Этой жизни внимает душа

К 70-летию поэта и драматурга Анатолия Парпары

  Нынешний год – юбилейный в жизни известного поэта и драматурга, издателя и просветителя Анатолия Анатольевича Парпары. 31 октября в ЦДЛ состоится вечер, посвящённый этому событию, знаменательному для всех истинных поклонников русской литературы.
Мы знакомим читателей с одной из последних работ Анатолия Парпары, а также с отзывами его коллег о нём.  Редакция «Слова» присоединяется к многочисленным поздравлениям в адрес юбиляра, желает ему крепкого здоровья, новых творческих свершений, долгих лет служения русской словесности.

ВОРОНЦОВ И ПУШКИН. ПУШКИН И ВОРОНЦОВ
  Власть и поэт. Молодость и зрелость. Фронда и ответственность. Воля и свобода. Искусство и поклонники. Благородство и политика. Вот темы, которых мы касаемся, когда начинаем говорить о взаимных отношениях генерал-губернатора Малороссии, наместника Бессарабии графа М.С. Воронцова и чиновника Коллегии иностранных дел, поэта А.С. Пушкина. Сколько здесь переплетается земного с небесным, чести с интригами, подлости с достоинством. У власти свои законы, но и у творчества – свои! Как разобраться в этом?
  Советские литературоведы обвинили М.С. Воронцова в лицемерии, нелюбви к гению русской поэзии, переросшей в ненависть. Даже искренние строки на гибель поэта, написанные Михаилом Семёновичем в письме к сослуживцу своему М.И. Лексу: «Мы все здесь удивлены и огорчены смертию  Пушкина, сделавшего своими дарованиями так много чести нашей литературе. Ещё более горестно думать, что несчастия этого не было бы, если бы не замешались в этом деле камеражи (сплетники.– А.П.), которые вместо того, чтобы успокоить человека, раздражали и довели до бешенства», были истолкованы И.С. Зильберштейном, публикатором отрывка из письма, как продуманная подлость: «Несомненно, что лицемерно-сочувственные строчки Воронцова о гибели поэта вызваны были желанием хитрого царедворца отделить себя в глазах общества от врагов Пушкина». Пушкиноведу даже не пришло в голову, что частное письмо это не станет известно «глазам общества», настолько его заряженность на интриганство генерал-губернатора (Воронцов, боевой генерал, служа империи, не был причислен к царскому двору. – А.П.) была преднамеренна.
  Словно предвидя произошедшее через тринадцать лет, друг Александра Сергеевича, барон А.А. Дельвиг писал ему: «Великий Пушкин, маленькое дитя! Иди, как шёл, т. е. делай, что хочешь: но не сердись на меры людей, и без тебя довольно напуганных! Общее мнение для тебя существует и хорошо льстит. Я не видел ни одного порядочного человека, который бы не бранил за тебя Воронцова, на которого все шишки упали…».
  Узнав о том, что в мае 1823 года М.С. Воронцов был назначен генерал-губернатором Новороссии и наместником Бессарабии, друзья Пушкина решили, что поэту будет лучше под крылом благородного человека, выдающегося администратора. Князь П.А. Вяземский писал в письме А.И. Тургеневу: «…говорили ли вы Воронцову о Пушкине? Непременно надобно бы ему взять его к себе. Похлопочите, добрые люди! Тем более что Пушкин точно хочет остепениться, а скука и досада – плохие советники».
  Александр Иванович ответил, что поговорил с Воронцовым о поэте и тот берёт его к себе от генерала И.Н. Инзова, чтобы «спасти его нравственность, а таланту дать досуг и силу развиться».
  М.С. Воронцов сдержал своё слово и дал полную свободу для творческих занятий Пушкину, не заставляя молодого писателя приходить на работу. Известно, что 700 рублей (деньги по тем временам немалые. – А.П.) он получал от Коллегии иностранных дел. Было предположение о том, что Воронцов хотел использовать способности Пушкина для разбора архивных документов, но, как заметил историк И.М. Шкляж: «А.С. Пушкин, и это не секрет, мало утруждал себя служебными обязанностями, стал бы он много времени и сил тратить на воронцовские бумаги». Впрочем, как пишет биограф Михаила Семёновича О.Ю. Захарова, исторические материалы, обнаруженные в библиотеке губернатора, помогли поэту в работе над «Борисом Годуновым» и «Историей Пугачёвского бунта».
  Другой биограф М.С. Воронцова В.А. Удовик основательно и непредубеждённо проанализировал отношения его с Пушкиным. И вот к какому неожиданному выводу он пришёл: «Наговаривая на Воронцова, изображая его врагом Пушкина, исследователи невольно наговаривают и на Пушкина. Если Пушкин принимал приглашения своего врага и бывал в его доме, следовательно, честь не была ему дорога. Но, как известно, честь и чувство собственного достоинства были для Пушкина превыше всего. В гости к врагу он ходить не стал бы. С другой стороны, честь, чувство собственного достоинства были присущи и М.С. Воронцову. А это также исключало приглашение им к себе в гости врага».
  Пушкин часто бывал в доме Воронцова. Интересно, что за четыре месяца 1823 года Пушкин нарисовал 9 портретов Михаила Семёновича и 17 его супруги. Всего же он сделал более 20 рисунков Воронцова. Редко кто из друзей Пушкина может сравниться с таким вниманием к себе. Впрочем, даже эти портреты задумчивого человека выдавались А. Эфросом, искусствоведом и критиком, за пушкинский «штамп «вельможного англомана» с каким-то звериным оскалом, с чертами грубости, жестокости, ограниченности».
  Что же касается знаменитого конфликта по поводу саранчи, то Воронцов пожелал, чтобы Пушкин, как и другие чиновники его канцелярии, выехал на освидетельствование результатов борьбы с прожорливыми насекомыми. Возможно, как предполагал П.В. Анненков, он был «движим желанием предоставить Пушкину случай отличиться по службе». Так же считал и друг поэта И.П. Липранди. Маленькая любопытная деталь, характеризующая понимание генерал-губернатором финансового состояния Александра Сергеевича: он распорядился выдать поэту командировочных втрое больше, нежели полагалось. Однако Пушкин пробыл в поездке три дня и написал по службе следующий отчёт в стихах:
  Саранча летела, летела
  И села.
  Сидела, сидела – всё съела
  И снова улетела.
  Полковник Х. доложил Воронцову о возмутительном рапорте поэта, требуя наказания его. Сохранилось письмо Михаила Семёновича своему приятелю, в котором он описывает этот эпизод так: «Конечно, полковник был прав. Подобные стихи и такое легкомысленное отношение к порученному делу недопустимо. Меня возмутила только та радость, с которою полковник рыл яму своему недругу. И вот я решил на другой день утром вызвать Пушкина, распечь или, вернее, пристыдить его и посадить под арест. Но ничего из этого не вышло. Вечером я начал читать другие отчеты по саранче. На этот раз серьёзные, подробные и длинные-предлинные. Тут и планы, и таблицы, и вычисления. Я осилил страниц тридцать и задумался – какой вывод? Сидела, сидела, все съела и вновь улетела – другого вывода я сделать не мог. Прочел вторую записку и опять то же – всё съела и опять улетела… Мне стало смешно, и гнев мой на Пушкина утих. По крайней мере, он пощадил моё время».
  Этот эпистолярный документ  более наглядно говорит о характере честном и отходчивом Воронцова, чем анализ пушкинистами его чиновничьей деятельности. Человек с таким чувством юмора не мог быть врагом остроумного поэта!
  Вне сомнения, сама встреча между ними могла быть. И разговор, соответствующий ситуации, мог быть. Но без суровых выводов со стороны генерал-губернатора.
  Тем не менее некоторые пушкинисты настойчиво считают «эпизод с саранчой» началом войны между губернатором и поэтом. Есть предположение, озвученное П.П. Вяземским, о том, что Пушкин, влюблённый в графиню Е.К. Воронцову, не хотел уезжать в командировку, ибо думал, что граф специально отсылает его подальше от предмета его обожания на целый месяц. К тому же он мечтал о включении его в состав сопровождающих чету Воронцовых в Крым.
  Факт остаётся фактом: 2 июня Пушкин подал прошение об отставке. Виноват ли Воронцов в этом? В.А. Удовик пишет: «Ни в те дни, ни позже «неглупый» (определение Пушкина. – А.П.) Воронцов никогда не обвинял его в возникшем между ними конфликте».
  Возможно, точку в том, кто виноват, может поставить письмо княгини В.Ф. Вяземской своему супругу от 7 июня 1824 г. : «Ничего хорошего не могу сказать тебе о племяннике Василия Львовича. Это совершенно сумасшедшая голова, с которою никто не может совладать. Он натворил новых проказ, из-за которых подал в отставку. Вся вина – с его стороны».
  А как же характеристика, данная Пушкиным Воронцову в письме А.И. Тургеневу от 14 июля? Судите сами: «Воронцов – вандал, придворный хам и мелкий эгоист. Он видел во мне коллежского секретаря, а я, признаюсь, думаю о себе что-то другое»? Хотя за два месяца до того он писал в черновике письма к А.И. Казначееву: «Повторяю здесь то, что уже честь имел говорить самому графу М.С., если бы я хотел служить, то никогда бы не выбрал себе начальника, кроме е.<го> с.<иятельства>».
  Настоящие друзья Пушкина знали взрывчатость и раздражительность его характера и прощали ему многое. Сказывался его темперамент и в переписке с близкими людьми. Впрочем, и сам поэт замечал за собой «резкие и необдуманные суждения» и просил оставить их только между ним и адресатом. Именно потому верные друзья поэта упрекали в том, что он не смог ужиться с Воронцовым.
  И всё-таки отставка поэта, принятая императором, и последующий отъезд поэта из Одессы, последовавший в конце июля, оказались благом для него, как писал об этом Липранди, зная, что в Одессе появились заговорщики, будущие декабристы и: «Пушкин, с мрачно-ожесточённым духом, легко мог быть свидетелем бредней, обуревавших наших строителей государства, и сделаться жертвой».
  Подводя итог годовому пребыванию Пушкина в Одессе, можно сказать, что поэт плодотворно поработал над главами «Евгения Онегина», им была завершена поэма «Бахчисарайский фонтан», обдуман план создания «Цыган», написаны прелестные стихи, посвящённые красавицам Амалии Ризнич, Каролине Собаньской и, конечно, Екатерине Воронцовой. «Итак, я жил тогда в Одессе» – с полным основанием мог сказать поэт, вспоминая своё пребывание в южном городе.
 

Коллеги о творчестве Анатолия Парпары
 
  Анатолий САЛУЦКИЙ:
  — Анатолий Парпара, во-первых, прекрасный поэт, который, кроме всего прочего, работает в очень трудном и очень редком сегодня жанре исторической поэтической драмы. Такое служение литературе – подвиг. Во-вторых, я хочу сказать, что он – подвижник. Такой подвижник, которых сегодня мало. Сегодня – это значит последние двадцать лет. Всё то время, когда у нас входило и вошло в моду вольтерьянское осмеяние всего святого, всего религиозного, всего патриотического, когда смердяковская проповедь вседозволенности охватила всю страну, очень трудно было произносить похвальное слово о России. Но Анатолий Анатольевич своими поэтическими драмами, стихами и статьями всё это время говорил о красоте родной земли, о её исторической значимости для человечества, чистосердечно и убеждённо. Он не останавливался ни на минуту, несмотря на мощную волну негатива и осмеяния всего и всея нашего прошлого.
  В-третьих, он создал Фонд имени М.Ю. Лермонтова и на деле осуществил завет Пушкина, который звучит так: «Уважение к истории – это та черта, которая отделяет образованность от дикости». В-четвёртых, основал «Историческую газету». Это издание по сути своей – выдающееся явление нашего времени. Это сейчас она для многих неизвестна в силу малотиражности. Но она лежит в архивах, в библиотеках. К ней ещё будут много-много раз возвращаться. «Историческая газета» войдёт в историю нашего Смутного времени, которое, к счастью, сейчас потихонечку, потихонечку заканчивается.
  В-пятых, именно по инициативе Парпары было восстановлено Русское историческое общество. Это очень важно. И не будем об этом забывать. А недавние публикации в «Литературной газете» подборок фронтовых поэтов более всего говорят о его любви к русской поэзии, его исторической и душевной памяти.
  Анатолий Анатольевич очень мужественный человек. Мужественный, потому что переборол очень серьёзные болезни свои и нашего времени. И вышел победителем.
  Я очень люблю Анатолия и очень уважаю. Потому что таких доброжелательных людей, к сожалению, в нашем писательском союзе не так уж много.
 
  Марианна
  СОКОЛОВА-РОГОВСКАЯ:
  — Анатолий Анатольевич, конечно, человек особенный. Если брать классификацию человека в научном плане: был гомо сапиенс (человек разумный), гомо новас (новый человек, выскочка), гомо эректус (человек прямоходящий), то Анатолий Анатольевич –  это антропос (человек восходящий). Он всё время восходит. Он всё время растёт. Я очень давно знаю Толю. И все эти почти сорок лет он поднимается.
  Он – человек не бытовой. И это очень важно. Потому что любое собеседование с ним – это любопытнейший разговор, это хороший русский юмор, это прекрасные яркие каламбуры, это очень много интересного. Я скажу, что среди нашего писательского сообщества Анатолий Анатольевич один из самых эрудированных людей, высокого уровня эрудит. Это настоящий восходящий человек.
  Чехов в статье о Пржевальском писал: «В наше больное время, когда европейскими обществами обуяли лень и неверия, подвижники нужны, как солнце». Анатолий Анатольевич – подвижник! Он творит не только как литератор, но как действительный общественный деятель. Вот ряд его общественных действий: Фонд имени Лермонтова (создаёт Парпара), Русское историческое общество (воссоздаётся по инициативе Парпары), Соколовское общество (Парпара принимает активное участие), «Историческая газета» (создаёт Парпара), какие-то музеи организовываются, маленькие, мемориальные, общественные, проводятся бесчисленные совещания молодых, в которых Парпара активно участвует. А литературные вечера, проводимые им, переписка с сотнями людей… И всё это происходит оттого, что у него большое сердце. Это человек, способный на большие чувства, на большую любовь.
  Вспоминаю целый ряд ярких, весёлых картинок, связанных с Толей, приятных застолий, тёплых бесед. И вот одна из таких картин – Пицунда. Это солнечные южные дни. Это период, когда многие ставили себе запрет на алкоголь. И в том числе Владимир Николаевич Соколов. Он не очень был доволен этим. Но в одно прекрасное утро он проснулся, сел за стол и быстренько написал маленькое стихотворение. Прочёл его мне. Вот оно:
  Не о далёком Трапезунде,
  Где чьи-то трапезы во мгле,
  Я буду помнить о Пицунде,
  О нашем праздничном столе.
 
  Где в честь и прадедов, и внуков
  Шиповник пили мы с утра.
  И ты, и я, и Дмитрий Жуков,
  И Анатолий Парпара.
Из досье «Слова»
  Анатолий Анатольевич Парпара – известный поэт, лауреат Государственной премии России (1989), общественный деятель, профессор кафедры журналистики Московского государственного университета культуры и искусства, председатель Фонда им. М.Ю. Лермонтова, создатель и редактор «Исторической газеты» родился в Москве 15 июля 1940 года.
  Отец – родился на Украине, служил и работал в Москве, воевал с первых месяцев Второй мировой войны; мать – родом из крестьян Смоленской области, работала на заводе. Детство поэта прошло в оккупированной фашистами Смоленской области. С 1945 года семья снова живёт в Москве. После окончания средней школы в Москве трудился на Заводе имени Хруничева, служил на флоте (1959—1963), учился в МГУ, факультет журналистики (1963—1968).
  Поэзия Анатолия Парпары проникнута глубокими размышлениями о судьбах всего Отечества и конкретного человека. Неслучайно историческая дилогия о Московской Руси «Противоборство» и «Потрясение» (1973—1987) была удостоена Государственной премии РСФСР имени А. Горького. Его поэтическое творчество высоко оценивали академики Леонид Леонов и Борис Рыбаков, писатели Михаил Алексеев, Владимир Соколов, Михаил Лобанов, Леонид Мартынов, Яков Ухсай, Расул Гамзатов, Владимир Цыбин.
  За драматическую поэму о первом космонавте Анатолий Парпара был награжден Федерацией космонавтики СССР золотой медалью Ю.А. Гагарина (1986). Он – первый лауреат Всероссийской премии имени М.Ю. Лермонтова (2000), лауреат Международных премий Индии (1982), Македонии (1995) за переводы на русский язык индийских и македонских авторов. Стихи Анатолия Парпары переводились на многие языки народов мира, выходили отдельными изданиями. О творчестве поэта вышло несколько книг в разных издательствах Москвы.
  Очень важным этапом творчества Анатолия Анатольевича было создание книги «Державные строители России». В ней показано становление Российского государства на примерах подвижнической деятельности Александра Невского, Даниила Московского, Ивана Калиты, митрополитов Петра и Алексия, игумена земли Русской Сергия Радонежского, Дмитрия Донского, Ивана Великого… Кстати, эта книга была озвучена в передачах «Страницы истории» на радиостанции «Народное радио» и вызвала живой интерес у слушателей. О том есть немало свидетельств, в том числе отзывы Сергея Михалкова и Юрия Бондарева.
  Анатолий Парпара является заслуженным работником культуры России (1982), награждён орденом Дружбы народов (1986) и медалями. Особой наградой является вручение ему золотой медали Даниила Московского Русской православной церковью (2001) за выпуск серии книг на спортивную тему (совместно с Международной Конфедерацией спортивных союзов).
  Но венцом его жизненных трудов является создание «Исторической газеты» (1996). Благословил это издание академик Борис Рыбаков. Тогдашний митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл, поздравляя главного редактора с выпуском сотого номера (2008), писал: «Примечательно, что на страницах издания неоднократно освещались подвиги русских святых. Читатели получили возможность узнать о жизни и трудах равноапостольных княгини Ольги и князя Владимира, святителя Николая Японского, святителей Макария и Филарета Московских, церковного иерарха и выдающегося врача святителя Луки (Войно-Ясенецкого), преподобных Сергия Радонежского и Серафима Саровского, святого и праведного Иоанна Кронштадтского, благоверных князей Александра Невского и Дмитрия Донского, других подвижников благочестия.
  Особого внимания заслуживает работа постоянной рубрики «Свет Православия», в которой публикуются материалы, освещающие многие стороны церковной жизни прошлых столетий и настоящего времени».
  Православный писатель Владимир Крупин так оценил газету: «ИГ» — нужнейшее издание. Она несёт высочайшую миссию – даёт пример служения Отечеству. Она не позволяет забыть великие имена патриотов России, выносит объективные оценки прошедших событий, она, говоря библейским слогом, вспоминает прошедшее, чтобы учиться по нему будущему».
  Ему вторит известный исторический писатель, автор книги «Патриарх Тихон» Владислав Бахревский: «Вот уже больше десяти лет «Историческая газета» делает своё простое правое дело: называет героев героями, а великое – великим».
  Олег Михайлов, известный критик и автор популярных исторических романов писал: «Скажу коротко: в наше бесстыдное время, когда «перелицовывают» историю, – создание «Исторической газеты» Анатолием Парпарой можно считать подвигом».
  Сейчас поэт работает над третьей частью исторической трилогии – «Поражение», освещающей события нашествия двунадесяти языков на Российскую империю в 1812 году.

Приглашаем вас в Центральный Дом литераторов
31 октября 2010 года на литературно-музыкальный вечер
«ЭТОЙ ЖИЗНИ ВНИМАЕТ ДУША»,
посвящённый 70-летию со дня рождения поэта и драматурга Анатолия Парпары
  В программе вечера: фильм о поэте, чтение новых стихотворений...
  Состоится представление диска песен на стихи Анатолия Анатольевича.
  Музыка композиторов Г. Пономаренко, А. Аверкина, А. Мажукова, В. Газаряна, В. Володина, Б. Зиганшина, А. Беляева, В. Патрушева…
  Приглашены народные артисты России Валерий Барынин, Ринат Ибрагимов, Вячеслав Кобзев и молодые исполнители.
  Вход свободный. Начало в 15 часов.