Как Вы попали сюда?..

…Две молодые луховчанки трёхэтажным матом выражали своё возмущение фактом якобы незаконного помещения их в медицинский вытрезвитель. Звонкие голоса девчонок долго звучали в коридорах этого учреждения, заглушая низкие тенора и баритоны мужского контингента.
— К нам всё больше попадают совсем молодые девушки, — с грустью констатируют работники медвытрезвителя Луховицкого ОВД. — Причём ведут себя развязно, а уж ругаются так, что и у мужчин уши от стыда краснеют. Интересно, что завсегдатаи этого заведения в основном женщины и пенсионеры.
Рейды, проведённые сотрудниками Воскресенского отдела по делам несовершеннолетних, показали, что матери в неблагополучных семьях не спешат расставаться с рюмкой.
Процент юных клиенток, злоупотребляющих спиртными напитками и попадающих в наркологический диспансер в Электростали, за последнее время медленно, но верно растет. В год через третье отделение межрайонного наркологического диспансера города Железнодорожного проходит более двухсот пациенток. Сюда зачастую приходят семейными парами. В чём проблема? Что же за напасть овладевает нашей прекрасной половиной? Почему всё больше женщин становятся пациентками наркологических диспансеров и вытрезвителей? Приходят добровольно. Надеются, верят врачам, лечатся, но, к сожалению, порой становятся постоянными клиентами этой больницы. Почему? — Об этом можно говорить бесконечно, потому что алкоголизм — болезнь, которая подстерегает богатых и бедных, сильных мира сего и простых смертных. Здесь как от тюрьмы и от сумы...
Конечно, есть предрасполагающие факторы, например, если ребёнок рос в семье алкоголиков, то он, как правило, не избежит этой напасти. Но тем не менее это не главное. Много причин может привести к алкоголизму, и одна, может быть, главная, — свободное обращение со спиртным.

Попасть в алкогольную ловушку можно очень быстро и незаметно, а вот выпутаться из неё сложно и подчас даже невозможно. Многие дамы, протрезвев, задаются вопросом: «Как я дошла до этой жизни?» Дорога от ларька или винного отдела, от позволенной себе рюмки, чашки, фужера до болезни с названием «алкоголизм» при систематическом употреблении спиртного гораздо короче, чем у мужчин. И тогда бытовое пьянство становится болезнью. Как правило, многие это осознают, но к врачам приходят, когда алкогольная трясина уже мягко обволокла сознание и душу женщины. Они ещё стараются скрыть тягу к спиртному. Даже от самых близких людей. Общество ведь не осуждает пьющих до тех пор, пока они, как все, поэтому даже себе многие из них не спешат признаться, что переступили ту невидимую грань, за которой начинается иная жизнь. И иные цели — любой ценой достать спиртное, достать этот мягкий дурманящий наркотик, который дает радостное чувство эйфории, улучшает настроение, сглаживает проблемы, помогает в общении. Бывает, что, пытаясь спасти мужа от тяги к спиртному, женщины пьют с ним наравне в надежде, что ему достанется поменьше и он не запьянеет. Такая жертвенность для женщины часто оборачивается бедой. Мужчина может всю жизнь оставаться в стадии бытового пьянства, а женщина перейдёт в разряд алкоголиков.
Основной возраст пациенток наркодиспансеров и вытрезвителей — тридцать-сорок лет. В этих заведениях можно встретить представительниц всех слоёв общества – спившиеся и опустившиеся бомжихи, представительницы так называемых новых русских, матери семейств и матери-одиночки, совсем одинокие женщины, дамы интеллигентного вида с высшим образованием.
Если ещё лет десять назад практически не было алкоголичек в 17—18 лет, то сегодня в диспансер поступают двадцатилетние женщины уже с алкогольными психозами. К сожалению, даже семья и дети не становятся для них тем барьером, который не позволил бы скатиться в засасывающую трясину пьянства. Женщины стали более самостоятельными и независимыми от мужчин. Они порой и зарабатывают больше мужа. Эмансипация усилила рост женского алкоголизма, а деградация личности обуславливает полное равнодушие к детям, семье. Уже давно стало аксиомой: если пьёт женщина, то страдают её дети. Они становятся беспризорниками, малолетними преступниками. И чем больше пьющих мам, тем больше брошенных детей. В практике работников грустных заведений всё больше случаев, когда лечат не только маму, попавшую сюда в состоянии алкогольного психоза, но и её спивающегося ребёнка.
Грустные истории пациенток, жительниц Подмосковья, рассказанные ими самими, часто похожи одна на другую.
…Ей сорок лет. За последние три года она находилась в диспансере двенадцать раз. Сейчас лечится здесь вместе с мужем. Свое пьянство объясняет тем, что, когда была с мужем в Афганистане, там пили ежедневно. За три года так привыкла, что, вернувшись в Россию, продолжала пить. Вначале выпивки доставляли удовольствие, поднимали настроение, давали возможность забыть о проблемах. Вскоре голова была занята одной мыслью: найти денег и купить выпивку. Работу теряла одну за другой. Последнее время, имея высшее образование, работала уборщицей. Сегодня нигде не работает. После лечения не пьёт 5—6 месяцев, а потом, начиная с шампанского, доходит до запоев. Последний запой начался с проводов в армию сына. Надеется, что здесь оказалась в последний раз, что сможет бросить пить.
…История другой напоминает сюжет кинофильма. Молодая девушка полюбила сорокалетнего мужчину. Он то пил, то не пил. Когда не пил — любил свою девочку, а когда запивал — бил. Людмила решила спасать своего возлюбленного, выпивая с ним и думая, что тем самым не позволяет ему спиваться. В итоге — однажды допились до чертиков и подрались. Когда она увидела лежащего на полу любимого с лицом белым как снег, то подумала, что убила его. Пошла к друзьям и рассказала о случившемся, а тут в дверях появился «убиенный». С Людмилой случился приступ психоза, и друзья привезли её в наркологический диспансер. Уверена, что, кроме пива, больше ничего пить не будет.
…Тихой, с добрым, открытым лицом бабушке очень стыдно, что она находится в диспансере. Однако уже второй раз она попадает сюда на лечение. Сломалась, а точнее сказать, пить она начала после смерти второго мужа. Пьёт одна. По её меркам, немного — четвертиночку в день. Первый раз допилась до сердечного приступа. Сыновья настояли на кодировке. После этого спиртное не употребляла полтора года. А тут новая беда – умирает сын, и горе своё она снова лечит испытанным способом.
Да, надо признать, что женский алкоголизм всё глубже проникает в нашу жизнь. Пик приобщения приходится на 11—12 лет. Пьяная женщина – зрелище не просто ужасное, а отвратительное. Видя таких представительниц прекрасного пола, лучшей половины человечества во всей их «красе», люди обходят их стороной, возмущаются, ругая про себя или вслух. Рано или поздно они попадают в тот адов круг, из которого самостоятельно выбраться нельзя. Нужна помощь.
Об этом другая и более страшная история.
«Здравствуй, редакция! Сейчас то, что я напишу, — уже в прошлом. И вспоминаю я это прошлое как кошмарный сон. Почему? Да потому, что помогли мне добрые люди и доктор вылечиться от алкоголизма.
Мама, которая воспитывала меня одна, говорила: «Дочка, ты должна мне помогать, потому что я старею, не потяну тебя взрослую». Но я думала, мать меня куском хлеба попрекает. В 15 лет я ушла из дома и стала жить с чеченцем Магометом. Он относился ко мне очень плохо, часто бил. К нему приходили друзья, которых я боялась. Они курили траву, пили много вина. Я тоже принимала участие в этих застольях, потому что мне нравились компании и чувство опьянения. Потом Магомета посадили в тюрьму за убийство. Он мне сказал: «Если не дождёшься — убью, когда выйду». Но мне было всё равно, я вернулась к маме, но там жить не смогла. Мы постоянно ссорились из-за моих поздних возвращений домой в пьяном виде. Я опять ушла из дома. На дискотеке познакомилась с Игорем. Он работал на заводе. Сначала наша жизнь была полна любви и удовольствий. Мы много гуляли, ходили в гости и, конечно, пили. Я забеременела, но сделала аборт — зачем нам дети?
Жили мы год. Пили по-чёрному. Не было ни дня без водки. Игорь попал в больницу с алкогольным отравлением. Врачи сказали: «Будешь пить — умрёшь». И он решил бросить. Мне его решение казалось неправильным. Я тогда думала, что ещё рано заботиться о своём здоровье. Ведь мы были молодыми. Но Игорь закодировался. Нашел себе хорошую, непьющую женщину, женился. Я не давала им жизни, мешала, угрожала, рыдала, бросалась на него с кулаками, избила его молодую жену.
Потом я вроде успокоилась и нашла себе беженца из Молдавии Сергея. Он был бомжем и пьяницей. Я привела его к матери, но она нас выгнала со словами: «Пока не бросите пить — не приходите». Где мы жили, страшно вспомнить! В заброшенных будках, в электричках, в подъездах, летом ночевали в лесу. Сергей воровал по-мелкому. Так бы и продолжалось, может, всю жизнь, если бы не один случай.
В ноябре мы шли мимо школы и решили зайти погреться. Школу охраняла старенькая бабушка. Сергей и его приятель, бомж Ваня, разбили окно и залезли внутрь. Я была на улице. Бабушка хотела вызвать милицию, но не успела. Ваня её изнасиловал и задушил. Я бросилась бежать, но они меня догнали, сбили с ног и потащили в школу. Там сказали: «Пикнешь — убьём» — и тоже изнасиловали. Об этом вспоминать очень страшно. Но хочу, чтобы люди знали, как страшен этот грех — алкоголизм.
У нас была бутылка. Они её выпили вдвоем, а мне брызнули на побитое лицо. Раны от этого очень сильно защипали. Потом они, пьяные, пошли по классам. А я убежала. В ближайшем отделение милиции я рассказала всё, как было.
Их взяли около школы. Потом был суд, на котором я давала показания. Этих сволочей посадили. Милиционеры, которые вели дело, мне тогда сказали: «Хоть ты алкашка, но человек». Мне эта фраза отпечаталась в мозгу. И я подумала, что пора менять жизнь.
Опять вернулась к матери, заняла денег у соседки и поехала кодироваться к врачу. Сейчас не пью уже три года. Это очень большое счастье. Соседи меня не узнают, я стала работать, заботиться о матери. Пока я одна, ни с кем не встречаюсь, мне одиноко. Но я благодарю Бога за всё и прошу всех людей — не пейте! Прочитайте мой крик души и подумайте.
Редакция, не печатай, пожалуйста, моё настоящее имя и адрес. А то мне стыдно перед людьми за свою жизнь.
Ирина. Московская обл.»
Так почему же не смогла Надежда после возвращения из Афганистана заняться сыном, найти хорошую работу, Людмила именно так решила бороться с пьянством любимого человека, а Анна Ивановна нашла утешение в бутылке, а не в своих внуках? Если бы только знать... Может быть, так проще? Проще жить, проще сделать всех виноватыми. Женщины, подобные Ирине, пройдя через страшные унижения, всё же находят в себе силы, чтобы хоть каким-то образом, через страдания и муки выбраться из ямы. А сколько таких, кто, упав в неё однажды, остаётся там до конца дней своих, и нет до них никому дела. Сегодня, по статистике, 50 процентов мужчин России пьют. И страшно, если будет пить столько же женщин.
Может настать день, когда мы будем наблюдать нашу прекрасную половину в модной одежде и макияже, распивающую водку в подъезде или спящую у забора. Женский алкоголизм — не случайное явление и пострашнее мужского. Может быть, он — симптом какой-то глубокой социальной болезни всего общества? Что будем делать, господа-товарищи?

Анатолий УРАЛОВ