Когда эмоции затмевают разум

Когда писатель-фронтовик Владимир Бушин клеймит Горбачёва и Ельцина, у меня лично возражений нет. Я сам недавно привлекался к судебной ответственности демократической прокуратурой за «экстремистскую» критику этих хамелеонов. Генеральный секретарь ЦК КПСС и его приспешники развалили и расчленили тысячелетнюю державу, совершили тягчайшие государственные преступления. Всё это так. Но стоит Бушину коснуться старой, царской России, эмоции затмевают разум.

от и в последней публикации «Флаг на ветру и тухлятина» («Завтра» № 23, июнь 2013 г.) уважаемый фронтовик нашёл время и место в своём дневнике от 9 мая лягнуть эпоху монархии. Он забыл или просто не желает брать в голову, что царствование Николая Второго — это время русского экономического чуда. Когда темпы роста продукции российской промышленности превышали 9 % в год. Когда Россия выращивала более половины мировой ржи, более четверти пшеницы и овса и две пятых ячменя. Когда население России ежегодно увеличивалось на 3 миллиона человек в год. Когда, как свидетельствует академик Струмилин, по заработкам рабочих мы занимали второе место в мире (после США). А по Бушину якобы у нас царили «нищета и бесправие».
Он описывает Кровавое воскресенье 9 января 1905 г. по школьным учебникам своего времени. Словно историки не изучили 1905 год. Словно нет лавины объективных научных публикаций. Бушин пишет: «Свыше 140 тысяч рабочих Петрограда с детьми, с хоругвями и портретами царя мирно шли к нему в надежде на защиту от нищеты и бесправия». Рабочий, по данным учёного О.А. Платонова, зарабатывал 120 рублей в месяц, при этом телятина стоила 40 коп. за 1 кг, хлеб — 6 коп., сахар — 29 коп., добротная обувь — 7 рублей.
Однако тот слой рабочих (марксисты называли их «рабочая аристократия»), который объединился в организацию «Собрание русских фабрично-заводских рабочих гор. Петрограда», созданную с благословения Департамента полиции во главе с честолюбивым священником Георгием Гапоном, претендовавшим на роль нового Емельяна Пугачева, оказался под влиянием социал-демократов и решил воспользоваться легальной организацией для революционных целей. Ближайшим соратником и советником иерея становится инженер Пинхус Моисеевич Рутенберг, впоследствии видный деятель сионистского движения, перебравшийся после революции в Палестину. В то время Рутенберг был начальником инструментальных мастерских Путиловского завода.
21 декабря 1904 г. пришла весть о падении Порт-Артура. Что весьма обрадовало революционеров. Тотчас по окончании рождественских праздников — 28 декабря — состоялось заседание представителей гапоновского общества: решено было начать выступление. По мысли Гапона и Рутенберга и их масонских покровителей вслед за Порт-Артуром должен был пасть Санкт-Петербург. Решили придраться к факту увольнения 4 рабочих и потребовали уволить мастера, рассчитавшего четверых. В результате 3 января 1905 г. на Путиловском заводе, где мастерскими ведал неутомимый Рутенберг, вспыхнула многотысячная забастовка. Стачка перекинулась и на другие заводы. По подсчётам историка С.Н. Семанова, во всеобщей петербургской стачке в канун 9 января участвовали более 150 тысяч человек (Журнал «Наш современник» № 1 за 1995 г., С.Н. Семанов. «Кровавое воскресенье — загадочная провокация русской истории», стр. 168). Историк А.М. Иванов (Скуратов) отмечает, как помогла Гапону легальная организация, созданная с благословения простодушной полиции: «готовые организационные формы позволили моментально создать стачечный комитет и материальный фонд» (Журнал «Кубань». Июль 1991 г., Анатолий Иванов (Скуратов) «Роковой день России (9 января 1905 г.)», стр. 34).
Бастовать было можно: деньги для стачечников имелись. «Япония выделяет деньги на организацию забастовок и беспорядков в России, через подставных лиц и организации финансирует профсоюзные фонды поддержки бастующих под руководством революционеров-шпионов. Через Акаши (бывший военный атташе в Петербурге полковник Матоир Акаши подпитывал подрывные антирусские организации из Стокгольма. — В.О.) и его людей революционеры получают 750 тысяч иен на покупку оружия, а 4 января 1905 г. на японские деньги Ленин выпускает первый номер большевистской газеты «Вперёд», призывая к свержению русского государственного строя» (О.А. Платонов «История русского народа в XX веке», том 1, Москва, 1997 г., стр. 168—169). Многие миллионы долларов на антирусскую революцию были перечислены американскими миллионерами-евреями, в первую очередь банкиром Яковом Шиффом.
Провокатор Гапон обманывал большинство рабочих, утверждая, что в петиции к царю будут перечислены ТОЛЬКО насущные ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ТРЕБОВАНИЯ, включая вполне справедливые, которые царь и сам планировал. Но на самом деле ПОСЛЕ пунктов экономического характера шли радикальные политические требования: созыв Учредительного собрания, ответственность министров перед народом, прекращение войны (т.е. на условиях Японии. — В.О.). В петиции содержалось требование всех политических свобод, равенства без различия вероисповедания и национальности (значит, в первую очередь равенства иудеев. — В.О.) и даже — ОТМЕНЫ ВСЕХ КОСВЕННЫХ НАЛОГОВ.
Всё это царь обязан был немедленно выполнить или дать клятву, что сразу выполнит. Было также требование отделения церкви от государства. Хороша колонна православных верующих с хоругвями и иконами и с масонским требованием отделить церковь от государства! Созыв Учредительного собрания и ответственное перед ним, а не перед царем, правительство — это и есть требование конституционной монархии или призыв к радикальному политическому перевороту. Анатолий Иванов (Скуратов) справедливо пишет: «К царю шли не со смиренной просьбой, а с ультиматумом». Некто Гусев (он же — Яков Давидович Драбкин, руководитель петербургского комитета большевиков. — В.О.) «писал Ленину 5 января, что Гапон предлагает ЗАПАСТИСЬ ОРУЖИЕМ» (А. Иванов, цит. соч., стр. 37). Уже после событий 9 января Гапона спросили в узком кругу, что было бы, если бы государь вышел к народу? «Совершенно неожиданно, но искренним тоном Гапон ответил: — «УБИЛИ БЫ В ПОЛМИНУТ, ПОЛСЕКУНД!» (О.А. Платонов. «История русского народа», стр. 181).
Таким образом, громадная 50-тысячная толпа, вдохновленная Гапоном, Рутенбергом и их сообщниками, шла к Зимнему дворцу, во-первых, с требованием политического переворота (о чём, правда, большинство рабочих не подозревали), а во-вторых, с намерением (которое не все знали) убить царя, если он вдруг выйдет к толпе.
Никакого «сознательного расстрела» многотысячного шествия, разумеется, не было. Полиция слишком поздно раскусила коварство и обман Гапона. Ведь предатель (как, скажем, Мазепа в XVIII веке) до последнего момента играет роль совершенно законопослушного лица, чтобы тем успешнее осуществить измену. Только 6 января Гапон выступил перед рабочими с призывом идти общим шествием к царю. Опекун Гапона Пинхус Рутенберг призвал рабочих «взять оружие из магазинов (из оружейных магазинов. — В.О.) и прорваться к Зимнему» (А. Иванов, стр. 47). Вот так — идти с оружием в руках под прикрытием крестов, икон и хоругвей, кстати, самовольно и насильственно взятых из часовен.
В одном месте при соприкосновении с войсками был тяжело ранен демонстрантами помощник пристава поручик Жолткевич, а околоточный надзиратель убит. После этого командующий двумя ротами 93-го Иркутского полка капитан фон Гейн после троекратного сигнала, когда толпа приблизилась на 200 шагов, дал пять залпов. Толпа рассеялась, оставив более 40 чел. убитыми и ранеными (Иванов, стр. 48). А что предложил бы Владимир Бушин: солдатам побросать оружие и отдать столицу на произвол 50-тысячной толпы, включающей террористов и шпану?
Исследователь А.М. Иванов (Скуратов) пишет: «Никаких специальных распоряжений командиры частей не получали и, следовательно, должны были действовать согласно общим уставным положениям. Так они и действовали: на Шлиссельбургском тракте БЕЗ КРОВОПРОЛИТИЯ, у Нарвской заставы, увы, со стрельбой. Но разница была и в поведении толпы: в первом случае толпа рассеялась, во втором — ДВИНУЛАСЬ НА СОЛДАТ, ЧТОБЫ ОТТЕСНИТЬ ИХ И СМЯТЬ, как рассказывает А. Серебровский (большевик! — В.О.), не верить которому у нас нет оснований».(Иванов (Скуратов), там же, стр. 48). На Выборгской стороне, отмечает историк, опять-таки обошлось без стрельбы: толпа разбежалась. А вот на самой Дворцовой площади, куда всё-таки удалось прорваться клокочущей массе, «первой стреляла оттиснутая к самому дворцу рота Преображенского полка, которой командовал капитан Мансуров. Выстрелы были вызваны САМООБОРОНОЙ ОТ НАПОРА, а также оскорблениями толпы» (Иванов, стр. 49).
А вечером на Васильевском острове и Петербургской стороне «толпа рабочих и хулиганов» гасила фонари и громила магазины. В прокламации, написанной сразу после состоявшейся провокации, Гапон взывал: «Бомбы, динамит — всё разрешаю... Стройте баррикады, громите царские дворцы». (Иванов, стр. 52).
«Итак, — итожит историк С.Н. Семанов, — плана расстрела рабочей манифестации не существовало, был только план расположения воинских частей вокруг центра города и особо — Дворцовой площади. В тяжеловесных мозгах царских сановников и самого государя и в страшных снах не могла возникнуть необходимость бессмысленного кровопускания» (С.Н. Семанов «Наш современник» № 1, 1995 г., стр. 173).
Ну, а Владимир Бушин утверждает, что Божий Помазанник сознательно встретил гапоновское шествие «залпами ружей». И в итоге — «свыше тысячи убитых, раза в два больше раненых». Забыл наш литератор то, что учил в школе, так хотя бы проверил на всякий случай. Не «свыше тысячи убитых», а — 96 человек убитых (в том числе околоточный надзиратель) и до 333 раненых, из коих умерли до 27 января ещё 34 человека. Таким образом, всего было убито 9 января 1905 г. 130 человек и 299 ранено. С этими цифрами согласны историки С.С. Ольденбург, А .Боханов, О.А. Платонов, А.М. Иванов (Скуратов). Последний приводит также мнение большевика В. Невского, считавшего, что убито было от 150 до 200, но уж никак не «СВЫШЕ ТЫСЯЧИ»!
В той же публикации — майском дневнике Бушин потешается над теми, кто говорит об «ужасах революции». По Бушину, никакого ужаса не было и в помине: а если и был ужас, то только «для тех, кто веками паразитировал на шее народа, глумился и насильничал над ним». А вот в Астрахани в марте 1919 года прошла рабочая забастовка. Она была затоплена в крови рабочих. 10-тысячный митинг мирно обсуждал тяжёлое положение пролетариата. Митинг был оцеплен матросами с пулеметами и гранатометчиками. После отказа рабочих разойтись был дан залп из винтовок. Потом затрещали пулеметы. Не менее двух тысяч были убиты. Остальным удалось разбежаться, но потом прошла серия арестов. Только в одну ночь с парохода «Гоголь» было сброшено в Волгу с привязанными к шее камнем около 180 рабочих. В ответ даже не за восстание, а за митинг.
Писатель Шмелев показывает, что только в Крыму после ухода Врангеля было расстреляно более 120 тысяч мужчин, женщин, стариков и детей. Раненых из госпиталя выносили на улицу и убивали. Расстреляли докеров, которые грузили на корабли скарб белых.
17 сентября 1918 г. во влиятельной газете «Северная коммуна» было опубликовано беспрецедентное требование третьего человека в тогдашней властной головке (после Ленина и Троцкого) члена ЦК РКП(б) Григория Евсеевича (Гершена Ароновича) Зиновьева (Аппельбаума): «Мы должны увлечь за собой девяносто миллионов из ста, населяющих Советскую Россию. С остальными нельзя говорить — их надо уничтожить». То же самое слово в слово он произнес на партконференции, и все троцкисты-ленинцы бурно аплодировали. В 1937—1938 гг., когда их настигло промыслительное возмездие, они лепетали, что ни в чём не виновны. Фактически в первое пятилетие террора красных тамплиеров было уничтожено значительно больше, чем планировал Зиновьев: 17 миллионов 900 тысяч человек. Это примерно 12 % населения России.
Я бы не стал ворошить печальное прошлое, если бы не очередной выпад Владимира Бушина против старой России. Нашёл общий язык с либералами и нигилистами...

 

Владимир ОСИПОВ