Литературные классики и их кровные наследники

Хорошо известно, что личная судьба высокоодарённых деятелей искусства и литературы зачастую бывала, осторожно выражаясь, сложной, а то и прямо-таки тяжёлой. Счёт тут можно начинать, видимо, с гениального Гомера. Уж на что был вроде бы счастлив Лев Толстой в семейном кругу, а скончался, уйдя из дома, на безвестном железнодорожном полустанке.
В этой связи попробуем коротко обозреть личную жизнь классиков русской литературы, взяв одну лишь её сторону — наличие прямого кровного потомства, детей. Жизнь знаменитых русских классиков вся на виду, при заинтересованном внимании всего образованного общества досконально исследована после их кончины, никаких тайн тут вроде бы не кроется, да и не о скрытых любовных отношениях пойдёт далее речь, a о прямых и бесспорных наследниках и наследницах. Дело простое, ясное и никакой тяги к пресловутой «клубничке» здесь быть не может.

Великий Ломоносов, разносторонний русский гений, зачинатель современного литературного языка, человек здоровый телесно и нравственно, умерший не в старом возрасте, ни одного ребёнка после себя не оставил.
В XVIII столетии родились замечательные, знаменитые по сей день поэты Державин и Жуковский, баснописец Крылов, которого по сей день любовно именуют «дедушкой». Все они были весьма различны по характеру, биографиям и жизненному укладу, но всех троих объединяет одно — потомства они не оставили! Неописуемо талантливые Грибоедов и Лермонтов были убиты в совсем молодые их годы. Лермонтов скончался холостым, Грибоедов успел обвенчаться с юной грузинской княжной, но оба закончили жизнь бездетными.
Гоголь несомненно один из крупнейших европейских писателей-мыслителей, скончался в сорок три года. Жизнь его была полна духовных терзаний, бездомный, он скитался по всему свету, не имея родного пристанища. Семьи не создал, скончался в чужом доме одиноким и бездетным.
Гончаров был замкнут и нелюдим, о его увлечениях ничего не известно. Иван Тургенев являл собой образец балованного и капризного русского барина, был богатым помещиком и высоко оплачиваемым литератором, не чурался женщин, включая дам парижской богемы, прожил долгую, по тогдашним меркам, и вполне благополучную жизнь. Драматург Островский всю жизнь был удачлив в литературно-театральных делах, богат и знаменит, в конце жизни женился на красивой актрисе. И вот опять приходится повторяться: детей все эти одарённые люди не оставили — никакого потомства. А все были мужчинами здоровыми.
В нашем перечне русских литературных классиков особенно следует обратить внимание на итог жизни поэта и общественного деятеля Некрасова. Родовитый помещик, удачливый литературный деятель, светский человек и богач,  он был весьма пристрастен к женскому полу. Не удовлетворяясь соотечественницами, приглашал к себе в имение Карабиха шлюх французских. В конце жизни, больной, вступил в законный брак с русской проституткой, которую незадолго до того выкупил из публичного дома. Казалось бы, при такой прыти иметь бы ему многочисленное потомство, как тем отмечен был его родной брат. Но нет. Опять придётся повторять уже не раз ранее сказанное.
Талантливейший Бунин был истинным сыном своего литературного века, который привычно именуют «серебряным», хотя в свете того, что мы ныне о всех его деятелях много знаем, его следовало бы именовать «голубым». Нравственный упадок верхушки тогдашней творческой интеллигенции приобрёл какой-то истинно сатанинский характер. Не станем углубляться в подробности личной жизни Бунина, они известны. Отметим лишь одно нас интересующее: прожив долгую жизнь, имея серьёзные отношения с рядом женщин, он не оставил наследников.
Наступил тысяча девятьсот семнадцатый, рухнула старая Россия и погребла под своими обломками серебряно-голубой век. Однако вопреки всем троцким, свердловым и зиновьевым русская литературная классика не только осталась, но и приумножилась блистательными именами Булгакова, Маяковского, Есенина, Шолохова и Платонова. Скажем здесь кратко лишь о Булгакове, неописуемо блистательном.
Пожалуй, никто из всех классиков русской литературы не имел столько «внешних», так сказать, неприятностей, как он. Служба в белой армии, а потом судьба лишенца в советской России, преследования ГПУ, цензурные ущемления, травля в тогдашней печати, бытовая неустроенность, а тут ещё болезненное пристрастие к наркоте... Семейная жизнь писателя оказалась столь же сложной. Он усыновил детей своей третьей жены от её прежнего брака, но своих так и не смог завести.
Добавим к сказанному одно частное замечание нынешней «толерантности» ради. Небольшое, но очень шумное меньшинство нашей интеллигенции причисляет к русским классикам поэтов Мандельштама и Бродского. Мы с этим не согласны, но по тем же толерантным причинам помянем и их. Скажем тут с предельной краткостью: оба прожили совершенно разную жизнь, одного замучили в неволе, другой скончался, согретый всемирной славой, но оба ушли из жизни бездетными.
«Семья» Маяковского была поистине бесовской, в подобных случаях дети невозможны. Всю-то свою несчастную жизнь поэт от жадных Бриков зависел — они не только деньги его сосали, но и душу осквернили. Однако у Маяковского вдали от строгих супругов, «за горами, за морями» появилась дочка. Внебрачная, разумеется, он её не видел даже. Не так уж давно она приезжала в Москву. Безо всякого «генетического анализа» было видно, что она похожа на отца как две капли. Кровь Маяковского в ней, конечно, течёт, но всё же, всё же...
Болезненный и нервный Александр Блок имел дочь от законной супруги, урождённой Менделеевой. Однако литературоведам доподлинно известно, что родилась наследница Блока, носившая его имя, от другого писателя. Видимо, оценка тут полностью зависит от точки зрения каждого, кто судит.
О детях Сергея Есенина не хочется даже говорить. Сам поэт высказался с небывалой откровенностью: «Своих детей по свету растерял, свою жену легко отдал другому». А о некоторых наследниках, ему приписываемых, отозвался, что «Есенины чёрными не бывают». Остаётся лишь добавить, что сына и дочь его воспитывал Мейерхольд, большой русский патриот.
Жившие совершенно в разные эпохи, принадлежавшие к разным сословиям Фёдор Тютчев и Андрей Платонов оставили после себя по единственной дочери каждый. Обе они, как могли, продолжили дела своих замечательных отцов.
Полноценное и ветвистое наследие вырастили три величайших гения нашей классики — Александр Пушкин, Лев Толстой и Михаил Шолохов. Это тоже хорошо известно. Мистическим совпадением является то, что родившийся ровно через два века после Пушкина Михаил Шолохов, тоже имел четверых детей — двух сыновей и двух дочерей.
Рассмотрение вышеописанного сюжета несколько необычно для нашего литературоведения. Не исключено, что у некоторых такая точка зрения не встретит сочувствия. Но мы твёрдо знаем, что приведённые факты точны. А раз так, а это именно так, то они требуют рассмотрения и истолкования.
Дать односложный ответ на данную весьма сложную тему мы не решаемся. Тут надо многое продумать, ища серьёзного и взвешенного объяснения. Оно, несомненно, должно найтись. Хорошо было бы, если бы этим заинтересовались и другие.
Несомненно, первыми выскажутся тут марксисты и фрейдисты — ведь у них наготове всегда есть привычные отмычки ко всякого рода сложным явлениям в любой сфере мирской жизни. Не можем тут удержаться от забавного примера. Он справедлив не только для отдалённых времён Маркса, но и для сравнительно близких лет покойного доктора Зигмунда.
Представьте себе, что прочли вы труд великого грека Аристотеля «Афинская полития», единственное его сочинение, дошедшее до нас полностью (остальные — в отрывках), прекрасно переведённое на русский язык в 1937 году. Вы восхититесь глубиной мысли, яркостью образов, красотой слога. Узнав об этом, марксист ухмыльнётся и махнет рукой: «Пустяки всё это, мир сокрыт в формуле «товар—деньги—товар», просто Аристотель хотел обменять с соседом античный сюртук на холст, сделка не удалась, вот это и вылилось в «Афинскую политию». Всё, как видите, очень просто и объяснимо».
Фрейдист махнёт другой рукой и скажет: «Как известно, вся человеческая культура есть лишь яркое оперение петуха, стремящегося потоптать курицу, просто Аристотель домогался взаимности соседки, та ему отказала, «половая энергия сублимировалась», появилась «Афинская полития». Всё очень просто и объяснимо».
Не станем прислушиваться к марксистам, довольно они напакостили нам в своё время. А Фрейду пусть поклоняются Ксюха Собчак и Гай Германика. Хоть познания у обеих ничтожные, но показать по телеку, как куриц топчут петухи в человеческом образе, они смогут. Чем уже давно заняты.
Русские классики, как бы они ни разнились по своим литературным и политическим пристрастиям, были преданы своей Родине, любили русский народ, пеклись о его настоящем и будущем, гордились принадлежностью к великой отечественной литературе и культуре, берегли родной язык. Погружённые в сложную духовную жизнь, испытывая глубокие переживания за судьбу Родины и русского народа, они не могли не испытывать величайших духовных потрясений. Именно в этом и следует искать ответы на неустройство их личных судеб.
Великие русские классики оставили нам бесценные духовные сокровища, и мы, их никудышные наследники, обязаны чтить и хранить это во всей его многообразной сложности.