slovolink@yandex.ru
  • Подписной индекс П4244
    (индекс каталога Почты России)
  • Карта сайта

Контроль над вооружениями: одно на бумаге, другое на земле

Взгляд из-за океана

В Праге президентами США и России подписан Договор СНВ о сокращении стратегических наступательных вооружений. Около года назад Дмитрий Медведев говорил о необходимости сократить ядерные арсеналы двух крупнейших ядерных держав на две трети. В действительности же в конечном тексте Договора сокращения оказались куда более скромными. О причинах таких итогов рассказывает обозреватель газеты «Нью-Йорк таймс».
    Официальное фото бомбардировщика
Б-52 на военно-воздушной базе в Барксдейле (штат Луизиана) демонстрирует его внушительный ядерный арсенал, который он способен нести на борту, — 14 крылатых ракет воздух — воздух, четыре гравитационные бомбы Б-61-7 и две гравитационные бомбы Б-83. Но в новом соглашении по контролю над вооружениями, которое подписали в Праге 8 апреля, эти 20 боеголовок засчитываются как одна.

 

  История контроля над вооружениями полнится странными правилами подсчётов, которые не очень соответствуют реальности на земле. «Новый Старт» не является в этом смысле исключением. В данном случае, утверждают независимые эксперты, каждая из сторон сможет выполнить условия договора, сокращая в реальности меньшее количество ядерных вооружений, чем записано в тексте.
  На самом деле согласно некоторым оценкам США и Россия совместно могут иметь около 1300 развёрнутых боеголовок сверх потолка в 3100 боеголовок, обязательного для двух стран по новому договору. При определённых конфигурациях, спорят эксперты, обе стороны могут развернуть столько же боеголовок, сколько было разрешено по договору, подписанному Дж. Бушем в 2002 году и который заменён теперь новым договором.
   «Ну, это креативный подсчёт, — говорит Павел Подвиг, эксперт по контролю над вооружениями из России, который сейчас работает в Стэнфордском университете. – Они нашли способ сокращений, не производя действительных сокращений. И все с удовольствием с этим согласились, поскольку никто не желает идти на более серьёзные шаги».
  Администрация Обамы не согласна с такой трактовкой, заявляя, что эксперты по контролю сами занимаются креативными подсчётами в надежде на более глубокие сокращения, а цифры, которые они приводят, неполные, ибо реальные цифры засекречены. Во всяком случае, утверждают они, на что следует обратить внимание, так это на официальные рамки ограничений по новому договору, которые снижают число развёрнутых боеголовок на 30 процентов.
   «Мы считаем это значительным сокращением, — заявляет Томми Виетор, офциальный представитель Белого дома.
  Высокопоставленный чиновник, занятый в переговорах, сообщил, что это самый низкий уровень, на который могли согласиться русские. «Мы хотели опуститься ниже, — сообщил он, не называя своей фамилии из-за ограничений, установленных Белым домом. – У нас были переговоры с русскими, а не с Ассоциацией по контролю над вооружениями».
  Очевидно, что нынешний договор никогда и не предполагал глубоких сокращений. С самого начала главной целью администрации было расширить и обновить механизм верификации, инспекции и режима мониторинга, который существовал по Договору о сокращении стратегических вооружений 1991 года (СТАРТ), действие которого закончилось в декабре прошлого года. Кроме того, США стремились к тому, чтобы заложить фундамент для лучшего взаимопонимания между США и Россией, что может в дальнейшем привести к более глубоким сокращениям.
  И всё же когда президент Обама и президент Дмитрий Медведев объявили о выработке соглашения, Белый дом предпочёл сделать акцент на сокращениях. Порог для развёрнутых боеголовок по новому договору составит 1550 единиц для каждой страны (сравните с 2200 единицами в московском договоре, который подписал Дж. Буш). Но это не значит, что придётся сократить именно такое количество боеголовок для того, чтобы соответствовать новым рамкам.
  «На бумаге, как говорит Белый дом, договор означает 30-процентное сокращение количества боеголовок, — утверждает К. Риф, заместитель директора Центра по нераспространению и контролю над вооружениями некоммерческой организации в Вашингтоне, — ну, это на бумаге. Но когда вглядишься, то увидишь, что сокращения не столь значительны».
  Трюк в том, как считать боеголовки. Хотя по этому договору будут считаться боеголовки, развёрнутые на ракетах наземного и морского базирования, каждый бомбардировщик будет считаться за одну боеголовку, хотя в реальности он может нести куда больше.
  «Это бред, — восклицает Г. Кристенсен, эксперт из Федерации американских учёных. – Полный бред».
  Хотя у США сегодня порядка 2100 развёрнутых стратегических боеголовок, примерно 450 их них не будут считаться, подсчитал Кристенсен. Таким же образом не будут засчитываться 860 боеголовок из 2600, которыми располагает Россия. Чтобы соответствовать рамочным условиям договора, говорит он, США придётся сократить всего 100 боеголовок, а России всего 190.
  Это значит, что когда некоторые консерваторы, вроде сенатора Дж. Кила, республиканца из Аризоны, выражают озабоченность тем, что договор сокращает слишком много, то другие, вроде бывшего посла Дж. Болтона, полагают, что администрация, похоже, преувеличивает эффект договора.
  «Если завтра этот договор ратифицируют, мы останемся примерно на прежнем уровне, на том, какой и был до ратификации. В чём тогда смысл пышной риторики по поводу избавления от ядерного оружия и подаче примера другим? – задаётся вопросом Болтон, который принимал участие в разработке Московского договора при Буше. — Нельзя получить и то и другое».
  Очевидно, что Московский договор не предполагал твёрдых правил подсчёта, поэтому США считали бомбардировщики по количеству расположенных на них боеголовок, а Россия не засчитывала бомбардировщики вовсе.
  Чиновники администрации Обамы говорят, что новые правила представляют собой очевидный шаг вперёд; кроме того, бомбардировщики не являются самой важной частью контроля над вооружениями, поскольку не представляют собой дестабилизирующее оружие первого удара.
  Эксперты по контролю, которые говорят, что договор не устанавливает глубоких сокращений, подчёркивают, что всё равно поддерживают его, ибо он расширяет режим верификации и должен привести к более амбициозным сокращениям. « Укрепление доверия – вот в чём смысл договора, — говорит Кристенсен. – Это шаг, который поможет выправить наши отношения».

Питер БЕЙКЕР,
«Нью-Йорк таймс».
Перевод редакции.

 

Комментарии:

Авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий


Комментариев пока нет

Статьи по теме: