Как меня шурин переспорил

Лёнька, брат моей жены, мужик беспардонный и в словах неразборчивый. Живёт в самом Минске, на обойной фабрике работает. Мастер там какой-то. Так вот, с женой и дочкой ко мне в гости приехал. Язык у него, что помело. Я передам наш диалог слово в слово.
  Лёнька: Вот ты гордишься. Олимпиада у нас! Чемпионаты мира по хоккею и футболу! А тебе-то что от этого? Народу что? Бремя одно. Ярмо на шею! Вот что.
  Я: Весь мир у нас будет. Стадионы, спортивные сооружения останутся.

  Лёнька: Так тебе эти сооружения америкосы, немцы, шведы привезут? Вы без пинка под зад ничего не можете. Гордиться нечем. А я вот горжусь, грудину распирает. В ваших магазинах наши товары люди в момент расхватывают. Вот в чём моя гордость. А ваши производители уже легли под наших. Ха-ха-ха. (Он хохотал громко, смачно и долго.)
  Я: Да вас Лукашенко застращал, власть узурпировал...
  Лёнька: А ты у нас был? Я тебя второй год зову. Ты писака, вроде. Приедь, посмотри, опиши всё как есть.
  Я: По телевизору показывают, вот смотри «МК» пишет...
  Ленька: Брешет твой «МК», и ящик твой брешет. Наш батька — это кость в горле у Медведева и Путина, потому что наши люди живут лучше ваших.
  Я: Так это за наш счёт. Наши газ и нефть... (Он перебивает беспрестанно).
  Лёнька: Значит, Александр Григорьевич сумел. А ты как хотел? Наш президент заботится о своём народе, а ваши — о своём кармане. Вот и получается, что наши люди за баллон газа на ваши деньги платят 350 рублей, а ваши за свой газ — 500. Я у тестя под Воронежем был, с мужиками говорил. Недоволен народ. Ой, не приведи, Господи! Ну, ладно, давай выпьем. Это наша, белорусская водочка. Я бутылочку приберёг. (Выпили.)
  Я: (Раздражённо.) У нас свобода слова. А у вас оппозиционеров по тюрьмам распихали.
  Лёнька: А ты хотел, чтоб у нас, как на Украине? «Оранжевая революция»! Нам не надо революций. Оппозиция? Так они хотели законную власть свергнуть. Вспомни, при царе брата Ленина Сашку повесили. Пацана ни за что повесили. А наши в тюрьме... Давай ещё по одной, за Сашу Ульянова... Помянем. (Выпили). Теперь про свободу. (Пауза. Он чем больше пьянел, тем наглее становился). Про свободу вашу я так скажу: свобода без хлеба, что презерватив без члена. Презерватив надуть, форму придать, а толку — пшик. Вот это и есть ваша свобода. Ха-ха-ха! (Лёнька хохотал долго и сытно, радуясь столь удачному сравнению). У вас, и правда, полная свобода. Свобода поджигать леса, чтобы потом продавать древесину китайцам и прочим... Кстати, полыхают русские леса и сегодня. А у нас не сгорело ни одного дерева и не сгорит. У вас свобода не строить дороги, а воровать деньги. Ваши дороги — яма на яме. У нас крашеночку кати — не разобьётся. (Крашеночка — куриное яичко. — Авт.) У нас все поля засеяны, у вас... Ой, не могу больше... Короче, такая свобода, чтоб ты знал, зовётся анархией.
  Я: (Сник совсем.) Наш президент за пожары строго предупредил…
  Ленька: Да слыхал я. Никто твоего Медведева не слушает. Говорит одно — на деле совсем другое. Наш батька, если скажет, что гвоздь вобьёт. И всё, скажу тебе, во благо народу.
  Я: Но леса горят и в Испании, и Швейцарии...
  Лёнька: (Перебивает.) А у нас не горят, и гореть не будут. Ладно, всё, хватит. Давай ещё по одной — и спать. (Выпили.)
  Я: Но мы тоже голодными не бываем.
  Лёнька: Ты опять за своё. Заткнись, ради Бога. Мы себя сами кормим. Сами! Понял! А ты иностранную химию жрешь. (Пауза). Мы и вас кормить будем. (Стукнул кулаком по столу). Травите себя.., пьём нашу водку.., я привёз.., у вас одна палёнка.., даже в Думе. (Он совсем было уронил голову, но вдруг встряхнулся.) Я всё, последнее скажу и больше — всё — ни слова. Ваши бабы омужичились... вы мужики виноваты. Они курят. От них воняет табачиной. Наши женщины не курят... Моя Наталья... (Лёнька опрокинулся на диван и захрапел безмятежно.)
  Я не мог уснуть в эту ночь. Неужели, думаю, со стороны виднее? В голове мелькали картины прошлого. И ваучеры Чубайса, что мы должны были поменять на автомобили «Волга», и рельсы Ельцина, на кои он должен был положить голову, и «чёрный» вторник... Но я понимал самое главное: Лёнька победил меня, положил на лопатки. Бессильная злоба была причиной моей бессонницы. Я ничем не мог возразить ему. Летом поеду в Белоруссию.

 
  От редакции. Заметка нашего читателя пришла как раз в разгар финансового кризиса в Белоруссии. Однако, по сути, даже нынешние трудности официального Минска аргументов белорусского гостя нашего читателя не разбивают. Этой точки зрения придерживается и президент Института европейских исследований (Латвия) Александр Гапоненко. Он призывает белорусскую бюрократию не паниковать. Внешние игроки сулят ей апокалипсис, чтобы скупить и закрыть местные заводы. Но экономика Белоруссии здорова, девальвация благотворна, а российский кредит поможет заткнуть дыры. Если Минск не дрогнет и не обидит важные слои населения, страна быстро выйдет из локального кризиса, считает эксперт.