Валентин Свинников социологическая лирика

Необычно уже само название этой книги Вилена Иванова – «Социологическая лирика» (М.: «ПРОБЕЛ-200», 2009, 270 с.). Казалось бы, несовместимые понятия. Вилена Николаевича Иванова в России и далеко за её пределами знают как серьёзного учёного. С отличием окончив в 1965 году Военно-политическую академию им. В.И. Ленина, а в 1968-м – адъюнктуру при ней, он защитил кандидатскую, а затем и докторскую диссертации. Начал работу в Институте социологических исследований АН СССР сначала завотделом, затем замдиректора, а с марта 1983 по сентябрь 1988-го – директором. С марта 1991 по октябрь 2005 года он – первый заместитель директора Института социально-политических исследований РАН, затем – советник Российской академии наук. С 1997 года — член-корреспондент РАН.

Он был вице-президентом Советской социологической ассоциации (1984—1989), возглавлял делегацию советских социологов на Всемирном социологическом конгрессе в Нью-Дели (Индия), избирался вице-президентом Российской академии социальных наук (РАСН), вице-президентом Международной академии социальных наук (МАСН), он – главный редактор общественно-политического журнала «Наука. Культура. Общество», член редколлегий ряда журналов и еженедельника «Аргументы и факты». В 2008 году первым из российских социологов награжден орденом ООН «Единение». За всем этим – напряженный труд, интереснейшие исследования…
  Не перечислить всех его общественных постов и научных трудов (более 400). И вдруг – поэзия, несколько сборников стихов… И вполне научный подход – курс лекций «Социология и поэзия», представленный в МГУ им. М.В. Ломоносова и ряде других университетов. И на этой стезе – тоже широкое признание: член Союза писателей России, действительный член Академии литературы, лауреат IV Международного поэтического конкурса «Золотое перо», кавалер Золотой Есенинской медали, Памятной медали к 100-летию М.А. Шолохова, лауреат литературных  премий им. А.С. Грибоедова и А.П. Чехова.
  Знаю нескольких учёных, пишущих стихи «для себя», «между делом». Но здесь случай другой – по сути, профессиональное отношение к слову. И очень трепетное. Вот его короткое четверостишие «Желание»:
  Отрицая пошлость и халтуру,
  Признаюсь тебе, приятель мой:
  Хочется войти в литературу
  Ну, хотя бы, строчкою одной.
  Читаешь его стихи «на злобу дня» – мгновенные отклики на события политические, экономические и иные, и веришь тому, что написано в другом стихотворении Вилена Иванова – «Мое кредо»:
  Не затянешь меня даже волоком
  В этот мир, где большой капитал.
  Я всегда остаюсь социологом –
  Что бы я и о ком ни писал.
  Типичный тому пример – «Непонятая Россия (15-летие ГКЧП)»:
  Мы раньше не очень себе
  представляли,
  Когда на собранья и митинги шли,
  Россию, которую мы защищали,
  Россию, которую мы потеряли,
  Россию, которую нам навязали,
  А нынче – понять до сих пор
  не смогли
  Россию, которую мы обрели.
  И далее – опять же чёткая постановка для учёных, и не только для них…
  Мы так хотели перемен,
  О них судили и писали,
  А получили череду измен,
  Которых даже не предполагали.
  Конечно, наша в том вина,
  Что проходимцам доверяли,
  Что перестройку поддержали,
  Не разобравшись, в чём она.
  Но нынче, осознав просчёты
  (Давно пора их осознать),
  Есть время камни собирать,
  Есть время для большой работы,
  Пока не пробил грозный час.
  В этом главная забота
  Для всех, для нас.
  Разделяя мнение поэта Андрея Дементьева: «…лирика тоже может быть гражданским свидетельством эпохи, отражённой через душу поэта, через его личные муки и радости, сомнения и надежды», Вилен Иванов в своей вступительной статье к сборнику добавляет: «Гражданское свидетельство эпохи не может не иметь социологического смысла». И как же видит социолог нынешнюю обстановку в стране через призму поэзии? Вот краткая его формула:
  Подытоживая в целом перемены,
  Что прошли в последние года,
  Я скажу вам точно, господа:
  Место ценностей заняли цены.
  Более развернутую оценку происходящего видим в стихотворении «Реформа»:
  Невозможное становится возможным,
  Самое простое – самым
  сложным,
  Самое хорошее – плохим,
  Все твоё – принадлежит другим.
  Ты ограблен вмиг, молниеносно,
  Выживать тебе совсем непросто,
  В прессе для тебя о прошлом
  бредни,
  Каждый день твой может стать
  последним.
  Модным стало ни во что
  не верить,
  Всё вокруг себя на деньги мерить,
  То, что было грешным –
  стало нормой,
  В сумме это всё и есть реформа.
  Социолог ищет ответ на вечные российские вопросы: «кто виноват?» и «что делать?» Поэт отвечает:
  Страна моя пока молчит,
  Страна моя пока грустит,
  Страна смятением объята,
  Страна моя не виновата,
  Но виноваты мы с тобой,
  Что допустили кражу и разбой,
  Что демократам доверяли,
  Что за пьянчуг голосовали,
  Голосовали, прошлое поправ.
  Ты скажешь, что не все,
  и будешь прав,
  Но всё равно мы виноваты
  За криминальный этот срам,
  За наши пораженья и бедлам,
  За то, что Западу сдались без боя,
  Да и за многое другое.
  Нам нынче нужно с силами
  собраться
  И научиться за Россию драться.
  Чтобы страной великой быть,
  Нам в битве нужно победить!
  Отвечает мужественно, не укрываясь от личной ответственности. И все же целый раздел сборника назван – «Кто делает погоду?» Социолог, естественно, знает, какую роль в судьбах народа играет его элита. Вывод его о «новой элите», занявшей господствующие высоты с начала 90-х годов прошлого столетия, суров:
  Нанесли стране огромный вред.
  Им никто не верит на полушку.
  С нынешнею правящей верхушкой
  У России будущего нет.
  Ядовитым сарказмом пронизаны десятки его стихотворных характеристик «героев» той поры «первоначального накопления капитала» путём ограбления миллионов граждан страны. И как не задуматься над его четверостишием «Ностальгия?»:
  Не возвратить ли старые
  портреты,
  Недавно снятые со стен?
  Большого смысла в этом,
  правда, нету,
  Но в новых – смысла нет совсем.
  Пессимистично? Но ведь под этим вполне прозаические, всем понятные основания. Да и «социология» последних лет выкидывает такие кульбиты, что рейтинги «ниже плинтуса» иного политика вдруг перед выборами взлетают в считаные дни. Как в это поверить социологам истинным, серьезным профессионалам? Разве что задаться вопросом: «Кто сможет?»:
  Какой-то жуткий симбиоз
  Возник в итоге перестроек,
  Как результат обмана и попоек,
  И воровства семейных «троек»,
  Страну пустивших под откос.
  Неужто так и дальше жить?
  Кто может это всё остановить?
  Вернуть страну на верную дорогу,
  И погасить неверье и тревогу,
  И дать простор энергии кипучей,
  И снова сделать Русь могучей.
  Кому такое дело по плечу?
  Я, как и вы, об этом знать хочу!
  Автор понимает, что нашей политической (чиновной) элите нужна помощь со стороны гражданского общества. «Помощь может иметь различные формы, в том числе и чисто литературные. Поэзия «быстрого реагирования» может быть в этом полезна». Ах, если бы его эпиграммы (дружеские и не очень) читала современная элита и делала выводы! Но Вилен Иванов сам приводит во вступительной статье немало отзывов серьёзных исследователей о «качестве» нашей элиты. Особенно убийственный вывод В. Третьякова: «… абсолютное большинство наших чиновников, от низшего до самого высокого уровня, даже теоретически не понимают и тем более психологически не воспринимают скоротечность, или, по крайней мере, конечность своего пребывания во власти. Они не умеют, да и не хотят строить свою работу и жизнь так, чтобы через четыре, восемь, максимум двенадцать лет покинуть свой пост, оставив после себя завершённые реформы, добрую память и неразворованную казну».
  Кому только не достаётся от остроумного поэта-социолога в разделе «Кто делает погоду?» И Борису Ельцину, и Егору Гайдару, и «правым» из СПС, и «министру антикультуры» Швыдкому. Конечно, не обойдён вниманием М. Горбачёв:
  Его, как прежде, тяжело понять,
  Но он, как прежде, суетится:
  Всё что-то хочет «углублять»,
  Отвергнутых страной
  объединять.
  Пора б ему угомониться.
  И далее о нём же с ядовитым эпиграфом из Саши Чёрного «Рождённый быть кассиром / в тихой бане…»:
  Похоже, он сумел угомониться,
  И это вовсе не «прикол»:
  Он занялся рекламой пиццы
  И, наконец, себя нашёл.
  Но и через десяток страниц сборника Вилен Иванов откликнулся на сообщение «АиФ», 2007, № 3, с. 48: «… М. Горбачев стал журналистом. Экс-президент СССР будет ежемесячно вести авторскую колонку в газетах США, Латинской Америки, Азии и Европы».
  Он понял, что древнейшая
  профессия
  Ему других по сути ближе.
  Теперь в Нью-Йорке, Токио,
  Париже
  Его статьи звучат, как песни.
  Пусть содержаньем не богаты,
  Но за хорошие деньжата –
  Под чью-то дудку петь готов
  Общедоступный Горбачёв.
  И в разделе «Служители муз» читатели без труда узнают многих известных лиц в кратких, метких стихотворных портретах. Вот Лия Ахедшакова: «Кто-то до меня сказал / очень образно и точно: / Травести и аксакал / в ней соединились прочно». Здесь его разящее перо становится мягче, сдержаннее, уважительнее, например, по отношению к Валентину Гафту, Олегу Табакову, Татьяне Дорониной, Василию Лановому, тем более Валентину Распутину и Николаю Рубцову.
  Именно в этом разделе Вилен Иванов показал, как тонко может он чувствовать слово, играть и смыслом, и аллитерациями. Так, в «Эпитафии» (на смерть депутата
С. Юшенкова) он подметил особенности нынешней «свободы»:
  Всё Федеральное собрание
  скорбит:
  Вчера на улице Свободы
  Избранник нашего народа
  Свободно кем-то был убит.
  А как изящно откликнулся он на строку Новеллы Матвеевой – «Никого так не хочется к сердцу прижать, как ежа!»:
  Стихи у Вас, как грустные
  пророчества,
  К тому же и звучат, увы, всё реже,
  А ежа прижмите, если хочется,
  Говорят, и ёж бывает нежен.
  Но и «шутки злости самой чёрной», написанные «прямо набело», как отзывался А.С. Пушкин о графине Росетти, из-под пера Вилена Иванова вылетают, когда пишет он о таких «явлениях современности», как книга Виктора Ерофеева «Мужики»:
  …В нагроможденье модных слов
  И примитивных рассуждений
  Понять несложно – он не гений
  И ненавидит мужиков.
  А кто захочет, тот увидит:
  О равноправии трубя,
  Он женщин тоже ненавидит,
  Но любит горячо себя.
  Ещё больше досталось Владимиру Сорокину, объявившему в «МК» (21 августа 2002 г.): «Я же очень хотел наполнить русскую литературу телесностью, запахом пота, движением мышц, естественным отправлением…»:
  Эпоха упадка. Дела наши плохи.
  И, кажется, выхода нет.
  Но появился писатель Сорокин
  И всех приглашает в клозет.
  И, будоража зловоньем столицу,
  Нас просвещает о том,
  Как побыстрее всем
  «насладиться»
  Литературным дерьмом.
  Чтобы, проснувшись днём
  или ночью,
  Долго его не искать,
  Он предлагает уверенно очень
  Книги свои прочитать.
  На дух не принимает Вилен Иванов современную эстраду и захваченное ею телевидение:
  ТВ сегодня
  Порядок новый свыше дан
  (чтоб беспокойных успокоить).
  И вмиг гламурные герои
  Собой заполнили экран.
  И кто-то остроумный на вопрос:
  «Как к телевидению найти
  сравненье?»
  Простую фразу произнёс:
  «ТВ – потоки удобренья»…
  А в стихотворении «Новые трубадуры» отдаёт должное пишущей братии:
  …И славит журналистов братия
  Такое чудное занятие,
  Себя спасая от депрессии,
  Способна убедить страну,
  Что две древнейшие профессии
  Легко сливаются в одну.
  Впрочем, вовсе не хотел бы, чтобы у читателя возникло впечатление о Вилене Иванове только как о бесстрашном и ядовитом критике всего и вся в нынешней нашей жизни. Он выступает глубоким философом, когда размышляет и во вступительной статье, и в стихах о смене поколений, о неминуемом для каждого финале жизни земной. Целый раздел посвящён теме смерти – и бессмертия. Автор признаётся, что даже самые близкие не приняли его пессимистических стихов о подступающей старости и грядущей смерти. Но не побоялся представить эти стихи, честно отражающие пережитый им кризис и преодоление его с обновленным, светлым взглядом в грядущее. Не случайно так много у него стихов о ветеранах, которые жили и живут заботами страны, верят, что жизнь их отдана большой жизни великого народа. Не об этом ли его стихотворение «Наша революция» с обязывающим подзаголовком «Обращение ветерана» и эпиграфом из
В. Маяковского – «Да здравствует революция, / радостная и скорая!»:
  Я коллегам своим нынче должен
  сказать,
  Сокровенною мыслью своей
  поделиться:
  «Революцию надо не проклинать,
  Революцией надо гордиться!»
  Она жизнь человечью сумела
  поднять
  На ещё небывалые в мире высоты.
  Для борьбы, для любви,
  для великой работы,
  Для того, чтобы правду во всём
  утверждать,
  Чтоб мечты о свободе могли
  воплотиться.
  Потому революцией надо
  гордиться,
  И во славу её нужно гимны слагать!
  В завершение скажу, что блистательные отзывы о Вилене Николаевиче Иванове в той же книге оставили известные писатели и учёные, откликнувшиеся на недавний его 75-летний юбилей – в большинстве своём доктора наук, удивленные и восхищённые его «второй ипостасью» в творчестве.