоковой терапии, сколько прежде всего вследствие больших диспропорций в советской экономике, перезрелости её проблем».
Но не имелся ли в России худший из всех возможных выходов из социализма, означавший не только шок и страдания для подавляющего большинства населения страны, но и своего рода катализатор формирования олигархического режима? Если нет, то почему тогда в ряде стран, проведших радикальные рыночные преобразования, вообще не было никаких спадов в переходный период? Хрестоматийным примером этого служит Китай, последовательно совершивший реформы, сохранивший преимущества планового хозяйства и добавивший к ним лучшие черты рыночной и капиталистической экономики. Сегодня это самое быстрорастущее государство, вторая после США экономика в мире и первая по размерам экспорта. Великая китайская конвергенция – укор и горький урок для тех, кто последовал указке вашингтонского консенсуса, что обрекло некогда вторую в мире супердержаву на место сырьевой горничной при дворе его западного королевского величества. И заметим, что мудрый архитектор китайских реформ Дэн Сяопин начинал с преобразований в экономике, а не с демократизации политической жизни. Так же поступал Нурсултан Назарбаев в Казахстане, в котором среди всех других стран СНГ достигнуты наиболее впечатляющие результаты социально-экономического развития. Действуя иначе, можно расшатать систему и выпустить ситуацию из рук, что и произошло у нас в ходе пресловутой перестройки.

Каков же выход из сложившейся ситуации? Размышляя на эту тему, надо вновь обратиться к мировому опыту, в данном случае латиноамериканскому.
В начале 1990-х годов Бразилия, как и нынешняя Россия, пребывала в состоянии уныния и пессимизма, запутавшись в клубке кажущихся тогда неразрешимыми трудностей и противоречий. В стране галопировала инфляция, бьющая в первую очередь по неимущим слоям населения. Децильный коэффициент (соотношение доходов 10% богатейших и беднейших) достиг предельного в её истории уровня – 55. Внешний долг перестал обслуживаться. Городская преступность как никогда высоко подняла голову. Для стороннего наблюдателя Бразилия выглядела как «страна, где много диких обезьян».
Но усилиями социал-демократов в лице её трёх последних президентов — Кордозу, Лулы и Русефф — страна вырвалась из пут олигархического капитализма и пошла по пути конвергенции. Основным содержанием политики сделались программы социального развития. Расходы на них превысили четверть ВВП – больше, чем у какой-либо другой страны на континенте, кроме социалистической Кубы. Там сформировался эффективный симбиоз капитализма и социализма. Наличие плановых начал и социалистической цели успешно сочетается с рыночными и капиталистическими отношениями.
Бразильская компания «Эмбраер» произвела за истекший год 246 воздушных судов и стала третьей после американского «Боинга» и европейского «Эйрбаса» авиастроителем на Земле. Бразильская автомобильная индустрия выпускает в год 3,6 миллиона машин, уступая в Европе лишь германским производителям. Реальные доходы рабочих и служащих страны увеличиваются, ширится помощь обездоленным слоям населения. Инфляция и безработица держатся на низком уровне. Обитателей фавел (favela (порт.) — трущобы в городах Бразилии. — Ред.) становится год от года всё меньше. Бразильская буржуазия чувствует себя спокойно, не беспокоясь за свою судьбу. Более того, она поддерживает политику пришедших к власти «новых левых», политику, направленную на смягчение классовых антагонизмов, так как это уменьшает риски социального взрыва, обеспечивает социальное развитие.
Высокое обложение налогами крупного бизнеса не смущает дальновидных бразильских миллиардеров и мультимиллионеров. К тому же идущие на повышение жизненного уровня бразильского народа средства расширяют внутренний рынок, создают благоприятные условия для накопления капитала. Кризис стал проверкой на прочность бразильской экономики. В самом тяжелом 2009 году её ВВП не сократился, а в 2010 году уже вырос на 7,8%. С учётом паритета покупательной способности ВВП Бразилии, которую не без оснований называют восходящим гигантом ХХI века, достиг 3,6 триллионов долларов, что делает её 5-й экономикой мира после США, Китая, Японии и Германии.
Из уст правых либералов часто приходится слышать — надо искоренить коррупцию, прежде чем приступать к модернизации. То, что коррупция зло, верно. Но верно и то, что там, где имеет место быстрый рост экономики, и нет поляризации в распределении доходов – это не так страшно. В Индии коррупция традиционна. И тем не менее благодаря умелой стратегии президента Манмохана Сингха и нахождению страной свободной ниши в мировой экономике Индия растёт самыми быстрыми после Китая темпами – около 9%. Бедность постепенно отступает, а средний класс увеличивается. А ведь Индия, Китай и Бразилия вместе составляют 40% населения Земли, которое недавно достигло 7 млрд человек.

Последнее время вопрос о выборе требуемой для России модели развития поднимается всё чаще. В начале 2010 года появился доклад находящегося под попечительством президента Д.Медведева Института современного развития (ИНСОР) «Россия ХХI века: об образе желаемого завтра». Вначале он привлёк к себе повышенное внимание, но позже оказалось, что получилось много шума из ничего. И Президент РФ, и его помощник по экономическим вопросам А. Дворкович по сути дела дистанцировались от этого документа, изданного под руководством праволиберальных теоретиков Игоря Юргенса и Евгения Гонтмахера.
Ещё ранее, в середине 2008 года, появилась «Стратегия-2020», подготовленная Минэкономразвития для Правительства России и партии «Единая Россия». Но обрушившийся затем на Россию глобальный кризис перечеркнул её, и в начале этого года было принято решение о обновлении и корректировке. А совсем недавно со своей программой выступил Общероссийский народный фронт (ОНФ). После его создания в текущем году экс-губернатора Чувашии Николая Фёдорова ввели в штаб «Единой России» и под его руководством был создан Институт социальных экономических и политических исследований (ИСЭПИ). Похоже, что проект стал конкурирующим «Стратегии-2020», так как премьер остался недоволен ознакомлением с высказанными в начале года идеями Я.Кузьминова и В. Мау. Не исключено, что на программу Фёдорова «Единая Россия» будет ориентироваться в ближайшие пять лет. Она уже стала известна как «пятилетний план». В программе сформулированы верные социальные цели развития, но не указаны способы их достижения, не прописаны субъекты, реализующие программу.
По этим и другим причинам «народная программа» Фёдорова сразу же подверглась критике с разных сторон. Финансируемая Западом газета «Ведомости» не без сарказма писала: «Это набор банальностей и очевидностей. Разве кто-то будет спорить с тем, что хорошо, когда небо голубое и вокруг поют птицы? Программа всеобщего счастья». А лидер КПРФ Геннадий Зюганов в интервью агентству РИА «Новости» изрёк: «Какие бы заявления фронт ни делал – что он будет развивать производство и высокие технологии – в бюджете имени Кудрина на это нет ни копейки. Можете писать любые программы, господа представители рублевского фронта, но они невыполнимы. Вы заложили бюджет, который не в состоянии помочь ни производству, ни промышленности, ни решить ни одной из социальных проблем».
Общим недостатком имеющихся попыток обозначить модель развития России является то, что в них отсутствует верная диагностика и не указаны субъекты их реализации. Лишь поставив верный диагноз, можно найти нужные средства избавления от социально-экономических недугов и составить «дорожную карту» продвижения к выбранной цели.

Куда идёт
исторический  процесс
В дни, когда пишутся эти строки, в СМИ и на научных форумах идут острые дискуссии, посвященные оценке начавшихся у нас 20 лет назад рыночных реформ. Особый накал страстей наблюдается на телевидении. 2 ноября очередной выпуск программы «Исторический процесс» назывался «Призрак коммунизма». Сванидзе и его идейные сторонники почем зря клеймили социалистическую эпоху. Кургинян и его гвардия обрушивались на капитализм, порождающий войны и кризисы, обнажали и другие его язвы и пороки. Голосование зрителей как обычно с большим преимуществом было не в пользу первых.
Между тем ни у одной из сторон не просматривалась конструктивная позиция. Первые выступали под флагом либерализма, обернувшимся у нас волчьим олигархическим оскалом, вторые, по сути, ратовали за возврат к социализму. Между тем мировая практика убедительно показывает, что наиболее быстрые и успешные страны идут по третьему — конвергентному пути. Но этот доказанный современной историей факт даже не упоминался ни одной из сторон.
Быстрые темпы экономического роста и отсутствие социальной поляризации (не расслоения) – верный индикатор правильно выбранной модели смешанного развития. Казалось бы, совершенно ясно то, что мы должны принять конвергентный вектор за национальную идею, за наш осознанный выбор социально-экономического долгосрочного развития. Именно он ведёт к восстановлению нашего величия и достойного места в системе мировой экономики и международных отношений. Но это почему-то не происходит. Непонимание данного императива делает попытки создания сценариев на перспективу бесхребетными, аморфными и ошибочными. У нас будет «всё не так» до тех пор, пока мы не дойдём до признания этой истины и не станем руководствоваться ею в своей политике.
Не призрак коммунизма вновь витает над миром. Жизнь показала, что это утопия. А вот набат конвергенции звучит с каждым годом всё сильнее с разных континентов. В эпоху перестройки и после нее такие цели не ставились, хотя великий мыслитель и гражданин Андрей Сахаров призывал к этому. Они не ставятся и сейчас. У нас либо капитализм, либо социализм. А должно быть и то и другое. Каковы оптимальные соотношения социализма и капитализма, плана и рынка — другой вопрос. Он должен решаться по-разному в зависимости от конкретно-исторических условий. У нас такое развитие в настоящее время может происходить не за счет демонтажа государства, вывода его из экономики, а наоборот, путём усиления его вмешательства. Но не нынешнего государства, превратившегося в самодовлеющую силу и кормушку бюрократии, а реформированного, находящегося под контролем социал-демократических сил, реализующих конвергентные цели.
Тогда появятся возможности для достижения социальной гармонии и быстрого роста. Время не ждёт. Углубляющийся кризис усиливает авантюризм Запада, империалистические и колониальные тенденции цитаделей мирового капитала. Перспектива возвращения Путина в Кремль не по душе правителям Америки и Европы. Что ж, это их проблемы. Нам же необходимо укреплять союзнические отношения с Китаем и другими конвергентно развивающимися странами БРИКС. И нам требуется курс социал-демократического типа. Ибо продолжение нынешних тенденций развития российского общества чревато революционным взрывом. А последствия его могут оказаться крайне опасными и непредсказуемыми, что уже не раз случалось в российской истории.