Президента всякий может обидеть!

На съёмке телепередачи «Народ хочет знать» главу фракции «Единой России» в Госдуме Владимира Васильева спросили: «Господин генерал, как вы относитесь к тому, что бюджетные деньги, предназначенные для укрепления береговой линии в Дагестане, тратятся на строительство чиновничьих дворцов?!» Его Превосходительство невозмутимо ответил: «Ну, хорошо, что она укрепляется хотя бы фундаментами дворцов!» Ну как после столь чистосердечного признания можно наезжать на очаровательного президента Абдулатипова, соратников которого рафинированно деликатные оперативники предпочитают арестовывать в Москве, а не в Махачкале.
Видимо, чтобы не мешать выдающемуся мыслителю нашего времени сочинять очередное учебное пособие для управленцев по профилактике межнациональных конфликтов?!

В мутные 90­е годы он возглавлял «Сенежский форум», ставший затем «Ассамблеей народов России». Коллектив высокооплачиваемых авторов сочинил тогда «Программу национального возрождения народов России». И 15 июня 1996 года Ельцин подписал абдулатиповскую «Концепцию». Правда, затем вся деятельность Министерства по делам национальностей свелась к попыткам объяснить, как это сочинение использовать на практике… Но в госбюджет впервые вставили статью по финансированию национальной политики. Когда убирали Абдулатипова из министров – убрали заодно и статью финансирования.
«Многонациональность — наше богатство!» — повторял президент Дагестана фразу Путина. В самом деле, если многонациональность – уже сама по себе богатство, чего ради её ещё и финансировать?! Тем более что порядок на Северном Кавказе и без всяких чиновных дармоедов прекрасно наводят корейцы. Из всех аулов вежливо выманивают безработных, и те с пяти утра до одиннадцати ночи пашут, как негры на плантациях лука. Когда сезон заканчивается – вдоль всех дорог выстраиваются несчастные в надежде, что кто­то смилостивится и купит хоть часть «продукции», которой с ними рассчитались работодатели.
Спасибо, когда дают хоть что­нибудь, а не просто выгоняют пинком под зад, не заплатив ни копейки. Государству, в котором вице­премьер по социалке с впечатляющей фамилией Голодец невозмутимо признаётся, что не знает, чем зарабатывают на хлеб 35 миллионов граждан России трудоспособного возраста, – уже всё допустимо.
Вообще­то Абдулатипов всего лишь фельдшер, а не врач. И не стоит от него требовать того, на что он в принципе не способен. Хоть и горазд обещать чудеса.
А операм надоело арестовывать бугаев­спортсменов, то калечащих случайно подвернувшихся под руку горожан, то вообще планирующих взорвать столицу на 9 Мая.
Карася покрупнее и ловить одно удовольствие. Прятаться он не умеет. А когда переселится в чистый и светлый «аквариум» с решёткой на окне — сколько бюджетных рублей останется неразворованными!
А вот все телеканалы обошёл сюжет, как стройный и красивый Абдулатипов, похожий на американского шерифа, с гиканьем и свистом арестовал мэра Махачкалы Саида Амирова, по общему мнению выигравшего выборы честно! И назначил вице­мэром Махачкалы бывшего конкурента Амирова на выборах, проигравшего из­за хамских реплик в адрес парализованного человека, передвигавшегося в инвалидной коляске – мол, что он сможет, калека?! И сразу множество обывателей засомневались, действительно ли г­н президент считает, что «Мир спасёт не красота, а совесть!».
Это пусть пивовары пишут на своём гербе, что «для хорошего продукта нужны холод, солод и немного совести».
Чиновнику совесть абсолютно ни к чему! Дай Бог хотя бы уследить за собственным «базаром», когда говоришь, говоришь и не замечаешь, что одна речь опровергает другую. «Само население привыкло жить вне правого поля!» – жаловался Абдулатипов сайту «Накануне.Ру», едва сменив г­на Магомедова в кресле президента. Как большое достижение называлась возможность записать ребёнка в детский сад по Интернету. Мол, ещё недавно эта процедура требовала взятки в 50 тысяч рублей. И тут же острил: «Правительство распустилось до того, как его распустили! Пацан сказал – пацан сделал». Исполнил проект – работаешь дальше, не исполнил – следующий менеджер идёт на твоё место. Махачкала абсолютно непригодна для жизни нормальных людей. По­хорошему её нужно снести и строить заново»…
При его появлении в роли президента Дагестана мелькнула слабая надежда на то, что недавний сенатор от Саратовской области, где был принят первый в России региональный закон о праве граждан на владение, пользование и распоряжение землёй, сможет помирить десятилетиями враждующие народы самой многонациональной республики в РФ. Но прошёл первый год его президентства, а Дагестан по­прежнему остаётся «горячей точкой». И все населяющие его народности регулярно жалуются на Абдулатипова во все инстанции по эту и по ту сторону государственной границы.
Пожалуй, громче и чаще других шумят кумыки, убеждённые, что в Прикаспии люди слезли с деревьев лишь после появления в этих местах кумыков, помогавших убогим горцам учиться ходить на двух ногах.
Им, видите ли, не нравится вторжение горцев на их равнины и вторжение чужой скотины, разведение которой субсидируется «Россельхозбанком», а у них нет доступа ни к льготным кредитам, ни к «грантам на развитие бизнеса».
Великий педагог Абдулатипов уж сто раз повторял, что если он назначит на руководящие должности в двадцать раз больше представителей какой­то национальности – из этого не следует, что осчастливленная им народность станет жить в двадцать раз лучше.
Но смутьяны не унимаются.
И даже со страниц «Московского комсомольца» премудрый Евгений Гонтмахер призывает использовать при реанимации Крыма опыт Дагестана, злодейски прерванный в 2006 году. А до того на все высокие должности в республике и на места депутатов всех уровней существовала определённая национальная квота… Ну, вроде того, что устроил в первой Госдуме премьер Пётр Столыпин, зарезервировав за всеми религиозными конфессиями определённое число депутатских мест. И никаких лазеек, чтобы прикупить мандатец и уж тем более — пост председателя комитета или даже вице­спикера.
Утверждают, правда, что формально всё ЭТО отменено. Но на неформальном уровне продолжается… Если так — давайте дружно поаплодируем г­ну Абдулатипову.
А пока что на сходы кумыков, весьма темпераментно обсуждающих свои беды не в одном лишь Дагестане, собираются ещё и казаки и ногайцы, обиженные на республиканскую власть и повторяющие словно молитву: «Нет земли – нет народа!».
Обсуждают конфликт на Украине, штурм Дома правительства в Сухуми. И начинают задумываться: «Может, и нам вот так же покачать права?! Если уж по­другому не получается! А как это может получиться, если президент республики прямо заявляет: в Дагестане нет этнических земель, и земли должны принадлежать тем, кто их выкупит и будет вкладывать деньги». Торговля землей одинаково отвратительна и в Москве, и вдали от неё. От неё всего лишь шаг до торговли Родиной.
Дикий хват­обрывала, не остановленный вовремя ни МВД, ни церковью, похоже, позабывшей заповеди предков: «Земля ничья! Она Божья!» — радостно величает себя «хозяином земли русской!», считает себя равным Государю Императору. Но стоит ли его с ходу осуждать, если в Москве всё происходит, почти как в Махачкале?! Ну, убрали Лужкова и ещё пару­тройку самых надоевших фигур. Но фигуры поменьше рангом все остались нетронуты.
И межнациональные побоища в Москве и Подмосковье в принципе неотличимы от межэтнических столкновений в равнинной части Дагестана: противостояния кумыкского Костека с даргинским Новым Костеком, Агачаула с Карамахи, посёлка Львовское­1 с жителями Казбековского района.
И сколько бы ни твердили ребята из окружения Абдулатипова: «Мы не можем быть министрами какого­то одного этноса, мы представляем интересы всего Дагестана», — им уже никто не верит.
Абдулатипов вырос в горной части республики. Колхоз, которым руководил его отец, объединял семь небольших сёл, и в этих семи селах было всего 34 гектара пахотной земли. И если даже по тысяче долларов за гектар брать, то за 34 тысячи долларов можно купить весь колхоз – и тут не надо быть олигархом… Но побывав сенатором от Саратовской области, увидев колоссальное пространство заброшенных сельхозугодий, он в первом же телевизионном интервью по возвращении в Дагестан предложил журналисту прокатиться по республике и заснять десятки тысяч гектаров брошенных земель. В якобы безземельном Дагестане!
Но за прошедший год чуда он не сотворил. Чем хуже живёт народ, тем легче им управлять — таковы, к сожалению, наши традиции. А должно­то быть наоборот. Обеспеченный независимый человек не очень удобен с точки зрения психологии власти. И никакими лекциями или загранпоездками для изучения передового опыта не заменить, к примеру, «Кодекса Наполеона», приводящего (по открытому конкурсу!) во власть квалифицированных и приличных людей, сначала думающих о Родине, а потом о себе.
Но в Дагестане Наполеона нет. Хотя и есть наполеоновские замыслы. И сколько бы президент республики ни повторял, что «мы — единый народ», что «не стоит экономическим, земельным, кадровым вопросам придавать национальную окраску, людей должна объединять культура, язык и традиции, а начальники приходят и уходят», их будет объединять возмущение тем, как и кому распроданы муниципальные земли.
И сколько бы он ни призывал «учиться государственному управлению у наших братьев­чеченцев», всё больше желающих бежать на Ставрополье, куда уже перебрались многие друзья и родичи.
И ещё вопрос, каким станет побег из самой «горячей точки». Всё громче голоса тех, кто считает: уходя, нужно забрать с собой свою землю. А изменить внутренние границы региона много проще, чем воевать за Крым.
Из интервью Абдулатипова «КП»
«…Было время, Дагестан выращивал 380 тысяч тонн винограда, теперь годовой объём — 70 тысяч.
У нас запасов газа — 800 миллиардов кубов. А мы только 15% имеем своего газа, 85% покупаем в Азербайджане. Почему? У нас 500 миллионов тонн — разведанные запасы нефти. А бензин берём в Башкирии. Меня даже не поставив в известность, могут дать кому попало лицензию на разработку шельфа.
Имидж Дагестана, дагестанцев упал ниже плинтуса!...
Когда арестованный ныне мэр Махачкалы Амиров был в Дагестане, мне легче было через него чем­то управлять. Его все боялись.
Когда я приехал в республику, было 8% доверия к власти. Я его вернул.
Теперь, по опросам, доверяют 71—85 процентов.
Меня надо беречь. Если мой рейтинг уйдёт к 12 процентам, значит, страна потеряла ещё один шанс вытащить Дагестан из кризиса».

Аналитическая служба
Собора русского народа.