slovolink@yandex.ru
  • Подписной индекс П4244
    (индекс каталога Почты России)
  • Карта сайта

Британия—Евросоюз: мучительное расставание

В прошедшие выходные правительства Британии и 27 остающихся стран — членов ЕС согласовали окончательный вариант выхода Британии из Европейского союза. Но несмотря на то, что этот бракоразводный процесс длится чуть ли не два года и что все, казалось бы, глотки сорваны и копья сломаны, такое согласование – лишь выход на условно финишную прямую, которая обилием луж, кочек и оврагов напоминает скорее разбитую Смоленскую дорогу, по которой некогда отступал Наполеон, чем германский автобан. Так что откупоривать – кому шампанское, кому горькую – рано.
В деловых кругах есть подобие поговорки о том, что хорошая сделка – это такая, которой довольны все участники. Здесь же получилось так, что за 524 дня переговоров стороны родили сделку, которой недовольны едва ли не все.
Новость о договоренности была встречена в Британии новым взрывом эмоций и очередным фейерверком гневных газетных заголовков. Сторонники британской «незалежности» обвиняют премьер-министра Терезу Мэй чуть ли не в государственной измене. Противники же Брекзита по-прежнему возмущены самой идеей восстановления межгосударственных перегородок в «общем европейском доме», а также, по их мнению, лживыми обещаниями тех, кто сумел получить незначительное, но большинство в пользу развода с ЕС на референдуме в июне 2016 года. В одном они оказались едины: обе стороны дружно — каждая со своими аргументами — обрушились на подписанный британским правительством договор.
Между тем брошенные европейские «старшие жены», оставшись с кучей нечёсаных и крикливых детей на руках, недовольно поджав губы, заявляют, что ни на какие другие условия Британии рассчитывать не следует: либо принятый документ, либо разрыв без всяких договоренностей. А этого в Британии очень боится твердое большинство, в которое входят как противники, так и сторонники Брекзита. Так или иначе, подписанный правительством Терезы Мэй и правительствами 27 стран договор должен быть еще ратифицирован парламентами. Если больших сюрпризов в Европе ожидать не приходится, то ситуация в британском парламенте совсем не поддается прогнозированию. Но ждать осталось недолго, голосование в Лондоне назначено на 11 декабря.
Согласованный правительствами 28 стран договор о «разводе» насчитывает 585 (!) страниц. В сухом остатке — три главные сферы, по которым велись самые жаркие дебаты. Они и остаются предметом ожесточенных споров и недовольства с обеих сторон — и сторонников, и противников Брекзита.
По соглашению граждане Британии и ЕС на переходный период — а он может продлиться до 2022 года и даже дальше — будут иметь такие же, как и сейчас, права на свободное передвижение на территории друг друга, на получение вида на жительство и гражданства, на приобретение жилья и устройство на работу. (Впрочем, эта тема не была особенно острой для сторонников Брекзита: невзирая на нечастые заполошные крики о том, что польские сантехники заполонили все рабочие места, британские сантехники не вымерли и, судя по их тарифам, неплохо себя чувствуют, а поляки и прочие младоевропейцы уже сбили оскомину и многие вернулись по домам. Речь здесь шла об иммиграции из-за пределов Евросоюза: «понаехали» в Британию через Европу многие тысячи либо беженцев, либо нелегальных иммигрантов, и вину за это британцы не без некоторых оснований возлагали на соседей по европейскому дому). Таким образом, для 3 млн европейцев, переехавших в Британию, как и для миллиона британцев, избравших своим домом страны континента, драматических перемен быть не должно, и этот порядок сохранится еще на годы вперед. Но сторонники британской суверенизации, разумеется, недовольны: это же означает, что и рабочие места, и жилье, а также социальные выплаты и прочие блага будут по-прежнему делиться и на этих самых европейцев.
Второй важнейший вопрос развода — сумма компенсации, которую Британия должна выплатить Евросоюзу. На ранней стадии переговоров в Брюсселе муссировались цифры вплоть до 100 млрд евро, на что тогдашний глава британского МИД Борис Джонсон, один из знаменосцев Брекзита, с присущей ему легкостью стиля предлагал европейцам «катиться колбаской». ЕС, однако, катиться не захотел и в итоге в договоре согласована сумма в 39 млрд фунтов (44 млрд евро), которую Британия должна будет выплатить в счет своих ранее взятых обязательств. Если учесть, что за все время членства Британия выплатила в казну Евросоюза порядка 200 млрд фунтов, развод оказывается очень недешевой затеей. И финансовые выгоды Брекзита, о которых в канун референдума столь ярко распинался тот же Борис Джонсон, выглядят на этом фоне весьма блекло.
И третий, самый острый пункт — таможенный и налоговый режим на будущей границе между британской Северной Ирландией и Ирландской республикой (которая, разумеется, остаётся в ЕС). В силу особых отношений «двух Ирландий» и пограничный режим между ними особый, где свободное передвижение людей существует почти 100 лет, практически с самого окончания ирландской войны за независимость, а свободное движение товаров и услуг – почти 30 лет, с тех пор, как в Северной Ирландии пошла на убыль вооруженная борьба католиков против британского правления. В результате референдума эта свободная, не отмеченная столбами и таможнями граница должна была бы в одночасье стать полноценной межгосударственной. Но, разумно не желая будить лиха по обе стороны ирландской границы, Лондон не решился на этом настаивать. А для того, чтобы – во всяком случае на переходный период — и волки были сыты, и овцы целы, эта 500-километровая граница остается прозрачной. Более того, чтобы сохранить статус-кво в ирландском вопросе, вся Британия на несколько лет останется в Европейском таможенном союзе, а это означает, что Лондон в вопросе тарифов, акцизов и пошлин будет действовать в соответствии с требованиями Евросоюза. По сути, это означает, что Британия поступается некоторой долей суверенитета, а Северная Ирландия — а также Ирландия и вся Европа — получают сигнал, что британская провинция Северная Ирландия, если хорошенько приглядеться, не такая уж и британская.
Это, конечно, вызывает безумное недовольство «великобританцев» в Англии, а также и пробританских североирландцев. Демократическая партия юнионистов, которая обеспечивает правительству Терезы Мэй рабочее большинство в парламенте, уже заявила, что такую сделку ни за что не поддержит. Ещё одна небольшая партия, Шотландская националистическая, возражает против договора по своим мотивам: шотландцы в подавляющем большинстве настроены очень проевропейски, так что любая сделка о разводе для них анафема.
Вообще ситуация в британском парламенте пока складывается так, что ни по каким арифметическим выкладкам Тереза Мэй не может набрать достаточного числа сторонников. В её собственной Консервативной партии велика доля сторонников «жёсткого» Брекзита, которые недовольны уступками и гневно отметают подписанное соглашение. В свете этого администрация Терезы Мэй начала агитацию среди оппозиционных лейбористов, надеясь найти поддержку у них. Но для лейбористов любой провал Мэй будет означать серьёзную тактическую победу с перспективой всеобщих выборов и надеждой на победу. Да и консерваторы заявляют, что, если Мэй протащит свою сделку через парламент с помощью лейбористов, они сделают всё, чтобы сместить её с поста лидера партии и, соответственно, выселить из премьерской резиденции. Единственная, кажется, надежда Терезы Мэй на успех – линия на то, что худой мир лучше доброй ссоры, т.е. нынешняя договоренность — это гораздо лучше, чем её полное отсутствие.
Неуверенные попытки британского премьера Терезы Мэй представить сделку с ЕС как наилучшую из всех возможных были немедленно и вдребезги разбиты неизменно тактичным Дональдом Трампом, который заявил, что у Британии, «возможно, не получится торговать с США», поскольку она по сути остается надолго и накрепко привязанной к таможенным и иным законам и правилам европейского «надгосударства». Таким образом Трамп похоронил едва ли не главный довод архитекторов Брекзита о том, что развод с ЕС открывает Британии двери на другие рынки, в первую очередь американский.
Разумеется, Британии в любом случае было бы непросто вернуть себе суверенную невинность и добиться удовлетворения своих требований в бракоразводном процессе с практически единым фронтом 27 остальных участников блока. Так что ЕС может в какой-то мере считать себя победителем. Но все же Брюссель не перестанет от этого чувствовать себя брошенкой: как ни крути, из его рядов выпадает одна из крупнейших экономик континента и мира. Помимо финансового и экономического, Евросоюзу нанесен и серьёзный моральный удар: теперь уже вряд ли кто-либо сможет говорить о том, что ЕС — сияющий город на холме, куда стремится всё просвещенное и демократическое. При этом Британия, которая, будучи членом ЕС, выступала против создания суверенных европейских военных структур, теперь изъявляет желание в них участвовать, когда и если таковые будут созданы. Вот уж действительно, как в том анекдоте: вашу семью не поймёшь…
Так что пока британцы демонстрируют всему миру, что могут не только уходить, не прощаясь, но и, прощаясь, не уходить. (К слову, в английском это выражение звучит «уйти по-французски» и восходит к истории Семилетней войны между французами и англичанами — забавный пример кивания Жана на Питера и обратно...).
При всей несуразности Брекзита есть несколько вполне серьёзных моментов, на которые хочется обратить внимание российского читателя. Многое из происходящего между ЕС и Британией напоминает о том, с чем столкнулась Россия в недавнем прошлом и настоящем. Тот же вопрос об участии Лондона в Таможенном союзе ЕС вызывает в памяти события уже более чем пятилетней давности между Москвой и Киевом. Ведь если бы тогда Евросоюз не стал заявлять, что отношения Брюсселя с Киевом не касаются Москвы, а пошел бы на трехсторонние переговоры по координации украинской Евроассоциации с Российским таможенным союзом, ситуация в Европе сегодня могла бы быть совершенно иной. Хотя кто сказал, что Европа не добилась того, чего хотела…
Во-вторых, в ходе непростых споров с Евросоюзом Лондону довелось на собственной шкуре испытать, каково это — противостоять единому фронту 27 крупных и мелких государств, некоторые из которых получили несказанное удовольствие от того, что могут безнаказанно щёлкнуть по носу понурого британского льва. Вот только пойдет ли Лондону такой урок на пользу…
Наконец, несмотря на все отличия, Брекзит ещё раз показывает, насколько кропотливым, аккуратным, полным компромиссов и просто протяженным во времени должен быть всякий межгосударственный развод. Отношения Британии с ЕС вряд ли можно сравнить с теми, которые связывали страны бывшего СССР — ни единой валюты, ни такой степени торговых и промышленных связей, ни таких буквально семейных уз, ни территориальных и прочих неоднозначных моментов. Однако два года обсуждают, спорят, ругаются, выдвигают ультиматумы и встречные ультиматумы – но продолжают переговоры и выдают документ на почти 600 страниц. А в Беловежской пуще почти ровно 27 лет назад известные фигуранты собрались, как говорят, поохотиться, подмахнули декларацию на 750 слов, а там хоть трава не расти. Трагический урок. Будем надеяться, он не пригодится, но запомнить его следует твердо.
Дмитрий ЛИННИК
Лондон.

Комментарии:

Авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий


Комментариев пока нет

Статьи по теме: