Кто кого съест, или «Ближний круг» Мурзавецких

(«Волки и овцы» Островского в Театральном центре «Вишневый сад»)

Говорить о том, как современен сегодня Островский, даже как-то совестно. Острота и злободневность его драматургического наследия — аксиома. И хотя многие режиссёры, обращаясь к постановке комедии «Волки и овцы», стараются выдумать что-нибудь «эдакое», чего еще никогда ни у кого не было, сходятся в одном — «замоскворецкий Шекспир», по образному выражению Григория Козинцева, — «наш современник».

И здесь неважны такие «примочки», как в Мхатовской постановке Кирилла Серебренникова (я имею в виду спектакль «Лес»), где по ходу действия выходят на сцену пионеры и дружно поют «Беловежскую пущу» Александры Пахмутовой. Такими попсовыми «фишками» сегодня публику не удивишь. Поэтому сценическое решение «Волков и овец» в Театральном центре «Вишневый сад» выгодно отличается от разного рода «потуг» и фантазий в назойливом осовременивании Островского.

Как отмечали критики, «Волки и овцы» заметно отличаются среди других пьес Островского напряженностью фабулы, что, впрочем, не затемняет комизм происходящего на сцене. Обе героини пьесы – циничная и элегантная ханжа, одна из вершителей дел местной руководящей губернской верхушки Мурзавецкая (О.Широкова) и ее бедная родственница, тоже ханжа, бесприданница Глафира (И. Князьниделина) — интриганки. Но, хотя стиль драматической интриги у каждой свой, что очень рельефно заметно у обеих исполнительниц, обе друг друга стоят. Появление нового персонажа – лицемера Беркутова (П. Архипов) только усиливает женский дуэт. Аналогии с днём сегодняшним начинаются с того момента. Мурзавецкая принимается сватать своего непутевого сыночка (Р. Сафиулин) за добрую, мягкую, бесхарактерную, но, и это главное, очень богатую Купавину (В. Емельянова). В охмурении богатой невесты ей помогает хитрый, изворотливый, но по-своему обаятельный, управляющий имением Купавиной Чугунов (С. Ковалев). Здесь у каждого свой интерес. Тут появляются и «новые русские», и современные предприниматели, и обещания помощи на губернских выборах. Не правда ли, всё это нам знакомо. Ты мне, я тебе, а народ? А что народ?.. Есть овцы, есть волки. Среди первых — та же Купавина и такой же простодушный богач Лыняев (И. Бровин). Но на Лыняева «точит острые зубки» Глафира (таких дамочек сейчас встречается немало), а Купавину «сожрет» вместе со всеми богатствами красавец ловкий и пронырливый Беркутов.

Забавно слышать, как в самом начале спектакля Чугунов с горечью говорит Мурзавецкой, что кругом одни волки и овцы, и не ясно пока, кто кого съест. Актёры и постановщик  А. Вилькин с блеском решают непростую задачу — сохранить авторскую редакцию и одновременно заострить, осовременить его сценическую идею о том, как умело и беспощадно вторгаются в жизнь новые хозяева. Они-то и оказываются волками, хотя до поры и крылись под овечьей шкурой.

Такое тонкое и умное прочтение Островского в самом деле последние годы встречаешь нечасто. Причем здесь нет никаких осовременивающих фантазий, никаких осовремененных деталей обстановки (например, телевизор и мобильник в том же «Лесе»), никаких современных примет в костюмах, которые, кстати сказать, отличаются заметным вкусом и элегантностью. Происходящее на сцене по-настоящему приковывает к себе внимание зрителей. Прежде всего тем, что оно узнаваемо. И такое сценическое решение в общем и целом достойно высокой оценки.

Актерские работы очень хороши. О. Широкова – Мурзавецкая: какая многогранность в этой — то «базарной» (в разговоре, например, с Чугуновом), то льстиво-скользкой (в общении с Лыняевым и Беркутовым), то жестокой и беспардонной (в общении с Глафирой и порой всё с тем же Чугуновым), то лживо обволакивающей своим «актерством»(в сценах с Купавиной) героине. Но, если собрать впечатления воедино, то понимаешь, какой это сложный и цельный (да-да именно так!) характер. И элемент подлинного, выстраданного трагизма в финальных сценах чуть ли не за душу берет. Хотя мы понимаем, что из безжалостного «волка» она оказалась проигравшей «овцой». Как и ее сыночек, которого, на мой взгляд, с гротесковым перебором играет Р. Сафиуллин.

Вторая из главных актерских удач спектакля – это, разумеется, Чугунов. С. Ковалев поразительно точно и якобы «мягко», по-кошачьи ведет своего персонажа через сложные препятствия, которые преследуют его на каждом шагу: надо притворяться, изысканно врать, не забывать о собственном кармане, играть в кошки- мышки с Мурзавецкой, да и не только с ней. Чугунов по Островскому – натура артистическая, и отличному актеру, которому досталась эта роль, удалось сыграть ее мастерски. Собственно, он в известной мере оказывается и своеобразным «резонером» в финале. Ведь именно он говорит, что те, кто первоначально казались волками, и те, кто казались овцами, внезапно поменялись ролями.

Пожалуй, такого смелого и точного в своем отношении и к интонации, и к слову, и, главное, к мысли Островского в нынешних столичных постановках и не сыщешь. Отсюда – ценность и цельность новой премьеры хорошего столичного театра.

Наталья Лагина.