slovolink@yandex.ru
  • Подписной индекс П4244
    (индекс каталога Почты России)
  • Карта сайта

Вне времени и пространства

рузские таланты
Какое-то немножко странное ощущение испытываешь, когда смотришь на мемориальные доски и памятники, посвящённые тем, кого ты знал, с кем встречался, обращался, конечно, на «ты», когда-то с ними и спорил, и вот – они становятся частью общечеловеческой памяти. Да, так. И они её заслужили своими трудами, своей любовью к Отечеству. Заслужили тем, что данный от Бога талант не закопали в землю, не истратили на самоутверждение, а использовали для прославления Божьего мира, Русской земли, России.
Таков уроженец русской подмосковной земли, Рузского района, житель Богоспасаемой Балашихи поэт Николай Дмитриев. Ещё вчера он был с нами, ушёл в вечные пределы совсем молодым, и вот наступил уже немолодой его юбилей.
У всех живущих стремительно несётся жизнь от истока к устью, но впадают реки жизни в разные моря. Одни в моря забвения, другие в моря памяти. Николая Дмитриева будут помнить, доколе жива русская речь, доколе есть его читатели. А они есть. И во многом благодаря усилиям администрации Балашихи. И памятная доска на школе, где он преподавал, и вечера его памяти, и — особенно — издания его книг. И вот в руках у нас, может быть, главная книга поэта, вобравшая в себя и его творчество, и статьи о нём. Многое печатается впервые.

Признаки классических произведений таковы: их хочется перечитывать, к ним, независимо от нас, тянется рука, и второе: они чудесным образом обновляются, и всегда в отличие от автора молоды.
С такой отрадой перечитываются стихи Дмитриева. А уже и слушаются, уже и поются. Недавно с нашей балашихинской «Яблонькой», в которой две Ольги и Наталья («ООН», как они шутят), ездил я на родину Солоухина во Владимирскую область. И мы как раз проезжали Покров, место, в котором упокоился Николай Дмитриев. Я бывал на его могиле. А коллектив «Яблонька», оказывается, тут был совсем накануне. «Нас там так принимали!». — «А про птицу певчую пели?» — «Конечно».
И они вновь спели эти удивительные строки, превращённые в песню и звучащие их дивными голосами.
— Услыхали птицы ловчие:
Птица певчая поёт.
И, до кровушки охочие,
К ней направили полёт...
Даже и понимая, что гибель певуньи неизбежна, всё-таки верим, что обращение поэта к дереву, к ветвям будет услышано и они загородят птицу певчую от хищников.
И почему же он умер так рано? Происходящее в России он принимал не просто близко к сердцу, а всем обнаженным сердцем. Его угнетала действительность перестройки, происходящая в стране, убивающая Русь с безжалостностью хищных птиц. И — таков русский поэт — он обвиняет в бедах родной страны прежде всего себя. Представляет потустороннюю встречу с отцом и суровый вопрос отца: «Так где ж теперь она, Россия, и по какой рубеж твоя?» Тут совершенно явная перекличка с великой поэмой Твардовского «Василий Тёркин» («Где, скажи, она, Россия, по какой рубеж своя?»). Отец и мама поэта — великие русские люди, уважением, преданностью к их поколению рождены многие стихи Дмитриева. И ко всем нам, а не только к себе задаётся поэтом вопрос:
Когда на братскую могилу
Я приношу свою тоску,
Я думаю, а мы смогли бы
Вот так погибнуть за Москву?
Большой поэт не может не понимать величину своего вклада в нравственную жизнь Отечества, думаю, понимал это и Николай Дмитриев. И все равно он недоволен собой, казнится виной перед родителями, перед детьми и ещё говорит, что «вина перед призванием в конце пути видна». Нелегка была жизнь поэта. Совсем молодым получил он высокую премию Ленинского комсомола, хотя никогда не писал барабанных стихов о строителях коммунизма, в создании «Братской ГЭС» и требовании «убрать Ленина с денег» замечен не был. Причём смешно даже представлять, что в советское время в чести ходили только воспеватели свершений партии, нет, существовал гамбургский счёт к поэзии, и все знали, кто есть кто. И знали — Дмитриев — поэт Божией милостью. Но разве могут с этим смириться завистники. Однажды Николая назвали даже плагиатором. Он написал удивительное стихотворение о призвании поэта: «Пиши о главном, говорят. / Пишу о главном. / Пишу который год подряд о снеге плавном...». Такой крик пошёл из стана либералов. «Да это же плагиат, да ведь есть же, все знают, строчки: «Свеча горела на столе, свеча горела...». Легко ли всё это пережить? Дошло до того, что прекрасный поэт-фронтовик Николай Старшинов решительно встал на защиту Николая Дмитриева. Есть же размеры стихов, есть и ямбы, и хореи, амфибрахии всякие, никому не запрещено ими пользоваться, тем более размеров этих не бесконечное количество. Дело в чувстве, мысли и теме. В одном случае: «Скрещенье рук, скрещенье ног...», в другом — отстаивание позиции поэта говорить о любви к Родине не декларативно, а сокровенно.
Есть ещё одна яркая параллель с классикой, с Есениным, с его «Отчалившей Русью». Удивительный образ: русские люди «из колодцев вёдра вынимают, словно поднимают якоря», то есть вот-вот корабль «Россия» выйдет в океанское плавание.
Наконец, не удержусь, назову ещё и Пастернака, его очень известную строку: «Какое, милые, у нас тысячелетье на дворе?». У Дмитриева, совершенно уверенного в бессмертии России: «Брось ты, друг, считать тысячелетья».
Будущие исследователи его творчества проследят эволюцию развития его мировоззрения от озорного стихотворения, в котором деревенская девчонка: «Выходи, — кричит, — учитель, целоваться научу!» до строки: «И постепенно в область духа переместилась жизнь моя». Да, настоящая поэзия — явление духовное.
Стихи Дмитриева — это лирика, но она такова, что невозможно разделить её на стихи о природе, о родине, о любви. По сути, они все о любви. Они глубоко личные и одновременно они принадлежат всем, любящим Россию. Мы её так же любим, как и поэт, но Бог дал ему сказать об этой любви лучше всех нас.

Владимир КРУПИН.

Комментарии:

Авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий


Комментариев пока нет

Статьи по теме: