Левашинский клан пал. Устоят ли другие?

Как оказалось, при наличии твёрдой политической воли даже в условиях нынешней рассыпающейся государственной машины оказывается вполне возможным оперативно решать «кадровые вопросы» на местах, пусть даже это место — и столица воюющего Дагестана. И хотя арест одного из главных тяжеловесов дагестанской политики, бессменного на протяжении последних пятнадцати лет мэра Махачкалы Саида Амирова вместе с добрым десятком родственников и приближённых, поверг в шок большинство рядовых дагестанцев (давно считавших фактор Амирова и «амировских» чем­то непроходящим, почти что вечным), мотивы действий российских верхов при вдумчивом подходе становятся вполне очевидными.

тратив последние остатки доверия к могущественной левашинской группировке, к которой принадлежал и сам арестованный мэр, и скандально снятый несколько месяцев назад с президентского поста Магомедсалам Магомедов, Кремль не просто сделал ставку на принципиально иных людей, непосредственно с противоборствующими (и переплетёнными!) дагестанскими кланами не связанными. Он, судя по всему, пришёл­таки к давно напрашивавшемуся выводу, что просто командировать в республику новую управленческую бригаду мало – необходимо расчистить ей место (так как сама она, разумеется, этого сделать не в состоянии). И начинать такую чистку было решено именно с левашинцев, кои являлись хоть и не единственными властителями давно поделенного на сферы влияния Дагестана, но первыми среди равных — точно.
«Что, на этом всё?» – сразу напрашивается закономерный вопрос у людей, знающих реалии Дагестана не понаслышке. Остальные высокопоставленные республиканские чиновники, за исключением Саида Амирова и его ближайших соратников, останутся как ни в чём не бывало на своих местах и продолжат безнаказанно заниматься всем тем, в чём теперь обвиняют низвергнутого махачкалинского градоначальника? Или в Москве надеются, что «посланный сигнал» будет адекватно воспринят остальными кланами, и те, убоявшись, прекратят расхищать бюджет, совать на все потенциально доходные должности своих родичей и нанимать киллеров для устранения конкурентов?
Если так, то это весьма прискорбно.
В силу специфических обстоятельств дагестанская политическая система устроена намного сложнее любой другой на Северном Кавказе. Во многом за счёт этой объективной сложности республика до сих пор не свалилась в катастрофический кризис по примеру Чечни начала 90­х. Типичный пример – полиэтничность и присущий местным народам этнонационализм, реально мешающие консолидации исламских радикалов. В таких условиях прямое копирование ингушской или даже чеченской схемы преодоления кризиса не даст должного эффекта. Более того, оно способно привести к ещё большему ухудшению ситуации. Почему ухудшению? В силу следующих причин.
Итак, перед нами система, способная худо­бедно функционировать. Эта система уродлива, порочна, абсолютно неспособна ни к какому развитию, но это именно система. Теперь из этой системы изымается одна из её главных системообразующих конструкций (левашинский клан), однако сама она ни капитальному переустройству, ни капитальному перепрограммированию не подвергается. Рамазан Абдулатипов играть роль такой конструкции в силу ряда причин не может, да его и подбирали именно как человека, напрямую не принадлежавшего к вышедшим из доверия кланам. Посадка одного или даже нескольких зарвавшихся чиновников – ещё не переустройство всей системы, а лишь изъятие некоторых её элементов.
Не могу не задаться вопросом: кто теперь возьмёт на себя функции новых системообразующих узлов, если система в целом остаётся неизменной? Другие кланы? Но другие кланы в Дагестане – это аварские кланы, и шлейф криминально­коррупционных скандалов за многими из них тянется не менее длинный, чем за впавшими в опалу левашинскими даргинцами.
Только наивный и ничего не понимающий в дагестанских реалиях человек может всерьёз поверить, что пресловутая клановость и коррупция, которые постоянно связываются с именами высоких даргинских руководителей, с их удалением от дел куда­то вдруг испаряться. И если в Кремле не планируют в ближайшие недели и месяцы присылать боевые вертолёты ещё за целым рядом представителей дагестанского истеблишмента, то система, утратившая даргинско­левашинские сдержки и противовесы, рискует начать заваливаться в сторону откровенного этнонационализма и откровенного доминирования «ястребов», что не может соответствовать интересам России по определению. Кремлёвский назначенец Рамазан Абдулатипов вряд ли сумеет справиться с таким креном. Во­первых, потому что не имеет серьёзной опоры в республике. А во­вторых, потому, что ему – этническому аварцу — бороться против аварских же кланов будет сложно вдвойне.
Я понимаю, что коренное переформатирование системы – задача сложная и в условиях путинского правления практически нерешаемая. Но взявшись за неё хотя бы в масштабах Дагестана, ни в коем случае нельзя ограничиваться полумерами. Если уж проводить очищение местных правящих кругов, то это должно быть именно очищение, а не проводящаяся под её лозунгами кампания по разгрому одного не нашедшего общего языка с Кремлём клана. Обвинения, предъявлены Саиду Амирову, можно смело предъявлять и львиной доле остальных дагестанских политиков.
«Когда уходит собака, то приходит волк», – гласит поговорка одного из кавказских народов. Поэтому пусть в Кремле всерьёз задумаются над тем, хватит ли у него волкодавов. Волков по Дагестану ныне рыщут целые стаи.

Игорь Бойков,
эксперт Президиума СР