Властный коктейль криминала и коррупции

Массовое убийство в кубанской станице Кущёвской 12 человек, включая малых детей, быстро переросло в общественном сознании рамки сенсационного  детектива, превратившись в политическую драму всероссийского масштаба. Особая жестокость и цинизм этого преступления потребовали вмешательства Генеральной прокуратуры, которая неожиданно для многих установила, что в данном районе уже несколько лет действует криминальная банда, держащая в страхе всё население,  взимающая дань с  предпринимателей, творящая расправу над непослушными и неугодными – и всё это при фактическом содействии местных органов власти и правопорядка. Один из членов банды оказался местным депутатом. Начальник районной милиции выразил полное неведение о банде и её делах и на всякий случай подал в отставку,  удивление высказал и губернатор края.

  Расследование краснодарской истории далеко не закончилось, и почти наверняка оно ещё приведёт к новым разоблачениям. Между тем стало известно, что в Саратовской области задержана другая банда, которой руководит глава администрации Энгельсовского района.
  А группа бизнесменов из города Гусь-Хрустального обратилась с письмом  на имя премьер-министра Путина, жалуясь на систематические вымогательства  организованной преступности при активном содействии милиции. Похожие сообщения приходят и из других районов страны.
  Становится ясно, что кубанская история – не изолированный случай, а проявление более общей закономерности.
 

  Об этом стали говорить сторонники как левых, так и правых взглядов.
  Так, выступая на радио «Эхо Москвы» в программе «Особое мнение» известный писатель Александр Проханов  сравнил обнаглевший криминал с чёрной волной, которая захлестнула Россию, убивая любые ростки прогресса и обрекая страну на отсталость и зависимость от Запада.
  В той же программе журналист Леонид Радзиховский, выступающий, как правило, с противоположных политико-идеологических позиций, приходит практически к такому же выводу. Он предлагает  на карте России покрасить в зелёные и синие тона те районы, в которых властвуют коррупция либо криминал, оставив под белым цветом районы, где преобладает закон.  Тогда территория страны предстанет как  почти сплошное сине-зелёное пятно с немногими белыми вкраплениями.
  Слушая такие суждения, я вспомнил, что в своей книге «Анатомия российского капитализма», вышедшей двумя изданиями в 2004 и 2008 годах, целый раздел посвящён анализу экономического фундамента властной структуры нашего общества. В этом разделе приведены расчёты, показывающие, что  скрытые доходы теневой экономики составляют 30—35 процентов валового продукта современной России. Это довольно большая цифра, намного превышающая долю теневой экономики любой индустриально развитой страны.  Теневая экономика существует практически во всех странах хотя бы в форме уклонения от уплаты налогов, использования труда нелегальных иммигрантов и т.д. Обычно её доля в валовом продукте не превышает нескольких процентов. Её чрезмерная раздутость в некоторых странах, например в России, свидетельствует об отклонении от классической модели современного капитализма и массовом распространении внеэкономических форм присвоения, таких как криминал и коррупция. Это и свидетельство слабости государства, его неспособность защитить частную собственность и обеспечить строгое исполнение законов.
  Поясним взаимосвязь между теневой экономикой, с одной стороны, криминалом и коррупцией,  с другой. Скрывая свой теневой доход от налогов, предприниматель заведомо ставит себя вне закона и тем самым автоматически становится объектом вымогательств со стороны взяточников в мире чиновничества и организованной преступности. Вместе с тем, даже предприниматели, первоначально избегающие теневую деятельность, попадая в сеть взяточников и преступных банд, вынуждены уходить, хотя бы частично, в тень, чтобы оплачивать все поборы, легальные и нелегальные.
  В результате действия этого механизма доля теневой экономики остаётся высокой, а взяточник и преступник стали непременными участниками дележа теневых доходов. По нашим расчётам, им достаётся от четверти до трети всех скрытых доходов страны, или 8—9 процентов валового внутреннего продукта. В стоимостном выражении это огромная величина – 3—4 триллиона рублей. Именно этот огромный кусок является  предметом дележа на всех уровнях властной вертикали.
 

  По названным выше трём историям – в станице Кущёвской Краснодарского края, Энгельсовскому району Саратовской области и городу Гусь-Хрустальному – можно составить представление о некоторых типичных чертах формирования властно-криминального треугольника на местном уровне.
  В станице Кущёвская всё началось с создания крупным фермером криминальной группы, которая со временем превратилась в банду, наводившую страх на всю округу. Фермеров и других предпринимателей банда облагала данью, а тех, кто сопротивлялся, подвергала насилию или просто убивала. Обращаться за защитой к законным властям и милиции было бесполезно, т.к. те получали от банды отступные и фактически работали с преступниками заодно. Обращения граждан игнорировались, а особенно настойчивых жалобщиков наказывали. Банда была представлена в органах власти, один из её членов регулярно избирался в депутаты районного собрания.
  Сейчас члены банды и её руководители Цапки арестованы и скорее всего им предстоят длительные сроки заключения. Милицейские чины за фактическое соучастие пока что лишь уволены, не более того. Как свидетельствует главный редактор «Московского комсомольца» П. Гусев, за его корреспондентами, посланными на место, кто-то постоянно следит.  Остатки преступного треугольника явно ещё не выкорчеваны и страхуются от дальнейших разоблачений.
  Подозрительно и то, что по этому делу задержано всего около десятка человек и что губернатор  края, первоначально грозивший отставкой, если дело не будет доведено до конца, более не возвращается к этой теме. Президент Медведев своим указом уволил начальника ГУВД края, но на этом, кажется,  не поставил точку. Он распорядился провести в районе повальную проверку чинов милиции на предмет их возможной причастности к преступной группировке.
  Об  энгельсовской группировке и её делах пока мало что известно. Наиболее вопиющий является факт, что ею заправлял глава районной администрации, сам определявший, кого убивать. Такая личная уния власти и криминала, по- видимому, редкость, т.к. по большей части сращивание власти с преступностью скорее косвенное, чем прямое.  О форме этого сращивания в Гусь-Хрустальном приходится только догадываться. Судя по тому, что жалоба местных бизнесменов направлена даже не губернатору области и не министру внутренних дел, а напрямик премьеру,  говорит о недоверии предпринимателей ко всем более низким уровням власти.
  После вмешательства Путина в городе так же, как и в Краснодарском крае, проводится  массовая проверка местных сил правопорядка.
  Как видно из разобранных трёх случаев, наиболее активную роль в формировании треугольника играет криминал.  Это закономерно, т.к. у преступных группировок нет другого достойного объекта обогащения, кроме местного бизнеса. Воровство и ограбление частных лиц – занятие для более низких категорий преступников. Распространённой формой взимания дани с предпринимателей служит крышевание, т.е. плата за мнимую защиту от наскоков конкурентов и других рэкетиров. По данным федеральной статистической службы, около 60 процентов всех предприятий страны находятся под «криминальной крышей». Вне этого большинства – крупные предприятия, которые в состоянии содержать собственную службу безопасности или оплачивать услуги частных охранных фирм.  Но не только. Преступные группировки  предпочитают не связываться с совсем мелкими  предприятиями, расходы  на крышевание которых превышают получаемую с них мизерную дань.  Говорят, например, что в московском регионе в эту категорию попадают предприниматели с годовым оборотом менее 10 миллионов рублей.
  Возникает вопрос, почему милиция не  противостоит организованному криминалу? Прежде всего потому, что и сама милиция, и местная власть тоже замешаны в коррупционной деятельности, обирая население и бизнес по мелочам, т.е. вынуждают платить взятки за рядовые услуги, мнимые нарушения и просто ни за что. Рядовые взятки считаются здесь нормальным дополнением  к невысокой зарплате местных муниципальных работников и фактически узаконены местным начальством, работающим в доле с подчинёнными. Таким образом, власти и криминал следуют параллельными курсами, соблюдая сложившееся разделение сфер добычи.
  Но даже если бы милиция захотела серьёзно противостоять организованному криминалу, у неё для этого не хватило бы сил. Местная милиция у нас маломощна, ей не справиться с новыми бандами, которые не в пример старым не соблюдают строгих правил и традиций российского и советского воровского общества. Части ОМОНа сосредоточены в столицах и больших городах.  Против местных банд их, как правило, не применяют. Мы не говорим здесь об особой ситуации на Северном Кавказе, где милиции приходится бороться с террористами и стоит вопрос о жизни и смерти.

  Продолжим наш обзор на более высоких уровнях властной вертикали.  Начнём с Москвы и её окрестностей.  
  В связи с отставкой Юрия Лужкова с поста столичного мэра много говорилось о столице как центре коррупции. Но помимо расплывчатых обвинений Лужкова в том, что будто бы он разбогател на устройстве прибыльных контрактов для компаний своей жены, никаких конкретных фактов приведено не было. Много лет назад бывшего мэра обвиняли в тёмных связях с миллиардером Гусинским по части сделок с городской  недвижимостью.  В ходу была и такая формулировка: Лужков, может быть, сам  и берёт, но в отличие от остальных градоначальников и других не обижает.
  В Москве расположены штаб-квартиры многих крупных корпораций и банков, и их тесное взаимодействие с городскими властями — дело вполне естественное. Отнюдь не всегда это взаимодействие укладывается в рамки закона, и кто от этого больше выгадывает и как именно не всегда ясно. Но очевидно другое: альянс города и большого бизнеса обходится без участия организованной преступности.
  Но это вовсе не касается бизнеса поменьше, которого в столице также хватает. Об этом говорит присутствие многочисленных частных охранных предприятий – ЧОП – которыми руководят, в частности, бывшие сотрудники внешней разведки, Федеральной службы безопасности, Службы охраны, Министерства внутренних дел. Судя по тому, какой размах приняло рэкетирство, услугами ЧОП приходится пользоваться многим предприятиям столицы. Кому это не по карману, остаётся неприятная альтернатива – платить дань.
  Москва слишком велика, чтобы здесь могла господствовать только одна преступная группировка. Добычи в столице хватает на несколько групп, которые чаще всего действуют в собственных, взаимно очерченных сферах влияния, но иногда также конфликтуют за вновь возникающие жирные куски.  Впрочем, случающиеся сенсационные заказные убийства знаменитых авторитетов вроде Япончика скорее отражение боёв за вытеснение старых групп, господствовавших когда-то в нелегальном бизнесе.
  Недавно голландское телевидение показало серию интервью с предводителями старых российских  криминальных групп, которые были вынуждены эмигрировать в страны Западной Европы под давлением новых банд.  Отсюда они, по их словам, руководят легальным бизнесом в России, который выгоднее нелегального.  Думается, однако, что отказаться от старых занятий их вынудила прежде всего сама атмосфера Западной Европы, где полиция и власти вообще не потерпели бы организованную преступность в русской манере. Говорить же публично о старых грехах вполне в правилах голландского либерализма.
  Но вернёмся к родным пенатам. С приходом нового мэра стали высвечиваться новые особенности московского «треугольника».
  По приказу Сергея Собянина ликвидированы сотни торговых палаток, которые, по его мнению, портили вид города, закрывали подходы к станциям метро, способствовали созданию транспортных пробок. При этом выяснилось, что большинство палаток работали без соответствующих официальных разрешений или с просроченными правами. Нетрудно догадаться, что все они функционировали под чьей-то «крышей», то ли милицейской, то ли криминальной. Знал ли новый мэр, что наносит удар по теневому бизнесу, или он сделал это случайно? Об этом мы не знаем. Но вот что интересно. Сразу же после закрытия палаток некие структуры предлагали владельцам перенеси их на новые места, подвести отключённое электричество, и всё это за особую плату. Старая «крыша» молниеносно заменялась новой. Нечто подобное происходило с десятками частных московских такси. Теневые связи возрождались из пепла, как птица Феникс.
  О взятках в московской милиции и ГИБДД  достаточно хорошо известно. С этим сталкивались практически все жители столицы и автолюбители. Всё это происходит на  рядовом уровне. А как высоко поднимается взяточничество по служебной лестнице, можно только догадываться. Милицейское начальство не может не знать о делах своих подчинённых, а это значит, что с начальством делятся. И там, где берут по-мелкому, не могут не брать и по-крупному, т.е. участвуют в перераспределении теневых доходов точно так же, как это делается в провинции. Только в столице, на глазах у высокого начальства, происходит это более скрытно. Возможно также, что по мере продвижения по служебной лестнице аппетиты сокращаются, как бы  трудно в это не было поверить.
  Недавнее дело с автодромами это отчасти подтверждает. Следуя очередной моде модернизации и борьбы с коррупцией, начальство ГИБДД решило модернизировать обучение вождению автомобилей и сдачу экзаменов на права, заимствовав для этого передовой опыт Южной Кореи. В этой стране вся процедура обучения и экзаменов проходит на специально оборудованных автодромах, где каждое движение машины с учеником фиксируется и оценивается на компьютере.  Предполагалось, что автодромы заменят существующую коррумпированную систему, при которой ученик общается лишь с инструктором одной из частных школ, а затем сдаёт экзамен в личном общении с инспектором ГИБДД.  Кстати, это нововведение помогло бы разгрузить интенсивное движение в  столице и внесло свой вклад в борьбу с пробками. Несколько предпринимателей, вложив немалые собственные капиталы, построили в Москве пару автодромов, снабдили их привезённой корейской техникой, а  ГИБДД обещала принять соответствующее законодательство, обязывающее сдавать экзамены на водительские права исключительно на автодромах.
  Но здесь восстала вся коррумпированная система. Частные школы подали в суд, который отменил исключительность автодромов, как средство монополизации рынка. Так, пользуясь несовершенством закона, сложившаяся двойная коррупция – теневые доходы школ и взятки на экзаменах – победила корейскую модернизацию. Честные реформаторы из ГИБДД забыли коренной закон российского капитализма – без отката никакая инициатива, в том числе и модернизационная, не проходит.
  И ещё одна история. Новый мэр Собянин, проезжая по Кольцевой автодороге, с удивлением обнаружил, что на некоторых участках широкое шоссе превратилось в подобие просёлка, создавая  толкучку автомобилей, пытающихся свернуть в узкие горловины съездов внешнего кольца.
 

  Как выяснилось, не сработал механизм властной взаимосвязи на более высоком губернаторском уровне. После того как в свою должность вступил генерал Борис Громов, он стал в качестве приоритета налаживать контакты с большим бизнесом области, усматривая в нём главную опору своей власти. Так поступают все губернаторы,  потому что поддержка со стороны ведущих местных корпораций и их хозяев укрепляет его позиции в правящей элите области. Крупнейшими подмосковными предприятиями являются три международных аэропорта – Шереметьево, Домодедово и Внуково, и во всех трёх Громов постарался установить свой контроль.  Это вызвало столкновения с московским мэром и на какое-то время задержало развитие главного из них — Шереметьево. Не удалось губернатору сблизиться с электронной промышленной группировкой миллиардера Евтушенкова, который был тесно связан со столичным мэром. Но зато губернатор сумел приобрести или получить под свой контроль важные стратегические  земельные площади, стоимость которых на рынке недвижимости со временем возрастала.
  И когда столичные розничные  цепи решили строить новые супермаркеты и торговые центры на внешнем кольце окружного шоссе, губернатор помог им приобрести необходимые участки, став при этом их лучшим другом. Но проблема достойных съездов, относящаяся к компетенции подмосковного губернатора, так и не была решена,  поскольку сама Кольцевая дорога находится в ведении города. Административный барьер между столицей и областью оказался непреодолимым. Сможет ли новый мэр Собянин ликвидировать его, неизвестно.
  Отметим, что присутствие криминала на низших уровнях не волнует губернаторов до тех пор, пока не происходит чего-то чрезвычайного, вроде массового убийства. А чтобы криминал не просочился выше положенного ему уровня, выборы губернаторов заменены прямым назначением сверху.  
  Поднимемся, наконец, на высшую ступень и рассмотрим её отношения с крупным бизнесом. Причастность олигархического капитала к теневым операциям общеизвестна, причём не только в 90-х годах, когда он ещё формировался. Современные олигархи и их компании скрывают свои доходы и занижают прибыли точно так же, как это делают все другие подразделения бизнеса, причём в особо крупных масштабах.  Это, как говорится, секрет Полишинеля.
  От наскоков криминала их охраняют собственные службы безопасности и факт крышевания органами центральной власти. За послушание и лояльность олигархам позволяют получать высокую ренту, а за потерю к ним веры жёстко наказывают.
  За примерами далеко ходить не надо. Систематических нарушителей конвенции миллиардеров Березовского и Гусинского вынудили убраться за рубеж. За вызывающее поведение попали за решётку Михаил Ходорковский и его партнёр Платон Лебедев, а их нефтяная империя перешла в собственность государства. Второй судебный  процесс Ходорковского и Лебедева показал, что свободы можно лишиться по любым спорным обвинениям. Примерное поведение других миллиардеров показывает, что они усвоили этот урок.
  Нефтяник Алекперов с готовностью подключил свою компанию «Лукойл» к строительству одного стадиона, а Роман Абрамович нисколько не удивился, когда Путин публично призвал его раскошелиться на строительство другого стадиона. При сложившейся системе олигархи сидят на крючке у власти и вынуждены платить дань, или, по выражению того же Радзиховского, залезать в общак.  Имеется в виду, что  в своё время олигархи получили свою собственность от государства фактически задаром и что государство может в любой момент потребовать свою долю назад на правах участия в олигархическом общаке.
  Но главное другое. Недавно президент Медведев признал, что у нас происходит стагнация институтов политической власти.  Но на самом деле идёт процесс разложения власти, её деградация. Сращивание власти с криминалом говорит о её растущем бессилии, неспособности противостоять внутренним и внешним угрозам, самому существованию государства. Боюсь, что  на олимпах власти этой опасности не видят.