Наследники есенинской эпохи

В год столетия со дня рождения Сергея Александровича Есенина (1995) Союз писателей России совместно с журналом «Молодая гвардия» и «Фондом поддержки творческой личности» вышли на правительственную комиссию по празднованию юбилея поэта с предложением учредить ежегодный Всероссийский поэтический конкурс имени Сергея Есенина. Предложение нашло поддержку и с тех пор каждый год лауреаты конкурса приезжают в дни проведения Есенинского праздника поэзии в родное село поэта Константиново, где на большой эстраде им вручают награды. Здесь же звучат их стихи, выступают рязанские поэты, замечательные хоры исполняют песни Есенина, выступают известные артисты.

За четверть века Лауреатами стали поэты из многих регионов России. Жюри изначально возглавлял замечательный поэт, профессор Литературного института Владимир Дмитриевич Цыбин. Ему помогали Игорь Ляпин, президент Академии поэзии Валентин Устинов, главный редактор журнала «Молодая гвардия» Анатолий Иванов. Шли годы, в жюри вошли новые поэты: первый секретарь Союза писателей России Геннадий Иванов, председатель секции поэзии Союза писателей России Виктор Кирюшин, секретарь Правления Союза писателей России Николай Переяслов. В этом году Лауреатами стали Татьяна Бочарова (Рязань), Анатолий Пшеничный (Москва), Сергей Терентьев (Московская область), Валерий Сухов (Пенза). Именно эти поэты, по мнению жюри, продолжают и развивают есенинские традиции в современной русской литературе. Радует, что в огромное разноцветное поле поэзии вливаются новые и новые имена!

Евгений ЮШИН,
председатель жюри ежегодного Всероссийского поэтического конкурса имени Сергея Есенина,
секретарь Союза писателей России.

Валерий СУХОВ, Пенза.

МАРИЯ

Россию распри истерзали!
Судьба на муки обрекла.
И беженкою на вокзале
Мария сына родила.

И молча милостыню просит,
Ребёнка замотав в тряпьё.
Бывает, мелочь кто-то бросит,
Наткнувшись на глаза её.

Они бездомны и бездонны.
Их солью выела беда!
Нет молока в груди Мадонны.
И нечем ей вскормить Христа.

ПОХОРОНЫ ДЕДА

Бывают странные совпаденья.
Они оставляют на сердце след.
Пришла из деревни —
в мой день рожденья
Телеграмма. Скончался дед...

Я не забуду тот день в декабре.
Морозы тогда стояли под сорок.
Шли мы к кладбищу на горе.
Снег под ногами взрывался,
как порох.

В поле нас встретил
пронзительный ветер.
Обметала позёмка сугробов края.
От ледяного дыхания смерти
Как-то роднее вдруг стала родня.

И долго-долго смотрел нам вслед
Молоденький ельник,
посаженный дедом...
Вот, говорят, в ногах правды нет.
А я бы мог поспорить об этом,
Вспомнив корявые корни-вены
Да пару разбитых
солдатских сапог.
Из райбольницы после гангрены
Дед умирать вернулся без ног...

Цело тело или короче —
Всех, как мать, принимает земля...
Умер дед двадцать первого ночью.
А наутро —
родился я.

ЗЫБКА

В.Д. Лютому

Тень вздымается зыбко.
Брёвна в древней резьбе.
Чуть качается зыбка
В полутёмной избе.

Тянет теплой истомой
Из овчин на печи.
Острый запах соломы.
Тусклый трепет свечи.

Свет лампады неяркий
Озарил образа.
У беременной ярки
Человечьи глаза.
Ничего не меняется
За две тысячи лет.
Божий агнец появится
Утром на свет.

Анатолий ПШЕНИЧНЫЙ, Москва.

НЕ ЗАМЕРЗАЮТ РОДНИКИ

Не замерзают родники,
Зимой забывшие о тропах,
Они как будто тайники
Лежат в серебряных сугробах.
Молчат леса, как ледники,
Грустят застывшие просторы…
И лишь под снегом — родники
Ведут живые разговоры.
Не замерзают родники,
У них дела просты и строги —
Толкать течение реки,
Поить уставшего в дороге.
И я опять пройти не смог,
Чтоб не рассыпать снег руками
В том месте, где плывет парок,
Как синий дым над угольками.
…Я побродяжил, пошагал,
Повоевал, где было надо,
Потосковал, поколдовал
На чистых картах листопада,
Но, воротясь издалека
Назло метелям и погоням,
Как будто к струям родника
Я припадал к твоим ладоням…
Как много стужи и тоски
Дарует нам судьба земная.
Не замерзают родники,
Ведь им любовь —
сестра родная.
Я буду пить из родника
И целовать ладони эти…
И будет дальше плыть река,
И будем дальше жить на свете.

КОМУ ТЫ НУЖЕН?

Я как будто занедужил
Слышу голос за спиной:
— Ну, скажи, кому ты нужен,
Кроме матери родной? —

Ну, а если нет спасенья,
Мир, как жуткое кино,
— Под кладбищенской сиренью
Твоя матушка давно —

Если дом твой перевьюжен,
Если окна без огней,
Ты скажи — кому ты нужен,
Кроме Родины своей?

Кто-то в гору, кто-то в нору,
И жена, махнув с крыльца,
Сыщет новую опору,
Сменит камень у кольца.

Но на дальнем перегоне
Будут душу согревать
Две горячие ладони,
Это — Родина и мать!
Потому опять и снова,
Словно вены на руке,
Два заветных этих слова
Рядом в русском языке.

Пусть сияют, завлекая,
Чужедальние края —
Там, где матушка родная,
Там и родина твоя…

ВОЗДУХ РОДИНЫ

Кто удивится, а кто засмеётся,
Кто посветлеет лицом:
Воздух в Париже —
И тот продаётся
В баночке с тонким кольцом.
Мы улыбнёмся заморским курьёзам:
Что же, Париж, весели!
Правда, бывает,
Мы тоже увозим
Горстку родимой земли.
Сделали если бы —
Не для прилавка —
Тем, кому версты вразброс,
С воздухом Родины лёгкую банку
Я бы с собою увёз.
Чтобы успеть, коль придётся,
ребята,
Мне пропадать где-нибудь, —
Вырвать кольцо,
как чеку из гранаты
Воздух России вдохнуть.

Татьяна БОЧАРОВА, Рязань.

* * *

Мир весенний, лучами обласкан,
Растерял ароматы любви.
Отцвели одуванчиков глазки,
Замолчали в лесах соловьи.

Тёплым пухом застелены гнёзда,
Свадьбы сыграны только вчера.
Ах, сирени пушистые грозди,
Ах, короткие вы вечера!

Целый месяц нас май будоражил,
Красил ночи в лимонную лунь,
А теперь вот постели лебяжьи
Расстелил скороспелый июнь.

И пока оправдаться нам нечем
За любовь, что туман на реке.
Лишь поёт одинокий кузнечик
На понятном ему языке.

ЗИМНЯЯ НОЧЬ

Серебрится иней в поле.
Проступает лес во мгле.
По своей ли, Божьей воле
Ходит странник по земле.

Улеглась вечор позёмка,
В небе ясно от светил.
Показался месяц тонкий,
Все тропинки осветил.
Опустила ночь завесу,
Зачернила всё с лихвой.
Человек идёт по лесу
В длинной шубе меховой.

Вид его совсем не бросок,
Старичок как старичок.
Держит варежкою посох
И заплечный рюкзачок.

Пробирается сквозь ели,
Смотрит в каждое дупло.
После давешней метели
Много снегу намело.

Далека лежит дорога
И по-прежнему трудна:
То медвежья вдруг берлога,
То упавшая сосна.

То деревни, то станицы,
То большие города.
Снег на ветках серебрится,
Как седая борода.

Так по улицам остылым
Бродит странник много лет.
Золочёное кадило
Разливает лунный свет.

А шаги его услышишь,
Значит, точно — повезло!
Это он узорно дышит
На морозное стекло.

Кружит лунная дорожка,
Сыплет звёзды через край.
Постучи ко мне в окошко.
Чудотворец Николай!

Сергей ТЕРЕНТЬЕВ, Московская область.

* * *

Повремени,
Не торопись, —
Вглядись в осенний лес,
Исследуй
Дубовых листьев лёт
И следом
К их кроткой смерти присмотрись.

Теперь ступай и проповедуй
Евангелие от синиц.

* * *
Ухожу поутру за лесною малиной,
На поляны,
в подпалинах спящих болот,
Чтобы огненный плод,
под распев журавлиный,
Обжигал мне горячей молитвою рот.

И царапает стебель,
дрожащую руку
Отводя от объятого жаром куста,
Где над листьями ягоды
виснут без звука,
Словно капли с пробитой
ладони Христа.

БЕРЁЗЫ

Прошла жара,
как будто не было:
Над полем стелятся стрижи,
В рост поднимается календула.
Но вдоль дороги у межи
Стоят берёзы обнажённые
Среди молчанья и беды, —
Тела чернеют обожжённые
Сквозь белоснежные бинты.

* * *
Осенний ветер рвёт и мечет,
Сори́т багряною листвой,
И голосом нечеловечьим
Гроза ревёт над мостовой.

И словно в день Господня гнева
Колени подгибает дрожь:
Из переломленного неба
В меня отвесно входит дождь…

Пройдут года, порой ночною
Ты шум расслышишь в тишине
И удивишься: что со мною? —
А это — дождь идёт во мне.