Майдан: что поставлено на карту?(продолжение)

Противостояние на киевском Майдане продолжается. Высокая организованность экстремистов в рядах протестующих, фанатичная решимость вожаков и толпы бросить страну в пучину смуты – всё это свидетельствует о том, что мы имеем дело не со стихийными выступлениями «борцов за свободу» и «европейский путь» развития Украины, а с хорошо спланированной и дорогостоящей операцией, сценарий которой написан далеко от Крещатика.
Суть этого сценария — разорвать два родственных народа, русский и украинский, окончательно уничтожить саму идею восточнославянского единства, ослабить Россию, Украину и Беларусь по отдельности, привязать их к западной цивилизации в качестве сырьевой пристяжной, ресурсного придатка, лишив, таким образом, даже намёка на самостоятельную роль в мировой истории.
Есть ли альтернатива такому трагическому развитию событий? Об этом рассуждает доктор философских наук, профессор Гродненского университета Чеслав Станиславович КИРВЕЛЬ. Сегодня мы публикуем окончание его беседы с нашим корреспондентом Ириной УШАКОВОЙ.

(Начало в № 2)
– Чеслав Станиславович, какую роль в этой ситуации играет работа современных  СМИ?
– Следует особо подчеркнуть, что общее состояние культуры нации в решающей степени определяется системой СМИ. Влияние СМИ на умы людей и культуру в целом неуклонно возрастает и достигло к настоящему времени беспрецедентных масштабов. В ряде случаев СМИ приобретают доминирующее воздействие на духовные и социальные процессы современности, перевешивают воздействия прочих факторов, вместе взятых. В первую очередь это касается телевидения.
Примеров глубинного влияния СМИ на умы населения существует множество. Возможности манипулирования сознанием миллионов людей (благодаря современной информационной технике) оказались беспрецедентными. Есть все основания говорить даже об информационном сетевом закабалении мира. Информационный взрыв, новые коммуникационные сети обернулись в наше время невероятным давлением на все человеческие органы чувств. И всё это происходит на глобальном уровне.
Важно отметить то, что современные СМИ, прежде всего российские, вообще не несут никакой ответственности за психологическое и воспитательное влияние на граждан, формирование духовно-нравственной атмосферы общества и развития культуры в целом. Задумаемся на секунду, что может произойти, если этот мощный инструмент, каким является современное телевидение, попадёт в руки тех, кто ненавидит свою страну («эту страну»), кто жаждет её поражения и гибели. К сожалению, в значительной степени российское телевидение, начиная с 90-х годов ХХ века, оказалось в руках именно таких людей.
Не удивительно, что все научные исследования качественных характеристик населения, проводящиеся в России, в последние годы констатируют стремительный регресс по основным параметрам. Особенно далеко зашли процессы дебилизации среди школьников и молодёжи. Ректоры вузов, директора заводов бьют тревогу, потому что молодые кадры не соответствуют своему назначению, молодёжь утратила мотивацию к учёбе, саморазвитию, появилась склонность к суициду.
Игнорирование воспитательной функции СМИ привело в последние годы в России (и не только в России) к возникновению феномена, который специалисты называют «понижающей селекцией» – своего рода воспитание со знаком «минус», когда в человеке взращивается, культивируется всё низменное, антигуманное.
Систематическая апелляция к первобытным животным инстинктам, задействование обычно подавляемых культурой дремлющих механизмов подсознания деструктивно влияют на личность человека. Современные российские СМИ формируют новый тип личности, стоящий на эволюционной лестнице на несколько ступеней ниже типичного человека советской эпохи.
Ныне в российских СМИ господствует чудовищная цензура. Все русские писатели-почвенники, культурологи, философы, историки, публицисты, имеющие национальные приоритеты, не получают доступа к общенациональному эфиру, захваченному гарсонами и шутами, остаются вытесненными за пределы культурного пространства. Те, кто стремился создать пространство моральной диктатуры, диктатуры мысли и вкуса, просто подвергаются гонениям и ошельмовываются.
Для российских СМИ главная цель заключалась в том, чтобы «растолочь», разрушить восточнославянское цивилизационное «ядро», деформировать и сломать глубинные архетипы народного сознания, препятствующие вхождению в «европейский дом». Свободу слова они понимали исключительно как свободу растлевать, разлагать российское общество, инспирировать и нагнетать различные формы патологии массового сознания, формировать упадническое общественное настроение, тотально нагнетать образ России как «ненормальной» и неполноценной страны, т.е., по сути дела, сформировать у граждан России комплекс неполноценности и уязвленное историческое самосознание.
Оказавшись в руках западников, многие из которых были абсолютными русофобами, российские средства массовой информации несли в себе невероятный по разрушительной мощи импульс. Трудно найти в истории пример, где бы презрение к собственной стране так интенсивно подпитывалось и нагнеталось всем, что говорилось и делалось тогда в перестроечный и постперестроечный период в России. По национальному самосознанию русских людей, по мнению россиян о самих себе и о России был нанесён в те годы беспрецедентный удар. Такого падения в собственных глазах русские люди в прошлом ещё не испытывали.
Стоит только задуматься о всей совокупности факторов, негативно влияющих на историческое самосознание, самооценку и самоуважение населения России, как охватывает ужас. В самом деле, в течение более 70 лет всеми средствами хорошо отлаженной пропагандистской машины Советского Союза, включая и «научные» труды по истории, обосновывалось и доказывалось, что всё происходившие в России до Октябрьской революции было беспросветно ужасно и невыносимо плохо. Потом, начиная со второй половины 80-х годов прошлого столетия, был невероятно облит грязью и изруган весь период строительства социализма в Советском Союзе. Как в такой ситуации испепеляющего презрения ко всей российской действительности и до, и после революции 1917 года выстоять и сохранить оптимистически полноценное историческое самосознание, избежать тяжелой болезни национального духа?
Кажется даже удивительным, как после такой усиленной бомбардировки общественного сознания со многих сторон, такой мощи деформирующего души людей информационного катка в России всё ещё сохранились здоровые народные силы.
– Возможно ли изменить эту ситуацию?
– Нужна принципиально новая информационная политика, предполагающая создание национальных СМИ, призванных служить своим народам.
Вообще, с моей точки зрения, как-то усовершенствовать, изменить или перестроить нынешние российские СМИ невозможно. Укоренившаяся в их недрах информационная буржуазия, информационные вампиры, получающие за свои рекламные ролики непомерно огромные барыши, не допустят этого. Нужен полный слом всех структур и подструктур, утвердившейся в современном российском обществе системы СМИ. Должна быть создана абсолютно новая система управления СМИ, со 100-процентной заменой её руководящего кадрового состава. Кардинальная, примерно на 80%, ротация кадров должна также быть осуществлена в средних и низовых структурных звеньях всей этой чрезвычайно опасной для здоровья народа машины растления, манипуляции и дебилизации.
В первую очередь из сферы СМИ должны быть устранены «внутренние эмигранты» – представители «пятой колонны», которые своей «информационно-пропагандистской деятельностью» подрывают духовные основы развития восточнославянских обществ и обслуживают экономические, идеологические и другие интересы их геополитических конкурентов. Из сферы СМИ также необходимо устранить всех лиц, замешанных в коррупции и в связях и криминалом, вплоть до запрета на профессию.
Однако реализовать эту задачу будет чрезвычайно трудно. Дело в том, что СМИ – это главная сила и оружие в руках олигархического интернационала, призванные обеспечить контроль и господство над народами нашей планеты, направить их движение в русло «уготованного будущего». СМИ – это своего рода бастион, крепость мировой финансовой олигархии, которую она будет защищать всеми доступными ей средствами.
Как свидетельствует практика сегодняшних дней, такие лидеры ещё не выявились в полной мере на политической сцене современной России. Вот почему сейчас Россия и близкородственные ей народы стоят перед жёсткой необходимостью дать ответ на «вызов среды». И задача здесь, конечно, заключается не только в том, чтобы упразднить монополию западников-русофобов в тех СМИ, где они её еще сохраняют (что само по себе, безусловно, очень важно), а прежде всего в том, чтобы восстановить национальный контроль над элитами, сформировать такие национальные элиты, для которых власть – это ответственность за судьбы страны. А говоря шире, задача состоит в том, чтобы кардинально изменить общественный климат, который позволит загнать тяжёлую болезнь беспочвенничества в соответствующие ей карантинные ниши.
Необходимо также выдвижение и реализация деятельной идеологии. Она должна быть сформулирована на основе менталитета наших народов, исторического опыта и традиций. Только с помощью таких идей можно решить современные проблемы и дать ориентир потомкам.
– Чувствует ли современная молодёжь в себе силы к возрождению своей страны? Ведь многие уже ориентированы на Запад?
– Да, действительно многие факты противоречат возрождению, ренессансу русского мира, но у меня есть предчувствие, что это будет так. Это предчувствие социального философа, исследователя, публициста. Полагаю, что известное высказывание о том, что Россия сама спасется и мир спасёт, имеет под собой глубокое основание.
Восточнославянский мир в силу своего срединного положения между Западом и Востоком (контактная зона Восток–Запад) с их крайне противоположными формами социально-культурных традиций как никакой другой может оказаться способным на творческий синтез разнородных начал, на творение и созидание новых форм социального бытия, чрезвычайно необходимых сегодня человечеству.
В принципе в рамках современного трансформирующегося мира восточнославянские народы должны взаимодействовать и одновременно соблюдать определённую дистанцию как в отношении к протестантско-католическому Западу, так и к мусульманско-буддийскому Востоку, но и не идя при этом на полное отчуждение от них. Современная цивилизация потеряет своё силовое и духовное равновесие, гармонизирующее поле развития, если восточнославянские народы полностью будут ассимилированы Западом или всецело окажутся во власти Востока.
– Ваше мнение о значимости России в мире несколько расходится с мнением Чаадаева, который говорил, что история России – это сплошное недоразумение и что «от нас не вышло ничего пригодного для общего блага людей, ни одна полезная мысль не дала ростка на бесплодной почве нашей родины, ни одна великая истина не была выдвинута из нашей среды…»
– Чаадаев в конце жизни пришёл к другому мнению. Если сначала он говорил, что Россия существует, чтобы дать миру урок того, как не надо делать, то потом он сказал, что Россия может дать миру урок того, как надо делать. Не только у Чаадаева происходила такая мировоззренческая эволюция. Западник Герцен также претерпел подобную эволюцию. Эта эволюция была особенно интенсивной во время Французской революции 1848—1849 гг., когда случалось, что за одну ночь расстреливали по десять тысяч человек. Такого в России Герцен наблюдать в принципе не мог, поскольку в XIX веке на его родине всякого рода казней было на порядки меньше, чем в Западной Европе. После этого он очень быстро стал двигаться в сторону славянофильской идеологии.
– Чеслав Станиславович, мы с Вами, естественно, говорим о положительных сторонах развития нашего государства. Но ведь и ошибок в русской истории было достаточно…
– Да, история восточнославянских народов складывалась непросто, было много смут, потрясений, неудач и ошибок. Здесь, однако, имеет смысл остановиться на истории русского мира в ХХ веке, как самой, пожалуй, сложной и трагической.
Как ни странно может показаться на первый взгляд, Россия в годы, предшествующие Первой мировой войне, была весьма демократической страной. Вот интересные данные на этот счёт. По признанию американского исследователя Пайпса, число российских чиновников в «бюрократическом» ХIХ веке было в три-четыре раза меньше, чем в странах Западной Европы. Согласно же Менделееву, посетившему Англию, в Лондоне полицейских на душу населения было на 1906 г. в 10 раз больше, чем в Петербурге. Согласно «Британской энциклопедии» в России накануне Первой мировой войны было в 7 раз меньше полицейских на душу населения, чем в Англии, и в 5 раз меньше, чем во Франции.
Преступников в России тоже было намного меньше, чем в Западной Европе. По данным той же «Британской энциклопедии» за 1911 год, в России, если мне не изменяет память, на 100 000 населения приходилось 77 преступников, в то время как в Германии на те же 100 000 населения более 800 преступников. В США было примерно в два раза больше преступников, чем в России, а в Великобритании — более чем в 5 раз. Английский профессор Смальс, изучавший российскую юриспруденцию, писал о том, что нигде в мире не было такого гуманного и беспристрастного суда, как русский. П.А. Сорокин говорил, имея в виду общинную жизнь русского народа, что под железной крышей самодержавной монархии жило сто тысяч крестьянских республик.
Начиная с 90-х годов ХIХ века, благодаря политике Александра III, который любил всё русское и всячески способствовал развитию своего национального производства, наблюдался небывалый подъём российской экономики. Среднегодовые темпы роста российской экономики на протяжении целой четверти века превосходили темпы развития всех индустриально развитых стран и составляли примерно 7–8 %. Бурно развивалась наука. Достаточно назвать таких всемирно известных учёных, как Менделеев, Павлов, Сеченов, Мечников, Тимирязев, Пирогов, Попов.
В области культуры Россия достигла небывалых высот. В литературе (Достоевский, Толстой, Чехов, Бунин и многие другие); в поэзии (Блок и символисты); в музыке (Чайковский, Мусоргский, Римский-Корсаков, Рахманинов, Гречанинов, Стравинский); в сценических искусствах (Шаляпин, Собинов, Павлова, Кшесинская, Дягилев); в живописи (Нестеров, Васнецов, Кустодиев). Французский поэт Поль Валери  назвал русскую культуру конца ХIХ–начала ХХ века одним из «чудес света».
Кроме этого надо особо отметить, что в конце ХIХ–начале ХХ века Россия стала центром развития мировой философии. «Русский религиозно-философский ренессанс» – это небывалый взлёт философской мысли. Назовём имена только некоторых наиболее известных русских философов: Бердяев, Булгаков, Франк, Ильин, Флоренский. Россия стала мировой «законодательницей мод» в области философской мысли.
Французский экономист Эдмон Тьерри прогнозировал, что население России к середине ХХ века будет выше, чем общее население пяти других больших европейских стран, и составит примерно 350 млн человек. Тогда многие мировые эксперты писали, что если не заковать этого гиганта в цепи, то в ХХ веке это будет абсолютно лидирующее в мире государство. И вдруг такой слом. Стало быть, удалось на определённое время заковать этого гиганта в цепи.
– Что же в самом деле тогда случилось?
– Можно утверждать, что революционные катаклизмы в России были прежде всего следствием трансформации сознания, коренились в сфере ценностно-мировоззренческих ориентаций и идеологизированных установок, завышенных ожиданий и не вытекали из реальных условий жизни общественного бытия.
Тут я согласен с историком Игорем Фрояновым, который говорит, что есть три ипостаси революции: первая – революция для России, вторая – Россия для революции и третья – революция против России.
Если говорить о «революции для России», то следует отметить следующее. С эпохи Петра I началось разделение русского народа на два народа, две нации: простой народ продолжал жить в соответствии с традициями и обычаями православной цивилизации, а высшие слои общества – аристократия — всё интенсивнее осваивали западную модель поведения и культурные коды, превращаясь постепенно в глазах народа в «иностранцев», «чужих». Отчуждение между народом и верхними слоями общества росло. И это неудивительно: многие представители верхних слоев перестали даже знать русский язык и разговаривать на русском языке. Известен исторический факт, когда Царь Николай I, пытаясь восстановить знание русского языка в среде высших слоев русского общества, некоторых представителей, обнаружив на придворных приёмах незнание ими русского языка, отправлял даже в ссылку для его изучения. Поэтому все придворные «дрожали от страха», чтобы царь не обратился к ним на русском языке.
Указ Петра III «О вольности дворянства» ещё глубже расколол верхи и низы русского народа. Этот указ, освободив дворянство от необходимости нести государственную службу, превратил, по сути дела, его в паразитический праздный класс. Ненависть народа росла. Существование этого класса в глазах народа потеряло всякое оправдание и смысл.
Реформа 1861 года освободила крестьян от крепостничества, дала вольность крестьянам, по сути дела, без наделения их землей. За исключением 20% крестьян, все остальные должны были в течение 49 лет выкупать землю у помещиков. В стране стало шириться бродяжничество и профессиональное нищенство. Озлобление народа, особенно крестьян, нарастало.
Реформа Столыпина также чрезвычайно революционизировала русское крестьянство. Попытка форсированного разрушения общины и ведения частного фермерского хозяйства, несмотря на все достоинства Столыпина как человека, было неудачным выбором. Община для русского крестьянства – вовсе не случайное явление. В условиях климата и географии среднерусской возвышенности, где формировался русский менталитет, община была наиболее оптимальной формой хозяйствования. При недостаточно развитом техническом оснащении фермерское хозяйство в тех реально сложившихся условиях было в принципе невозможно. Конечно, к началу ХХ века время общины проходило. Но здесь надо было действовать осторожно. Хотя Столыпин как личность и политический деятель пытался предотвратить революцию в реальности же он ей лишь поспособствовал. Поэтому книга С. Кара-Мурзы «Столыпин – отец русской революции» не является случайной и имеет под собой определённого рода основания.
Первая мировая война до предела обострила все противоречия русского общества и фактически обусловила возможности и создала предпосылки для свержения самодержавия в России (Февральская революция).
Следует отметить, что известную роль в активизации революционных процессов сыграли последствия религиозного раскола (ХVII век) в русском обществе: старо-
обрядцы во многом содействовали разрушению православно-монархического общественного устройства России. И понятно почему.
– При таком разъяснении становится понятно действие народной стихии: поджоги помещичьих усадеб, уничтожение зажиточных представителей разных слоёв населения, осуществление многовекового чаяния народа «землю – крестьянам» и так далее.
– Русский народ принял активное участие в революционных процессах, поскольку стремился к осмысленной, цельной и социально справедливой жизни. Для русского идеал справедливости – это главное. В этом смысле Октябрьская революция выступила именно как «революция для России». Русский народ не принял насаждаемый капитализм, поэтому и восстал.
Если же далее говорить о «России для революции», то необходимо сказать, что Ленин, Троцкий, Свердлов и другие лидеры революции рассматривали Россию как горючий материал в разжигании мирового пожара. Они мечтали (прямо-таки бредили) о мировой революции, их главной целью было установление всемирной социалистической республики. Поэтому они рассматривали Россию как бочку пороха, как фитиль, призванный разжечь мировой пожар. Для них Россия – «слабое звено» в цепи империализма; её можно было не жалеть, ею можно было пожертвовать, её можно было жечь в огне мирового пожара. Отсюда – стремление большевиков уничтожить всё национально русское как препятствие на пути установления мировой социалистической республики. В этом смысле большевистская революция была глубоко антинациональной, антирусской. Не случайно в ней наиболее активное участи принимали лица иных национальностей, инородческие элементы. Большевики троцкистско-ленинского призыва активно боролись со всем русским, даже с самим словом «русский». Были уничтожены не только аристократическая верхушка, но и зажиточные крестьяне.
А теперь, наконец, следует сказать несколько слов о «Революции против России». Мировая финансовая олигархия не без основания усматривала в России крупного геополитического конкурента, развивающегося своим самобытным путём, и поэтому всячески стремилась воспрепятствовать его успешному развитию. Мировые банковские дома (синдикат финансистов), отдавая себе отчёт в том, что извне Россию разрушить (завоевать) невозможно, всячески поощряли внутренние смуты в российском обществе, т.е. делали ставку на разрушение России изнутри. Они активно поддерживали и обильно финансировали радикал-революционеров, и прежде всего большевиков, которые, по их сценарию, должны были разрушить великодержавную Россию изнутри. Здесь можно назвать таких банкиров, как Леб, Яков Шифф, Феликс Варбург, Отто Канн, Мендель, Джером Ханауэр и др. В 90-х годах даже вышла книга, раскрывающая механизмы, способы и объёмы финансирования мировыми банковскими домами большевиков – Э. Саттон «Уолл-стрит и большевистская революция». Имеется на этот счёт и множество других публикаций.
– Какую роль в разрушении Российской империи Вы отводите Февральской революции?
– Сразу же хочу сказать, что наиболее зловещую роль в исторической судьбе России сыграла именно Февральская революция. Без Февральской революции не было бы и Октябрьской революции. В победе Февральской революции ни рабочие, ни крестьяне никакой существенной роли не сыграли (сила накопившегося гнева крестьян проявится немного позже, прежде всего в ходе Гражданской войны). Главной внутренней силой (пружиной) февральских событий 1917 года явился высший слой российского общества: чиновничество, генералитет российской армии и российская интеллигенция («Орден русской интеллигенции»). Весь круг этих людей являл собой иррациональных западников (западников и западофилов), стремящихся любой ценой перенести на почву России западный образ жизни, покончить с самодержавием, внедрить парламентаризм западноевропейского типа и т.д.
Огромную роль в осуществлении Февральского переворота сыграла мировая закулиса. Под руководством мировой закулисы в этой войне были сплочены все антирусские силы. Так, план уничтожения России посредством радикал-революционеров был предложен Германии в марте 1915 года Гельфандом-Парвусом. Предполагалось щедрое финансирование радикал-революционеров, мощная пропагандистская кампания в прессе, организация забастовок, крестьянских и сепаратистских восстаний и т.п. И ничего тут удивительного нет – мировая закулиса издавна усматривала в России крупного геополитического конкурента и своего экзистенциального врага.
Главная цель войны долгое время удерживалась в тайне: свержение православной монархической государственности в России. И когда это удалось, английский премьер-министр Ллойд Джордж в парламенте радостно приветствовал свержение самодержавия в России. Он даже открыто говорил о том, что благодаря Февральской революции начинается новая эпоха в истории мира, что эта революция явилась победой тех принципов, из-за которых нами была начата война. А английская газета «Дейли Ньюс» характеризовала Февральскую революцию как главную из всех до сих пор одержанных побед, что этот переворот несравненно более важное событие, чем победа на фронте. Действительно, надо было очень ненавидеть Россию — своего номинального союзника — чтобы так делать и говорить.
Министры Временного правительства, сформированного после победы Февральской революции, все, за исключением двух или даже одного человека, были членами англо-французских масонских лож. Все они являли собой иррациональных заказчиков, стремились вопреки логике российского национального развития превратить Россию в Запад, надеть на православное тело протестантский мундир. В результате все их действия и решения вели не к преодолению смуты и к улучшению ситуации, а к её быстронарастающему ухудшению. В итоге победили большевики – самая незначительная партия на то время.
К ногам небольшой кучки организованного меньшинства во главе с Лениным и Троцким власть упала практически сама. Самое страшное то, что Россия после большевистской революции стала ареной столкновения двух западнических идеологий – бело-компрадорской, ориентированной на установление либерально-буржуазного строя по образу западных стран, и красно-компрадорской, направленной на реализацию рождённого на Западе марксистского проекта переустройства общества. Эти две идеологии инсценировали в России страшную Гражданскую войну, в результате которой погибли миллионы наиболее биологически и социально активных русских людей.
И что самое интересное, мало кто из политических деятелей разных стран того времени сомневался в том, что большевики разрушают и разрушат Россию. Можно на этот счёт привести следующие примеры. В 1918 году генерал Деникин обратился к маршалу Юзефу Пилсудскому с целью заключить военный союз против большевиков. Тогда у Пилсудского под ружьём  было около миллиона людей. Он формально заключил договор, но в своём окружении сказал, что он никогда не будет помогать белогвардейцам, потому что они восстановят Россию, а поможет большевикам, потому что они её разрушат (так тогда думали многие). И Пилсудский через своего агента исправно информировал штаб Красной армии о замыслах Деникина. Кроме того многие послы западных стран, в частности, английский посол, докладывали своим правительствам о том, что промышленность, сельское хозяйство и транспорт России полностью разрушены, поэтому, похоже, её уже можно стереть с географической карты.
В целом планы уничтожении России успешно осуществлялись вплоть до 1929 г. Однако Россия смогла разорвать цепи, сковывающие её тело. Все сценаристы разрушения России: и мировая финансовая олигархия, и Пилсудский, и многие другие — просчитались. Они не смогли до конца просчитать поведение русского гиганта, русского народа, оказавшегося способным на очередной энергетический взрыв, позволивший к середине ХХ века стать России вторым полюсом мира.
– Что же, на Ваш взгляд, спасло наше государство от гибели?
– План разрушения России посредством радикал-революционеров был сорван Сталиным. Укрепившись у власти, Сталин отказался от идеи мировой революции, поняв её утопичность, и всю организационную мощь направил на созидание мощной индустриально развитой российской социалистической империи. В реальности, в большевистской среде выявилось две позиции: ленинская гвардия – большевики-космополиты, которые были ориентированы на мировую революцию, и вторая – большевики-националисты, которую возглавил Сталин. Сталин, используя свою восточную хитрость, ловкость, мудрость, стал железной рукой строить новый социалистический мир. Энергетика сталинской партии новых меченосцев совпала с мощным энергетическим взрывом русского народа, продолжающегося с начала 30-х годов до середины 50-х годов прошлого века. Тогда многие русские люди верили в возможность построения нового мира. Поэтому не удивительно, что в то время имел место небывалый энтузиазм масс. Будем надеяться, что это был не последний энергетический взрыв русского народа.
Сталинская индустриализация, порой жестокая, особенно к крестьянству, оказалась спасительной перед лицом войны. Благодаря ей был сломлен стальной клинок фашизма, которому никто не смог противостоять, кроме русских. Нападение фашистов было ошеломляющим, Советская армия поначалу не могла им противостоять. Тогда встала задача: или спасать армию, или перевозить предприятия на Урал. Выбрали второе. Армия как могла сопротивлялась, гибла, а в это время шла эвакуация предприятий. И это оказалось политически верно. Уже в 1942 году заводы, эвакуированные на Урал, стали производить военную технику в большем количестве и зачастую лучшего качества, чем заводы Германии.
 – Да, упреки в адрес Сталина по поводу трагичных последствий коллективизации бессмысленны, если понимать, что это вынужденная необходимость...
– Вся история трагична. И человеческая жизнь трагична. Взять, к примеру, промышленную революцию в Англии. Появилось фабричное производство, были изобретены ткацкие станки. Ремесленники, ткачи в Индии гибнут тысячами, не выдерживая конкуренции. Английское сукно продавалось по всему миру, прибыль шла огромная. «Новым дворянам» хотелось ещё больше прибыли. Но для получения сукна нужна шерсть, нужны овцы, следовательно, пастбища для них. Чтобы освоить территорию, сотни тысяч крестьян сгоняют со своих дворов. Дороги Англии наполняются толпами бродячих нищих. Потом издаётся указ о запрете бродяжничества (наказание при повторном нарушении указа – смерть), и обочины дорог Англии покрываются трупами людей. Работавших на фабриках детей за нарушение технологических правил подвешивали за ноги над кипящим чаном. И так далее. Поэтому, ни в коей мере не оправдывая огромных человеческих жертв, принесённых на алтарь сталинской индустриализации, всё же необходимо сказать, что и капиталистическая индустриализация не обошлась без жертв. Она, как известно, сопровождалась многолетними колониальными войнами, в которых уничтожались целые народы и древние культуры, происходило разрушение местного хозяйства, культивировалось рабство, насилие, распространялся голод и т.д. Эти «издержки» экспансии капитализма были никак не меньшими, чем плата за индустриальный скачок в СССР.
– Чеслав Станиславович, Вы считаете, что капиталистическая модель общества не для России?
– В России не было капитализма в классическом смысле, как это было на Западе. У нас даже в дореволюционный период всё равно доминировала государственная собственность. Иначе невозможно было в такой огромной стране, с таким холодным климатом осуществлять строительство заводов и фабрик в далёкой Сибири и на Дальнем Востоке. Это говорит о том, что мы не выступали и не будем сейчас выступать в качестве прилаженного звена западноевропейской цивилизации.
– Чеслав Станиславович, мои вопросы к Вам – это вопросы моего поколения. Мы не можем не задумываться: как восстановить полноценную жизнь своей страны – страны наших прадедов – фронтовиков, дедов – рабочих, учителей, врачей, инженеров?..
– Восточнославянским народам необходима духовная мобилизация. Данную необходимость диктует актуальный характер вызовов обществу, которые в своей действительности сегодня проистекают не только из прошлого, но и во всё возрастающей степени продуцируются будущим и требуют адекватного ответа на них. Восточнославянские мыслители, озабоченные состоянием своих стран, должны противопоставить бесперспективности идей западников, занятых лишь торгом вокруг наиболее выгодной траектории встраивания восточнославянских стран в западноевропейскую цивилизацию, мобилизационный «проект будущего» опережающего, а не догоняющего характера, выявляющего оптимальные пути развития восточнославянских народов на собственной культурно-цивилизационной основе, выдвинуть и обосновать собственную теорию, точнее, метатеорию, позволяющую сформировать принципы и направления движения Беларуси, России, Украины в сторону свободной, не занятой и не детерминированной другими странами и народами ниши существования в нынешнем противоречивом и сложном геополитическом пространстве.
При этом убеждён, что «вулкан истории» отнюдь не потух и способен к новым цивилизационным «выбросам». «Цветущее много-
образие» (выражение К. Леонтьева) культур не оставлено навсегда позади, и «конец истории» ещё пока не наступил. Космогонические процессы образования новых миров (моделей) ещё, к счастью, продолжаются, и история остаётся открытой для творчества, для поисков новых, неизведанных путей развития. Всего за 30–40 послевоенных лет в мире появилась, наряду с атлантической, новая цивилизационная модель – тихоокеанская.
Нет поэтому никаких оснований с порога отрицать и возможность появления ещё одной модели – например, евразийской. Евразийская модель – это специфическая цивилизационная общность, интегрирующая импульсы Запада и Востока, Севера и Юга и по-своему преломляющая, творчески синтезирующая их. Она должна быть направлена на изживание раскола восточнославянских народов и внутрироссийского раскола, быть ориентированной на всемирность и всечеловечность. Иначе говоря, проблема состоит в том, чтобы разумно соединить лучшие черты многовекового опыта России и других восточнославянских народов, в том числе и опыта их недавнего советского прошлого, с достижениями стран Востока и современного постиндустриального общества Европы и Северной Америки, отсекая при этом всё то, что не соответствует историческим традициям и национальным интересам народов, составляющих эту общность, и ведёт к потере ими своей самоидентификации, своей осевой, центральной, смыслообразующей ценностной идеи.
Как свидетельствует история, возникновение новых цивилизаций всегда развёртывалось в сфере духа – в ходе формирования оригинальной системы ценностей и нового видения горизонтов бытия. Подражание не может быть источником вдохновения. Оно никогда не станет основой для формирования самобытной цивилизации. Его результаты всегда будут вторичны и неинтересны другим народам. «Не числом, а умением», силой духа формировались новые цивилизации.
Например, никому не известное племя, поселившееся на левом заболоченном берегу Тибра, ведущее примитивное сельское хозяйство и по всем другим параметрам отстающее от богатых городов Средиземноморья, через несколько веков превратилось в могучую Римскую империю. Почему? Да потому, что Рим выработал принципиально новую социально-политическую модель развития. В силу той же способности к новаторским решениям слабые аравийские племена, постоянно теснимые соседями, создали грандиозную мир-империю – арабский халифат. Немногочисленные христианские общины, впервые в истории перенесшие социальную борьбу в духовную сферу, вызвали к жизни самую влиятельную и многочисленную мировую религию и т.п. А это означает, что будущее зависит не только от объективно-исторических факторов (численности населения, размера территорий и т.п.), но и от адекватного исторического выбора и от способности к конструктивному проектированию, то есть от субъективного фактора истории.
Сегодня восточнославянским странам нужны мыслители и прак-
тики с развитым чувством долга и чести, обладающие «длинной волей», способные силой мысли заглянуть за привычный горизонт событий. Именно они, используя свои творческие силы, могут выдвинуть и реализовать в ходе развернувшейся в нашем тесном земном мире битвы за будущее свой жизнеспособный проект восточнославянской цивилизации как регионального самодостаточного центра развития и силы. Противоречивость нынешней ситуации, растерянность общества могут быть преодолены лишь посредством той или иной формы подвижничества и интеллектуальной мобилизации.
– Какова, на Ваш взгляд, роль Православной Церкви в созидании будущего величия России?
– Сейчас Православная Церковь во многом объединила людей. И как прежде Церковь остаётся собирательницей русского духа. И славянский форум «Золотой Витязь», на который я был приглашён, выступает за патриотизм, за единение славянского мира, за благородные цели. Церковь это благословляет, судя по тому, что были вручены патриаршие награды сотрудникам форума. Конечно, Церкви трудно противостоять разрушительным процессам.
– Но отдельным личностям, таким как патриарх Гермоген, протоиерей Иоанн Кронштадский, всё-таки удавалось противостоять...
– Да, Россия всегда была и будет богата героями и подвижниками.