Ленин-«парикмахер» и лондонский паб

В центральном районе Лондона Финсбери есть довольно оживлённая улица Сейнт Джонс-стрит. На ней до сих пор сохранилось много старинных домов, построенных полтора столетия назад.

Улица связана с именем Владимира Ильича Ленина. Здесь находится бар «Краун энд Вулпэк» («Корона и мешок с шерстью»), в котором проходило совещание В.И. Ленина со своими товарищами по партии в дни работы III съезда РСДРП в апреле 1905 года. 

Почему делегаты выбрали для заседания такое место? Английские пабы (трактиры) — неотъемлемая часть жизни англичан. Недаром его полное название — «паблик хаус» — можно перевести как «народный дом», то есть место общения, место дружеских встреч, собраний для простого люда. Здесь можно затеряться, никто не обратит внимания на компанию людей, занятых каким-то разговором.

Как же сейчас выглядит «Краун энд Вулпэк»? Помнят ли там имя Ленина?

В одно из воскресений иду по Лондону, беспрестанно заглядывая в карту города, чтобы выбраться из лабиринта узких и кривых улочек , часто с односторонним движением, и найти нужную Сейнт Джонс-стрит, а на ней знаменитый паб, вошедший в историю.

Номер дома, под которым значится «Краун энд Вулпэк», я не знаю, поэтому сосредоточиваю внимание на вывесках. И вот вижу «Краун энд Вулпэк»!

На четырехэтажном старинном здании стоит номер 394. Дом угловой, так что в трактир можно попасть и с Сейнт Джонс-стрит и из тупичка Оуэн. Это обстоятельство наверняка учитывал Владимир Ильич, выбирая «паблик хаус» для конспиративной встречи.

Главный вход — с улицы Сейнт Джонс-стрит. Над дверью вывеска — картина: на плотном мешке шерсти лежит королевская корона.

Стрелки часов показывают 11.45. По воскресеньям пабы в Англии начинают работать на два часа позже, чем в обычные дни. Утренние часы по традиции отданы церкви. Так что до открытия пятнадцать минут.

Чтобы не терять времени, решил сфотографировать заведение. Но едва нажал кнопку затвора «Зоркого», как дверь бара открылась, и оттуда вышел черноволосый усатый молодой человек в светлой рубашке без галстука, а следом за ним — огромная овчарка.

— Что вам тут нужно ? — нелюбезно спросил он.

Объясняю, что бар исторический, связан с именем Ленина.

Выражение усача мгновенно меняется.

— Да, здесь бывал мистер Ленин.

Он потрепал овчарку за ухо, сказал ей «гоу», и четвероногий страж послушно удалился.

— Вы кто будете? Откуда у вас такие сведения о Ленине?— поинтресовался я.

— Это мой бар. Я его хозяин,— кивнул он на дом и представился: — Бернард Ламли. А о том, что здесь бывал мистер Ленин, знают многие, Заходите!

Сначала мы вошли в главное помещение бара, а через него — в салон-бар (обычно английские пабы имеют два зала). Бернард Ламли, как завзятый гид, попросил обратить внимание на висевший в аккуратной деревянной рамочке листок, в котором сообщалось, что фирма «Каридж», которой принадлежит «Краун энд Byлпэк», вспоминает исторический эпизод, связанный с баром.

«Однажды некое общество «Охраны парикмахеров» сняло клубную комнату в баре «Краун энд Вулпэк», но когда «парикмахеры» собрались, владелец бара заметил, что они говорят на иностранном языке, ведут себя подозрительно, и дал знать в Скотленд-Ярд.

Оказалось, говорилось далее, что он сообщил сведения международной важности, за которыми безрезультатно охотились детективы: собравшиеся были русскими нигилистами.

Скотленд-Ярд не замедлил расставить детективов. «Одного детектива запрятали в узкий шкаф, стоявший в комнате, где проходило заседание, детектив все слышал, но не понял ни слова, о чём говорили собравшиеся. Однако он сообщил о конспиративном совещании, и за баром было установлено наблюдение.

В заключение листок гласил: «Здесь Ленин думал над планами революции, которая должна была потрясти не только Россию, но и весь мир».

— Сохранилась ли знаменитая комната?

— Конечно.

— А можно взглянуть на неё

 — Пойдемте.

Мы поднялись на второй этаж, и хозяин открыл дверь в довольно тёмную комнату, оклеенную серыми обоями.

Первое, что бросилось в глаза,— портрет Владимира Ильича, вырезанный из газеты. Он висел на стене, напротив двери.

На остальных стенах были развешаны картины из жизни дореволюционной России: работающие в поле крестьяне, толстопузый усатый городовой с шашкой, русские пейзажи. Обособленно висел вырезанный из газеты портрет бородатого человека с недобрым взглядом. Под ним подпись: «Григорий Распутин. Злой человек, причинивший много несчастья России».

— А это тот шкаф, куда забрался детектив?— указал я на огромный шкаф-пенал.

— Да, — кивнул хозяин и открыл дверцу.— Здесь хранится посуда, но места вполне хватит и для солидных размеров полисмена.

— А кто повесил все эти фотографии и картины?

— Они висят здесь давно. Я стал хозяином дома лишь четыре года назад. Решил ничего не трогать, пусть все сохранится, как прежде. Это ведь история. Комнату мы иногда сдаем для заседаний разных благотворительных обществ. Людям очень нравится проводить собрания в таком знаменитом месте, связанном с именем Ленина.

На прощание я попросил разрешение сфотографировать Бернарда Ламли у входа в бар. Он охотно согласился.

На этом можно бы поставить точку. Но история с пабом «Краун энд Вулпэк» имеет свое продолжение.

Через год мне вновь удалось посетить бар. Дом стоял в лесах, шел ремонт, но паб действовал.

В салоне висела табличка: «Наш паб борется за право называться самым гостеприимным в Лондоне». За стойкой стоял неулыбчивый блондин средних лет. Он сказал, что мистер Ламли в отпуске и, возможно, больше не вернется сюда — он продает дом.

— Пока хозяин заведения — я,— сказал бармен.

Новый владелец удивился, услышав просьбу показать «комнату Ленина». Я объяснил, что уже бывал здесь, что знаком с мистеров Ламли, и показал его фотокарточку, которую захватил с собой,чтобы вручить ему. Бармен нехотя взял снимок и после паузы сказал:

— Хорошо! Пойдемте !

На втором этаже он открыл боковую комнату, гораздо меньше той, в которой я был. Никаких картин, фотографий Ленина на стенах не было.

— Это не та комната! — твердо сказал я.

— Да, правильно, — облегченно вздохнул владелец. — Теперь я верю, что вы уже раньше бывали здесь.

Его настроение переменилось, он стал любезным, разговорчивым.

Мы прошли в настоящую комнату. В ней всё осталось без изменений. На своих местах и фотографии, и картины, только стулья аккуратно приставлены к столам, а не сдвинуты в одну сторону, как в прошлый раз.

— Вечером здесь соберутся члены местного благотворительного общества,— объяснил англичанин.

Он извинился за оказанный вначале нелюбезный прием.

— В последнее время в городе участились случаи вандализма. Неизвестные личности пытались осквернить памятник Карлу Марксу на Хайгейтском кладбище. A наш «Краун энд Вулпэк»— паб исторический, ведь он связан с именем Ленина. Хулиганы могут добраться и до нас. Приходится быть начеку. Поэтому, когда вы заговорили о «комнате Ленина» и пожелали непременно увидеть ее, у меня возникли подозрения. А фотография Бернарда только усугубила дело. Мне показалось, что этим вы хо­тели усыпить мою бдительность, — улыбнулся он. О том, что здесь бывал Ленин и его единомышленники, хорошо знают наши завсегдатаи. Им лестно, что в их районе имеется такой знаменитый бар. Они приводят сюда своих знакомых, так что популярность «Краун энд Вулпэк» растет. Мы показываем знаменитую комнату, если она не занята.Желающих побывать в «комнате Ленина» много.

Мы спустились в салон. Он был наполнен публикой. Трое пожилых мужчин внимательно читали листок о конспиративном совещании Ленина в апреле 1905 года в «Краун энд Вулпэк».

— Это новенькие, — кивнул в их сторону хозяин. — Наверняка попросят показать историческую комнату! Он попрощался со мной и поспешил за стойку.

 

Евгений Куницын.