Я из прошлого величья...

О сборнике поэзии Сэды Вермишевой «Преодоление»*
Название этой заметки определила строчка одного из стихотворений книги:

Я из прошлого величья,
Из совсем другой страны.
В тёмном поле сердце кличет
Отлетевшей были сны…
И куда ни кинешь взгляда, –
Всё утрата,
Всё мираж…
И зачем, какого ляда
Здесь разыгрывать кураж?
В цирке горестном распада
Я сама себе не рада, –
Так ничтожен мир…
И я –
Лишь осколок,
Скальный сколок,
У замерзшего ручья…

Переправы лёд так тонок…

Под снегами Русь моя…

Выбрал эту строчку потому, что величие самой Сэды Вермишевой не только в прошлом, но и в настоящем. Хотя корни, как у подавляющего числа тех, кто не утратил совесть, конечно, «из совсем другой страны». И чем больше проходит времени от начала 90-х, тем больше «сердце кличет» ту страну, как «отлетевшей были сны».
Величие же Поэта в настоящем определяется верностью главному – духовной сути Человека, которую Сэда Вермишева отстаивает изначально день ото дня.
В её предшествующем сборнике «СМЯТЕНИЕ» есть строчки, в которых, на мой взгляд, очень точно сказано об истоках и результатах своего творчества:

Я мало от себя завишу,
Завишу больше от других.
Они дают мне хлеб
И крышу,
И пару пряников сухих.
Но голоса я утром слышу
В подполье узников своих –
Они скребутся,
В спину дышат,
Идут
Как конники
В прорыв…

На свет выходят.

Книги пишут, –
С постов снимают
Часовых…

И эти «голоса» действительно «идут, как конники в прорыв», и потому каждое её стихотворение и каждая публицистическая статья становятся событием не только в литературной жизни страны, но и в общественном сознании многочисленных читателей Сэды Вермишевой.
Иначе и не может быть, когда литературный дар, обострённое чувство совести и своего назначения на Земле составляют единое целое. Но давайте послушаем поэта:

Я боюсь за Россию
Больше,
Чем за себя.
Хоть меня не просили,
Говорили:
«Напрасно!»
Повторяли,
Что зря…

Только так привелось мне,
Так легло на роду…

Я здесь Слову училась
В сорок первом
Году….
Так совпало, что верность слову как долгу была в ней заложена ещё в знаковом для страны сорок первом году, когда будущая выдающаяся поэтесса находилась в совсем нежном возрасте. А годом позже Анна Ахматова написала ставшее сразу знаменитым стихотворение «МУЖЕСТВО», где уверенно сказала: «…И мы сохраним тебя, русская речь,/ Великое русское слово,/ Свободным и чистым тебя пронесём,/ И внукам дадим, и от плена спасём/ Навеки!».
Вот и по сей день, рождённая в Армении и волею обстоятельств оказавшаяся совсем юной в России, влюблена Сэда Вермишева в обе эти – ныне страны — и в Слово каждой из них, которое для неё свято. Потому так близко к сердцу принимает всё, что связано с преступным разрушением своего великого государства под названием Советский Союз. Где, в отличие от сегодняшних – бывших его республик, а теперь самостоятельных стран, жила Великая Идея, поскольку:

Без Великой Идеи
Не бывает Великой
Страны….

Ну а мы оскудели
И себя проглядели…

Мы смертельно больны.

Наше воинство Духа
Тихо двинулось вспять…

И эта боль, а также вера в преодоление пронизывают книгу, в которой, как это присуще поэзии Сэды Вермишевой, много поэтических находок. Вот какими строчками своих стихотворений поэт предваряет главы:

Я протянула
Всем невзгодам
Руку…
.……………………………
Прощай
Двадцатый век!..
…………………………….
В моей душе
Ещё костёр
Дымится….
……………………………
Я молю –
Не стойте с краю
В трудный час
Земли своей!..
…………………………...
Идут на снос
Эпохи и дома…
…………………………….
Со всей страною говорить
Всем горлом,
Всем ознобом…
…………………………………............
Латать и лечить
Современности драму.
И править безумия
Речь!..
…………………………………..
Слепиться в храм.
В надежду,
В свет,
В простор…

Не правда ли, в этих строках не только продолжается вполне понятное настроение предшествующей книги «СМЯТЕНИЕ», но и уже отчётливо звучат нотки того, что и дало повод назвать новую книгу обнадёживающим: «ПРЕОДОЛЕНИЕ». Да и не в характере Сэды Вермишевой, которую подавляющеее большинство любителей её поэзии и публицистики зовут «наша Сэда», оставлять непреодолёнными смятения, возникающие на каждом шагу человека с обострённым чувством Совести.
В этом главном качестве человека испытывает она полное родство с любимым ею Александром Блоком. О некоторых важных размышлениях выдающегося поэта Серебряного века есть в книге очень ёмкая статья «Послание Блока, или Россия между Востоком и Западом».
Мне же, когда думал о переходе от «СМЯТЕНИЯ» к «ПРЕОДОЛЕНИЮ» пришли на память знаменитые строчки Блока: «…Но ты, художник, твёрдо веруй/ В начала и концы. Ты знай/ Где стерегут нас ад и рай./ Тебе дано бесстрастной мерой/ Измерить всё, что видишь ты./ Твой взгляд – да будет твёрд и ясен./ Сотри случайные черты –/ И ты увидишь: мир прекрасен…»
Да, горько и больно художнику, – а поэт всегда художник – видеть эти «случайные черты», которыми люди, утрачивая совесть, населяли и населяют наше пространство во все времена. Но природой дано поэту чувствовать и нести нам свою уверенность в том, насколько наше пространство само по себе прекрасно, если жить по-совести. И конечно, любить. Тогда преодолеешь всё. Не случайно эта книга начинается стихотворением «Поэт», в котором звучит:

Ты пребываешь здесь
Инкогнито,
Никто не должен в мире знать,
Что солнце ввысь
Тобою поднято,
Что ты велел ему
Сиять.

Ты есть Закон.
Твои Владения
Лежат везде,
Где солнца свет!..

Ты – сын побед.
Не поражений –
Для духа поражений
Нет!

Ещё идут твои сражения…
Гори,
Владей,
Твори,
Поэт!...

И в этом – «для духа поражений нет» вся наша Сэда. Нередко слышу от неё, что сейчас – в дни непонятной «свободы от совести» — не время для её лирики. И не могу согласиться.
Во-первых, без лирики нет того волшебства строчек, которое приводит поэта и его читателя в магическое состояние, сходное с состоянием полёта. Да поэзия и есть полёт, а значит – лирикой является изначально: гражданской ли, философской, бытовой, о природе, любовной… Без неё художественного произведения и тем более поэзии нет. А Сэда Вермишева – Поэт от природы.
И, во-вторых, то, что называет сама Сэда лирикой, настолько для неё органично, что тут же заслушиваешься красотой и глубиной созвучий её душевных струн.
Знаю, каким трудом далось издателю и редактору Николаю Дорошенко уговорить Сэду Константиновну дать то, что она называет лирикой, и очень благодарен обоим за эти стихотворения в сборнике, поскольку они всегда и венчают наши преодоления. Впрочем, давайте послушаем:

Туманы с тучами слились,
И неба свет так нищ
И скуден…

Ручьи,
Как реки,
Растеклись,
Базар немноголюден.
Визжит пила на лесопилке
И заполняет звуком дали.
Пройдёшь –
И мягкие опилки
Набьются в мокрые сандальи.
Забор укрыла повилика…
Проходят серо дни,
Безлико,
Безликостью не тяготясь
своею…
Здесь вызревают зёрна тихо,
И я их торопить
Не смею…

Согласимся, что мы стали отвыкать от таких её стихотворений. К сожалению. Но, видимо, «лёд тронулся», и потому слушаем дальше:

Какая тишь стоит над миром
Заснул мой город.
Далеко
Бросает свет полоской узкой
В слепую ночь
Моё окно.
Белеет снегом занесённый
Проспект,
И, снова покрова,
На снег ложатся запоздало
Чеканных листьев кружева.

Не шелохнётся тополь тонкий.
Он зачарованно глядит,
Как серп луны, прозрачный
Ломкий,
Туманным облаком кадит…
В саду скамеек тёмных тени
Легли полосками на снег –
Прощальный знак поре осенней…
Остановило время бег…

А тишь стоит,
Стоит – над миром.

Мне в тишь такую –
Не уснуть.

Застыло всё…
Лишь звёзды в небе
Неслышно строят
Млечный путь…

И пока звёзды «неслышно строят Млечный путь», давайте насладимся ещё и такими строчками поэта:

Начну письмо…
Под дождь так тянет
Лелеять слов обугленную
хворь…
Раскрыть окно,
Приставить к двери камень,
Начать письмо…
Писать в стихах,
Без адреса,
Без почты,
Которая бы приняла его.
А шум дождя
Вберут,
Впитают строчки –
Так сладостно с природою
родство…
И только к утру тихо прозревая,
Со лба откинуть вымокшую
прядь,
И, с подоконных досок дождь
стирая,
Легко вздохнуть,
И снова жизнь
Начать…

Читаешь эту книгу, и не хочется, чтобы строчки заканчивались. Потому что моментально вводит тебя поэт в такое состояние, когда и тебе «так сладостно с природою родство». И ты чувствуешь, как эти строчки впитывают всё, что происходит не только вокруг, но и с тобой, даже если тебе бывает больно и горько. Вспоминаешь, что и сам много раз хотел об этом же рассказать, но, ТАК СКАЗАТЬ, не сумел.
Потому что ТАК – дано единицам. И они называются Поэтами, вызывая в нас тот трепет души, какой трудно с чем-то сопоставить. За что мы Поэту и благодарны в любые времена.

 

Григорий БЛЕХМАН