Человек из народа

Перу Анатолия Николаевича Жукова принадлежит немало талантливых произведений, получивших признание писателей и литературной критики. Наиболее известные – роман «Дом для внука», повести «Судить Адама!», «Под колёсами», «Дачники», «Реквием по Берёзовке». Лауреат литературной премии Союза писателей СССР и Международной премии им. М.А. Шолохова. Ушёл из жизни на 83-м  году 21 февраля 2013 года. И вот уже год…

Будучи на Урале в 1983 году (я гостила у мамы), чтобы скоротать долгий путь до Москвы (как-никак, двое суток в дороге), я купила книгу в твёрдой, зелёного цвета обложке с соответствующим моему настроению названием «Счастливо доехать». Может, название мне и понравилось, ведь я тогда была так далека от «литературы». И разве я могла подумать, как изменится моя жизнь спустя тридцать лет и что буду знакома с самим автором, да ещё именно оттого, что, не обладая исключительной памятью, я почему-то запомнила и фамилию, и его фото…
Знакомство наше было недолгим. Всего несколько встреч, несколько звонков. Но и они оставили в памяти неизгладимое впечатление о человеке, которое я буду нести в своём сердце до конца жизни. Имею ли я право писать о человеке, которого знала совсем мало? Думаю, да, ведь я из тех последних, кто имел счастье познакомиться с человеком огромнейшего таланта. Да, в прямом смысле слова – счастье.

И я безмерно благодарна судьбе за это. К тому же друзей-то у него почти не осталось. Кто давно ушёл в мир иной, кто болен, а кто просто обременён житейскими заботами.
Это был большой человек – редкое сочетание величины внешней и духовной. Всё было в нём: кладезь мудрости и таланта, знаний, мыслей – огромная бурливая река. Об одном лишь жалею, что наше знакомство не случилось ранее – сколько можно было бы почерпнуть из колодца его мудрости.

*   *   *
Встречи были тёплыми, дружескими. Рассказывал о себе много, с охотой, непринуждённо. Лицо его как-то по-особому светилось, когда он вспоминал детские годы. Может, перед смертью это чаще и бывает, ведь я с ним познакомилась за год до того.
– Детство трудное было, семья большая. На одиннадцатом году пошёл работать, в первые дни войны. Бригадир дал косматую красную лошадку Машку, конные грабли… В ту пору как раз сенокос был. Очень я полюбил эту лошадь, ухаживал за ней. Машка обнюхала меня сверху, озорно фыркнула и сняла с меня кепку. Ухватила зубами за пуговку на макушке и сняла…
Нравилось мне слушать его рассказы, в такие минуты и я была мысленно вместе с ним, в его родной Хмелёвке. И, как ребёнок, переспрашивала: а лошадь потом улыбалась? Иногда он делал паузу, и я понимала, что он там, в Заволжском степном селе, которого уже давно нет.
До последних дней он работал над биографической трилогией «Так и живём». Книга вышла, но, к сожалению, автор её уже не увидел…
21 февраля 2013 года Анатолий Николаевич Жуков умер в больнице, не приходя в сознание… Светлая ему память. Уже после его смерти я прочитала роман «Дом для внука», за который автор удостоился в 1974 году премии Союза писателей СССР за лучшее произведение о жизни современной советской деревни. Мастерски написанный роман о жизни и людях, о людях работающих, любящих, страдающих… до глубины души… Жизнь, как она есть на самом деле. Читала запоем, и днём и ночью. Прожила целую жизнь с героями романа. Очень не хотелось закрывать последнюю страницу.
Долго ещё после была под впечатлением…

*   *   *
На похоронах быть не удалось… На сорок дней погода выдалась сырая – дождь со снегом. Яна (вдова писателя Евгения Богданова) промочила ноги. На кладбище сугробы выше пояса, в буквальном смысле слова – ползком по сугробам… Увидели могилы Пастернака и Чуковского. По узкой протоптанной тропинке шли люди с цветами. День рождения Чуковского.
Отчаявшись отыскать могилу Жукова, я грешным делом подумала, взглянув на свой поникший букет, не оставить ли его здесь. Но вспомнился голос Анатолия Николаевича: «А ведь ты мне их принесла».
Решили пойти на Жуковскую дачу. Утешала себя мыслью о том, что жена его сама отнесёт цветы на могилу. Шли по мосту, вдоль дороги, замёрзшие и усталые – и вдруг!
– Стой, Яна, вот его могила. Мне кажется, это она – и я указала рукой на холмик напротив дороги. – Видишь, венки свежие. Светятся. Ты постой здесь, а я сейчас посмотрю, обходить слишком далеко…
Опершись на хрупкое плечо Яны и забравшись на высокие перила ограждения, спрыгнула и перебежала дорогу. Несколько ступенек вниз, и вот на обрывистом холме под высокой, мокрой от дождя берёзой – тонкий дубовый крест, венки, цветы, скромная надпись: Анатолий Николаевич Жуков. 5 января 1931 года – 21 февраля 2013 г.
Трепетная радость охватила меня. Как на крыльях взлетела я на этот холм и, не зная почему, вслух проговорила:
– Анатолий Николаевич, наконец-то я тебя нашла, – и что-то ещё сказала, но что, не помню, помню одно – тяжело было говорить.
Я стояла на высоком пригорке (это потом, уже летом, я поняла, из-за сугробов он казался таким высоким, зима-то выдалась снежная).

*   *   *
По дороге внизу бегут непрерывным потоком машины. Вот он здесь, а жизнь продолжается, течёт своей чередой. И грустно мне было, и светло, и вспомнились его слова из трилогии «Так и живём» (почти каждую книгу он начинал со своего предисловия):
«Целый громадный мир – во мне… Безбрежный, буйно красивый, богатый и щедрый, бесконечный и безначальный… И я всему открытый, каждодневно смертный – один в этом мире. Неужели один? И неужели только потому, что все люди временны и каждый рождается и умирает в одиночку? Пусть так. Но вокруг меня, рядом со мной живут прекрасные, неповторимые, удивительные люди… Когда я почувствую, узнаю, что ты понимаешь меня, веришь мне, что ты видишь этот мир таким же, каким вижу его я, стараясь постичь во всей нетленной мудрости и простоте, тогда не стоит говорить о нашем одиночестве и временности на земле – если люди в понимании близки, мир вечен».
Мы шли с Яной по тропинке в Переделкино…
– Как ты увидела, как будто он позвал тебя.
– Свет увидела. Светлый был человек. Ты знаешь, тепло мне было у его могилы, благодать какая-то снизошла.
– Да, светлая ему память… А я сейчас почему-то вспомнила, как мы были в Польском посольстве. Я с мужем, а Жуков с женой. Тогда проводились такие мероприятия в целях укрепления мира и дружбы между народами. Приглашали деятелей культуры, писателей, артистов. И всегда с фуршетом. Столы были роскошные, изысканные, чего только не было… Идём обратно по Баррикадной, а Анатолий Николаевич и говорит: «Эх, картошечки бы сейчас горяченькой!»
– Да, вот такой он весь был – из народа, каждодневно открытый всему миру – русская душа, великая, как сама Россия.

Лилия АГАДУЛИНА.