Хор имени Пятницкого зажигает, как всегда

Почему у нас так сильна тяга к своему, корневому музыкальному искусству?
Да потому что в мелодических ходах и текстах закодированы целые послания от старших поколений нынешним, и послания эти ориентируют на выживание даже не одного человека, а всего рода. Об этом размышляет руководитель хора имени Пятницкого профессор Александра Андреевна Пермякова.
— Почему вам так важно было участвовать в научно-практической конференции по проблемам народно-певческого искусства «История традиций и современность», которую провёл Государственный республиканский центр русского фольклора?
— Вообще-то наш хор на момент образования как раз и был фольклорно-аутентичным. На сцене выступали подлинные крестьяне в своих деревенских костюмах. Чтобы оторвать их от земли и заинтересовать, Митрофан Ефимович Пятницкий платил участникам собственные деньги за выступление. А сколько он сохранил песен второй половины Х1Х века, когда приезжал в медвежьи углы и записывал их на восковой валик!

— Знаменитый поэт Аполлон Григорьев ещё в 1854 году писал: «Наша песня не сдана в архив: она доселе живёт в народе, творится по старым законам его самобытного творчества… старое не умерло, оно живёт и продолжается в новом – иногда уцелеет совершенно нетронутым, иногда разрастается»…
— В 1929 году в прессе шла полемика, нужен ли коллектив, который поёт «кулацкие» песни, в эпоху индустриализации и коллективизации? Пригласили в хор композитора Владимира Григорьевича Захарова, руководившего на радио шумовым оркестром. Предполагаю, это были фабричные шумы. Этот талантливый человек блестяще решил проблему. Его «Прокати нас, Петруша, на тракторе» стала просто «хитом» времён коллективизации, звучала из репродукторов на столбах по всей стране... Так наш государственный хор стал исполнять авторские песни. В 1989 году министр культуры РСФСР Юрий Серафимович Мелентьев назначил художественным руководителем и режиссёром именно меня, к тому времени уже много лет проработавшую в коллективе режиссёром. Он мне сказал: «Не сохранишь хор, перевернусь в гробу!». Вообще я тоже из крестьян, и моё назначение вполне логично. Так я стала и постановщиком, и организатором гастролей  в одном лице…
— Было бы крайне странно, если бы вы продолжали исполнять песни времён колхозной деревни. Всё вернулось на круги своя. Вам пришлось опять менять репертуар…
— Разве можно перенести автоматически фольклор из века ХIХ в ХХI? Аутентичные песни для нас только исходный материал, точка отсчёта работы над номером. Когда в хор приезжают фольклорные коллективы, мы их снимаем на камеру и потом просматриваем километры плёнок, прежде чем поймём областные особенности. Скрупулезно работаем над каждой песней, добиваясь динамики при помощи темпо-ритма поведения. Уделяем огромное внимание эмоциональному состоянию артистов, для понимания текста играем этюды по системе Константина Сергеевича Станиславского. Как у меня построено? Артисты смотрят себе в душу, на зал не работают. Только так и может возникнуть художественное произведение. Мы несём людям праздник с улыбкой в 32 зуба в любом состоянии. И каждый наш концерт по накалу, как первый и последний. Без объявления номеров, благодаря сплошному действу, в которое негде воткнуть иголку, 1 час 45 минут концерта пролетают для зрителя мгновенно.
— Ваши артисты умеют и петь, и плясать…
— Так же, как при Митрофане Ефимовиче Пятницком. Только при Владимире Григорьевиче Захарове была создана отдельная танцевальная группа. И до 1949 года официально писали в трудовой книжке: приняты на работу плясунами и плясуньями. Добиваемся, чтобы каждый участник хора мог и солировать, и играть на музыкальных инструментах – трещотках, свистках. Чтобы каждый оркестрант владел пятью музыкальными инструментами!
— Научно-практическая конференция по проблемам народно-певческого искусства «История традиций и современность» обсудила современный стереотип музыкального действа…
— Для всех нас — для Омского русского народного хора, Уральского народного хора и других — очень важно, например, как расположить микрофоны для естественного эмоционального звучания русского народного хора. Ведь мы поём только вживую. Да и другие проблемы у нас общие…
— Научно-практическая конференция «Исторические традиции и современность» достигла своей цели?
— Она была поводом для того, чтобы художественные руководители изложили свои проблемы. Нам не нужно копировать фольклорные коллективы. Главное, на мой взгляд, — это умение взять подлинную песню и после огромной работы над музыкой и текстом представить её в концертной программе, не утрачивая искренности, правдивости, сохраняя областную манеру. Вот, например, наши частушечники в конце выступления обязательно благодарят музыкантов, как принято в Костроме.
— Как вы полагаете, станет популярным ваш новый музыкальный инструмент — гранёные стаканы с бусами внутри для отбивания ритма? Как сделать, чтобы вам подражали?
— Мы используем стаканы с бусами в плясовой песне. И один ансамбль уже взял нашу фонограмму со стаканами для собственного танца. Мы ищем и другие, новые выразительные средства и краски. В одном номере весь хор свистит на свистках, в другом два парня выступают с кнутами пастухов…
— Артисты слушаются одного мановения вашей руки…
— Для этого нужно было завоевать не просто человеческий, но и творческий авторитет. Да, они меня понимают с полуслова. Я могу перекрестить руки — все моментально прекращают работу. Или поднять вверх указательные пальцы — поют чуть слышно.
— А кто придумывает костюмы?
— По телевизору обязательно смотрю показы домов мод, внимательно слежу за тем, какие цвета в моде. Зрителю необходимо время, чтобы привыкнуть к сценической насыщенности. И сейчас, при ярких световых технологиях, чем скромнее и строже по форме костюм, тем лучше. Если 60 человек выйдут на сцену в ярких костюмах из органзы со  стразами — ослепят. И от такого сияния у зрителей возникнет желание только закрыть глаза. У наших парней всегда только белые рубахи и чёрные порты, не отвлекающие от действа. Традиционные девичьи концертные костюмы хора имени Пятницкого — сарафаны. На первый взгляд, простенькие. На самом деле ткани, из которых они шьются, очень дорогие, чтобы при обязательном, традиционно русском рисунке не мялись при многочисленных гастролях.
— На сарафаны и косоворотки на юбилейный концерт в честь 100-летия хора  все участники надели медали «За веру и добро». А на вашем пиджаке вообще было тесно от наград. Это напомнило фотографию награждённых солистов хора во время Великой Отечественной войны…
Когда русская культура опять станет модной и будет помогать жить, как во время войны помогала воевать?
— Она никогда не выходила из моды, только становилась менее значимой и более значимой. 20 лет назад рухнул железный занавес, и к нам пришли, наверное, не лучшие образцы даже популярной музыки. И это пройдёт. На наших концертах забиты все проходы, люди сидят даже на полу. Такое впечатление, что с глаз у людей спадает пелена.  Они, словно геологи, отсекают наносное и находят среди руды для себя долгожданный драгоценный камень. А на концерты некоторых «звёзд», выступающих до нас, бывает, продают лишь 100—200 билетов.
— Правда ли, что у Иосифа Виссарионовича Сталина была любимая солдатская песня «Уж вы, горы вы мои, Воробьёвские»?
— Я могу отталкиваться от того, что мне рассказывала Александра Васильевна Прокошина. Вождю по нескольку раз пели «Уж, ты степь». Наверное, не без основания называют нас придворным коллективом. Но если б плохо пели, разве бы нас приглашали выступать? Никогда.
— Средний возраст участников хора — 19 лет. Когда молодой красивый хор поёт «Славное море, священный Байкал» и рослая 19-летняя солистка с косой до пояса выводит низким голосом гимн партизан «Ой туманы, мои растуманы, …не уйдёт чужеземец незваный», все понимают, что это поёт сама молодая Россия. Могучая, огромная страна победителей…
— Когда говорят, что коллективы народной культуры потеряли молодёжную аудиторию, к великому счастью, к хору имени Пятницкого это не относится. Пригласили на концерт байкеров, говорят: «Клёво!». А вообще в хоре имени Пятницкого — артисты из 30 регионов. Важно, чтобы коллектив был одновозрастным и молодым. Представьте, что будет, если на сцену выйдут вместе 18-летняя и 50-летняя?
— Ваша дочь Александра тоже пошла по вашему пути?
— Нет. У неё другая профессия. А вот внучке Ульяне с трёхмесячного возраста включаю записи русских народных песен. Обязательно хотелось бы дожить до того времени, когда она придёт в хор.
— Как вы форму поддерживаете — на диете, наверное, сидите?
— Часто устаю на работе — и уже не до еды. Вот такая проза жизни. Когда добираюсь домой, ещё слышу музыку, интонации, с которыми говорили артисты. То есть мысленно продолжаю служить коллективу…
— Почему в Википедии нет статьи, посвящённой Александре Пермяковой?
— Главное, что есть статья о хоре имени Пятницкого. Какой же я счастливый человек! Разве я могла в своей деревне мечтать, что мне выпадет руководить хором имени Пятницкого? Прихожу на Новодевичье кладбище к могиле Мелентьева, шепчу ему: «Юрий Серафимович, спите спокойно. Мы честно делаем своё дело».