Случайные стихи

Умирающий ангел
Вхожу, как вражеский лазутчик
В любимый город... А вдали
Друг дружку лбами метят тучи
На стыке неба и земли.
Как будто огненные корни,
Пронзая время на лету,
Летят по небу крики молний,
Гася собою темноту.
И кто поверит, кто узнает
Про то, что там бунтует
смерть:
Какой-то ангел умирает,
Да всё не может умереть.

Апельсином пахнут стены
Апельсином пахнут стены
В кабаке, где водку пил
Мужичок с друзьями теми,
У кого хватило сил

Не упасть мешком под лавку,
Не уйти в небытие,
Где готовит чёрт удавку
На событие сие.

У него нет нынче силы
Удержать стакан в руке.
Кто теперь пропьёт Россию
С мужиками в кабаке?

Воскресение в Тихвине
Во имя мира и его спасенья,
Я не останусь молча в стороне:
Приеду в храм в Святое
воскресенье,
И сам Всевышний спустится
ко мне.
Он добрым словом душу мне
излечит,
Но я услышу в громкой тишине,
Как горько плачут под иконой
свечи,
И языками тянутся ко мне.
О, Тихвин, Тихвин!
Маленькая площадь,
Там церковь есть, где был
кинотеатр.
Хотелось жить свободнее и проще,
Но запретил мне мыслить
психиатр.
Зависнет туча зданием над нами,
И задрожат людские телеса.
В мои глаза счастливыми глазами
Случайных звёзд, ворвутся небеса.
Листвой пусть машет загулявший
ветер,
Убогих хат скрывая нищету.
Но я люблю дома простые эти,
Вот именно за эту простоту!

Пёс Барбос костей
не гложет
Пёс Барбос костей не гложет.
Это что за чудеса?
Коммунизм настал, быть может,
В русском обществе для пса?

Церкви все снесли. Старались
Наши люди, потому
Без церквей они остались,
Веря скудному уму.

Божье сердце громко билось —
Не сумело встать стеной
Перед горем, что случилось
С нашей горестной страной?

С неба высветилось зданье,
Без дворов и площадей,
И оттуда подаянья
Тень молила у людей.

«Кто такая ты?» — спросили.
И раздался Божий глас:
«Это ваша мать-Россия
Просит жалости у вас».

Тяжесть поколений
Трава не кошена. Кресты
С дороги видимы едва ли.
Здесь раньше ангелы летали
У коих помыслы чисты.
Который год душа болит,
Когда родные люди снятся.
Им не хватает сил подняться
Ко мне из-под могильных плит.
Не в силах чем-либо помочь
Иду я вновь по кромке ада.
Мне ничего уже не надо —
Равны теперь и день, и ночь...
Подгнивший крест упал почти,
Как будто рухнул на колени:
Видать он тяжесть поколений
Не в силах более нести.

Устаю от слов твоих...
Устаю от слов твоих, от взглядов,
От стихов, что бьют меня,
как плеть.
Я родился возле Ленинграда,
Чтоб под Петербургом умереть.
Не по блату жив на этом свете
Среди прочих русских горемык.
Я с Рубцовым жил в одном
столетье,
И к простым стихам его привык.
Память из былого не отпустит,
Душу будоража... Ну и пусть!
Если нынче не умру от грусти,
То помрёт сама от грусти —
грусть.
Я печаль от глаз чужих не скрою...
...Не в аду и даже не в раю,
А в селе за Вологдой-рекою
Эти строки людям пропою!

Судьба
За церковью старухи голосили
Под перезвоны тихвинских берёз.
Зачем нужны нам праздники
в России,
Когда Россия корчится от слёз?
Свои стихи читал я без запинки,
Забросив непонятные дела.
Вели куда-то в небо
все тропинки,
Но жизнь меня в болото увела.
И мелочи житейские итожа,
Спешу на помощь ближним
всякий раз.
Но в трудный час никто нам
не поможет
Ни психиатры, ни церковный глас.
Какой дурак подаст мне
нынче руку,
Обычному прохожему Земли...
...Я кулаками бью судьбу,
как суку
И стонет мир, и воют кобели!

* * *
И мне «за упокой»
Споют однажды в храме:
Прислала Смерть за мной
Сестру свою в панаме.

А я мечтаю вслух
Ступить на край предела,
Но не отходит дух,
Не застывает тело.
Вопросом между тем
Душа моя согрета:
В той жизни буду кем,
Когда уйду из этой?

* * *
Вокруг вода. Весь мир заполонили
Какие-то нелепые дожди.
Мы наши чувства врозь
похоронили.
Ты — под крестом. А я в своей
груди.
На то, видать, случилась воля
Божья,
А значит, Бог и прав, и виноват...
Порой любовь — сплошное
бездорожье,
Где даже царь — души своей
солдат.

Весь грешный мир ломается,
как прутья
Ломаются в руках по одному,
Который год стоящий
на распутье,
Забыв, куда идти теперь ему.

А где-то там, под сводами
раздора,
На улице промокшей, при луне,
Любовь младенцем плачет у забора
И женщиною тянется ко мне.

Она в лицо мне осторожно дышит.
Она клянётся преданно любить.
Отрежу уши, чтоб её не слышать.
Язык отрежу, чтоб не говорить.

Господь спасёт
Я от ушей случайных скрою,
Укрывшись в доме, как всегда,
Что над моею головою
Стоит не женщина — беда.
Меня учили педагоги
Всех в мире женщин уважать,
Но мне из тихвинской берлоги
Одни лишь слёзы их видать.
А люди бдят. Они не трутни:
Варганят щи, грехи плодят.
И если мир однажды рухнет —
Они и мир, как щи, съедят!
Придёт Господь. Откроет двери,
И речь свою произнесёт...
Страна очнётся, не поверит,
Что Бог пришёл, что Бог спасёт!

У колодца
Всё заборы да ограды.
Не пою и не дышу.
Я у Бога не пощады —
Понимания прошу.

Вижу: бабы у колодца
Обсуждают жизнь мою.
Бог твердит:
Не троньте хлопца!
Он поэт! И он в строю!

Ну а бабам всё неймётся —
Про мои грехи поют!
Будто около колодца
Языки им выдают.

Выпил водки — потянуло на стихи...
Выпил водки — потянуло на стихи.
Точно так же, как на девушек
когда-то.
За окошком голосуют петухи
За каких-то петушиных
кандидатов.
Поклевать да потоптать —
и на шесток:
Петуху дана судьбою жизнь
блатная.
Водка...Водочка...
Еще один глоток —
Как бальзам на душу...
Вот она какая!

Думаю о хлебе
Мою судьбу листает время.
И очень трудно угадать
Какой же личности на темя
Ложится божья благодать?
Завидев шиферные крыши
Своей деревни, всякий раз
Я ощущаю: солнце дышит
В мои глаза из Божьих глаз.
И там, где тучи плачут в небе,
Меня не ждите — не приду!
Я нынче думаю о хлебе,
И забываю про еду.

Не шутите
о печальном
Не шутите о печальном
В час, когда печаль грызёт.
В ресторане привокзальном
Я напьюсь, коль повезёт.
И тогда тоску-кручину
Отгоню и плюну вслед...
Бед своих ищу причину,
А причины вовсе нет.
Потому, как будто школьник,
Доверяясь сентябрю,
Постою у колокольни,
Крикну «здравствуй!» звонарю.
И над Тихвинкой-рекою
Вдоль туманных берегов
Поплывёт вслед за волною
Перепев колоколов.

В трущобе Родины...
О, как печально поколенье,
Меня пригревшее собою.
Я на века, не на мгновенье
Свяжу судьбу с его судьбою.

В трущобе Родины — трущоба
Деревни, где успел родиться.
Пусть встанет мать моя из гроба
И в нашу хату возвратится.

Как будто крики — эти вздохи
Чужой души святая ценность.
Я умереть не дам эпохе,
Чтоб доказать её нетленность.

СОРОЧИНЫ
Внезапной болью челюсти свело
Взлетели мысли в сонные
просторы.
Из снега выбирается село,
Укутанное в серые заборы.

Весною пахнет в это утро снег,
Но день, увы, с печальной ноты
начат.
Во сне я слышал приглушённый
смех.
Глаза открыл, а это —
ангел плачет!

ПОЭТ
Я не пахарь и не воин,
Я — рабфаковский поэт.
Благодарных слов достоин?
Может — да, а может — нет.

Жизнь моя — сплошная драма,
Вечно злой и есть хочу!
Эх, Россия! Ты не мама,
Не погладишь по плечу...

Мои вирши не в чести
Мои вирши не в чести —
Вновь не дали слова Слову.
Я его несу в горсти,
Будто жизни всей основу.

Не хочу рулады петь,
Потому живу без песен.
Может, лучше умереть,
Коли мир для сердца тесен?

Может, лучше птицей стать,
Чтоб дурной привычке ради
Над людьми весь день летать
И на головы их гадить...

* * *
В бедности живу, но не в печали,
Пробираясь в вечность по судьбе.
Я покину этот мир едва ли –
Всё здесь мне вещает о тебе.

Тучами, как серыми холстами,
Небеса прикрылись, а вдали,
Там, над петербургскими мостами,
Кружат, сбившись в стаю,
журавли.

Я теперь синоптикам не верю
И в плену неистовых дождей
Не пойму, через какие двери
Ты ушла из памяти моей...

Лось
Словно краб, ползёт обида.
Дуну, плюну, разотру...
Не по мне ли панихида
Листьев жёлтых на ветру?

Дока я в любом вопросе,
Что касаемо любви...
Но смогу ль писать о лосе,
Коли лось лежит в крови?

Шелестят вокруг берёзы
Для него в последний раз,
И текут живые слёзы
На траву
из мёртвых глаз.

Русская поэзия
Поэзия русская, кожа да кости,
К поэту пришла как-то вечером
в гости.
Стихов вместо хлеба она
попросила.
Три строчки прочла
и всю ночь голосила.

* * *
Я понимаю, что уйти непросто
От той земли, где места нет тебе,
Где за оградой сельского погоста
Играет дед какой-то на трубе.

Когда-нибудь в пылу душевной
схватки
С самим собой не буду утверждать,
Что эта жизнь – игра с тобою
в прятки,
Где мне себя приходится искать.

Вот так который год
и существую,
Живу один, как будто бы в дыму...
Зачем себе я выбрал жизнь такую?
Зачем спустился с неба?
Не пойму!