Блокада

Военный термин «Блокада» означает удушение противника различными способами. Именно это и предполагала блокада Ленинграда в 1941—1944 гг. немецко-фашистскими захватчиками, более того – полное его уничтожение. Начатая 8 сентября 1941 г., она усилиями всего советского народа и армии была снята
27 января 1944 г. Эта дата объявлена Днём воинской славы России.
Мне дорог этот день по многим причинам. Защищая Ленинград, мой отец получил смертельное ранение, но сумел выкарабкаться и прожить, правда инвалидом, до 1983 г. Моя жена ребёнком пережила те страшные годы и стала моей спутницей на всю жизнь. А я окончил в Ленинграде Высшее военно-морское училище и прослужил на Северном флоте 23 года. И волею судьбы мы попали в Подмосковье. Но душой мы всегда в Ленинграде, хотя сегодня он и называется Санкт-Петербург.

Сегодня уже нет в живых тех истинных защитников Ленинграда, с которыми мне посчастливилось петь застольные песни, но память о них жива и в моей семье, и в семьях моих знакомых.
В этот День воинской славы невольно вспоминается то, что одной из любимых застольных послевоенных песен была «Ленинградская застольная»:
Будут в преданьях вовеки
прославлены
Наши полки под Невой,
Наши штыки на болотах
Синявина,
Наши полки подо Мгой.
В этой песне сосредоточена вся героика битвы за Ленинград. Написанная авторами, она стала народной, многовариантной, но во всех вариантах упоминаются Синявинские высоты и болота, где было пять попыток прорыва блокады, но только пятая под кодовым названием «Искра» (12.1–30.1.43 г.) частично увенчалась успехом.
Окончательный вариант плана этой операции был утверждён Ставкой Верховного Главнокомандования 2 декабря 1942 года. Иосиф Виссарионович Сталин предложил назвать её «Искрой». Её целью был разгром группировки противника южнее Ладожского озера и восстановление сухопутных коммуникаций (железнодорожного узла Мга), связывающих Ленинград со страной.
В этом месте Ленинградский и Волховский фронты разъединял выступ всего в 15 км, вот его и решено было прорвать. Противник понимал значение этого выступа и укрепил его по высочайшему классу. Две большие высоты венчают Синявинскую гряду на торфяных болотах. Немцы обжили эти высоты и плато между ними, превратив в крепостной форт. С этого «бараньего лба» на 15—20 км просматривались и простреливались все торфяные болота до Ладожского озера. Владение высотами позволяло контролировать обширную территорию шлиссельбургско-синявинского выступа от Ладожского озера на севере до реки Мга на юге. И силы противника, главным узлом обороны которого были позиции на Синявинских высотах, были немалыми – 9 пехотных дивизий, многочисленная артиллерия и авиационная поддержка с воздуха. Вот эту оборону предстояло прорвать советским войскам…
Операция началась 12 января, и уже 14 января расстояние между фронтами сократилось до 2 км. Рабочие посёлки №1 и №5, основные опорные пункты фашистов на побережье, неоднократно переходили из рук в руки. Наконец 18 января в этих посёлках произошло соединение частей двух фронтов, но дальнейшего продвижения в сторону деревни Синявино и станции Мга не получилось. Противник непрерывно перебрасывал в этот район свежие силы и сумел удержать Синявинские высоты. С 19 по 30 января сюда было подтянуто 5 дивизий и большое количество артиллерии.
Чтобы исключить возможные попытки врага восстановить блокаду, войска 67-й и 2-й ударной армии, соединившиеся в ходе операции «Искра», по приказу Ставки перешли к жёсткой обороне на рубеже севернее и восточнее городка им. Кирова, южнее Рабочего посёлка №6 и севернее Синявино.., было очищено от врага всё южное побережье Ладожского озера, разрознённые группы противника были ликвидированы. Пробитый вдоль берега коридор шириной 8—11 км восстановил прямую сухопутную связь Ленинграда со страной.
В течение 17 суток по берегу были проложены железная и автомобильная дороги. Правда, они находились под прямым прицелом врага, поэтому движение по ним происходило в основном ночью. Но главная цель операции «Искра» была достигнута – вражеская блокада была прорвана.
Прорыв блокады Ленинграда явился переломным моментом в битве за Ленинград 1941 – 1944 годов. С января 1943 г. инициатива ведения боевых действий под Ленинградом окончательно перешла к советским войскам. Резко улучшилось положение города. Была устранена угроза соединения немецко-фашистских и финских войск, что уменьшило аппетиты Финляндии. Около 19 тысяч воинов были награждены орденами и медалями, а 25 человек удостоины звания Героя Советского Союза.
Выше я нарисовал фон операции, описаной в официальной истории и книгах, но был ещё и другой, неофициальный, в воспоминаниях участников тех событий, которые выполняли только свою малую задачу – дойти до той высоты и закрепиться там! Но как пройти, казалось бы, всего каких-то 500 метров? Это легко, когда сидишь в кабинете и анализируешь события. Недаром в народе шутят: каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны! Нет, история выглядела бы совершенно по-другому, если бы опиралась на рассказы участников и очевидцев событий, а не только на сухие архивные документы. Но, наверное, этого не будет никогда.
Кому, например, нужны были воспоминания и переживания дяди Гриши, выжившего на Синявинских болотах в 1943 году и потерявшего там ногу? Он не мог сдерживать слёз, рассказывая о своих друзьях-товарищах, оставшихся там навечно. «Они стоят передо мною, как живые: молодые, здоровые, отважные ребята. Все до конца выполнили свой долг и ушли, а я, калека, остался!..».
Дядя Гриша проживал в нашей большой коммунальной квартире на Васильевском острове, где мы всегда попадали на праздник освобождения Ленинграда, когда в январе приезжали в отпуск с Севера. Тогда ещё, в 60-е годы прошлого века, не было Дней воинской славы, но ленинградцы традиционно праздновали освобождение своего города от блокады. Ещё много было в живых участников битвы за Ленинград.
Праздник отмечался в последнее воскресенье января. Потому что с работой тогда было строго и был только один выходной в неделю. Мы с дочкой и многие жильцы квартиры ехали на Пискарёвское кладбище, оставшиеся готовили общий праздничный стол. Застолье всегда открывал дядя Гриша традиционным тостом –
Выпьем за тех, кто командовал
ротами,
Кто умирал на снегу,
Кто в Ленинград
Пробирался болотами, горло
сжимая врагу.
Потом шли разговоры, воспоминания о прожитых страшных днях, на смену которым приходили хоровые песни, из которых любимыми были «Ленинградская застольная» и «Артиллеристы, Сталин дал приказ…».
Там я от дяди Гриши услышал о схватках пехотинцев в труднейших условиях лесисто-болотистой местности. О том, что каждый рядовой понимал свою ответственность за судьбу страны. Среди фронтовиков бытовала поговорка: «Бей сатану! Ударишь на Неве, отдастся на Дону!». «Мы знали, — говорил дядя Гриша, — что и мы решаем судьбу Родины здесь, у стен Ленинграда». И это были не высокопарные слова, а идущие от сердца…
Дядя Гриша рассказывал вещи, о которых не пишут в отчётах. При штурме Синявинских высот люди гибли, но шли вперёд, порой укрываясь даже за телами своих погибших однополчан. «Мы в редкие минуты затишья, между шквальными обстрелами, оставшиеся в живых, подползали к мёртвым товарищам, подтягивали их один к одному и делали из них брустверы, чтобы укрыться за ними для очередного броска… Иногда завязывались и рукопашные схватки, в которых побеждала злость, которой у нас было больше». Я тогда не мог понять, как человек, переживший такое, не потерял человеческое начало. А что представляют собой яростные штыковые атаки, я знал ещё от отца, о них он рассказывал в мои школьные годы. И эти рассказы с юношеского возраста вызывают у меня дрожь и сегодня, как и рассказы дяди Гриши, которые я слышал во времена ленинградских застолий.
Уходят годы, меняются поколения. Уже нет тех, кто непосредственно участвовал в битве за Ленинград, кто пережил блокаду в зрелом возрасте, мало уже осталось и людей, которые, как моя жена, в малом возрасте пережили этот кошмар блокады. Нет уже и тех застолий-воспоминаний, где слёзы на глазах выступали от рассказов наших отцов, но память жива… Бег времени неумолим, возможно всё уйдёт в прошлое, но память о блокаде Ленинграда останется в веках!
К слову, не могу воспринять нынешние официальные «чаепития», которые организуют Советы ветеранов. Их руководители сами даже не видели и не слышали рассказов настоящих участников битвы за Ленинград. На эти «чаепития» приходят представители власти, обычно правящей партии, молодые «пижоны» в возрасте 30—40 лет, и без всякого стеснения начинают рассказывать старикам о блокаде Ленинграда, как будто были её участниками… Здесь невольно всплывают в памяти ленинградские застолья и вспоминаешь о былом! Ведь главное в истории — память народная!

Вадим КУЛИНЧЕНКО.