И путь блистает Млечный. Стихи разных лет

Дмитрий Александрович Мизгулин родился 10 сентября 1961 года в Мурманске. Окончил Ленинградский финансово-экономический институт им. Н. Вознесенского (1984 г.) и Литературный институт им. А. Горького (1993 г.).
Член Союза писателей России.

Академик Петровской академии наук и искусств, Российской академии естественных наук. Печатался в журналах «Звезда», «Литературный Азербайджан», «Нева», «Молодая гвардия», «Наш современник», «Российский колокол», «Юность», еженедельниках «Литературная Россия», «Литературная газета» и др. Автор стихотворных книг, сборников рассказов и заметок, которые переводились на французский, английский, сербский, чешский, греческий и другие языки. Лауреат ряда литературных премий.
* * *
Дождём и снегом небо плачет,
Привычной жизни суета.
Воспринимаешь всё иначе
Во дни Великого поста.

Твой путь сомненьями
завьюжен,
Идёшь, превозмогая тьму,
Тебе уже никто не нужен
И ты не нужен никому.

Тебе на целом белом свете
Уже не надо ничего…
И только звёзды,
Только ветер
В пустыне сердца твоего.

* * *
Разверзлись и хляби, и воды.
Мир тонет во мраке и мгле.
Ужаснее этой погоды
Наверное, нет на земле.

Куда только не затекает
И где только не намело…
В такую погоду спасает
Любви позабытой тепло.

Но утром холодным и ранним
Луч солнца не тронет окно,
А если и ждёт расставанье,
Без муки минует оно.

И путь затуманится Млечный,
Померкнет надежды звезда,
И если остаться –
навечно,
А если уйти –
навсегда.

* * *
Предвосхищенье будущей разлуки
Порой важней предчувствия любви.
Остынут страсти.
Растворятся муки,
Ещё вчера кипевшие в крови.

Померкли звёзды, и луна остыла.
Заметены позёмкою слова,
Давно меня ты напрочь позабыла
И только в этом и была права.

* * *
Газпром везде и всюду,
И тут и там Газпром,
Несёт простому люду
Он счастье в каждый дом.

И знает вся планета
Про Сочи и «Зенит»,
А то, что газа нету
В деревне –
извини…

И путь блистает Млечный,
И не нужны слова,
И так по-человечьи
Горят в печи дрова.

* * *
Жизни коромысло
Шаткое – тащу.
Стало меньше смысла
В том, что я ищу.

Мир мой слишком тесен.
В вихре новостей
Не уравновесить
Мне чужих страстей.

В сумерках ненастья
Спутались следы
И чужого счастья,
И чужой беды.

Сколько там – не знаю
Мой продлится путь.
Для тебя, родная,
Мне б пожить чуть-чуть.

Чтобы всё простила
На закате дня.
Чтоб не разлюбила
Грешного – меня.
И в тумане зыбком
Светятся слегка
И твоя улыбка,
И моя тоска.

* * *
Писать стихи — обуза,
И счастье, и беда.
Старею я, а муза
Всё так же молода.

Изящно быстрокрыла,
Безудержно легка.
Что у меня забыла —
Я не пойму пока.

Над этим пониманьем
Не мучаюсь ничуть.
Душою, не сознаньем
Угадываю путь.

Растает муза где-то
В таинственной тиши,
Оставив для поэта
Один завет – пиши.

И я пишу, и плачу,
В рассветной мгле лечу.
И всё переиначить
По жизни не хочу.

Переживу мгновенье,
Когда поглотит мгла
И ветра дуновенье,
И взмах её крыла.

* * *
За окном озябли клёны
Дождь долбит унылый стих.
Пью с похмелья чай зелёный,
Мыслей нету никаких.

Угадать с погодой сложно.
Выйти – в куртке ли, в плаще.
Ни о чём не думать можно,
И не думать – вообще.

За окном то дождь со снегом,
Или, может, снег с дождём.
Значит, стало быть с побегом
На природу – подождём...

Буду плакать и смеяться,
Глядя тусклое TV.
Буду тихо восхищаться
Достиженьями В.В.

И прослушивая сводки
Вдруг замру, душой горя.
И, наверно, всё же водки
Выпью вместо вискаря.
* * *
Что-то стал я многословен –
Молодёжи не в пример –
Стал я глохнуть, как Бетховен,
Стал я слепнуть, как Гомер.

В канцелярии у Бога
Выдан каждому наряд.
Раздают – по списку строго.
Заберут – у всех подряд.

И пускай там кто-то слепнет.
Кто-то пусть теряет слух.
Но с годами только крепнет
Мой имперский, русский дух.

Я ничтожен и греховен,
Но великие в пример...
Буду глохнуть, как Бетховен,
Буду слепнуть, как Гомер.

* * *
Мне оправдания не надо
И пониманье – ни к чему.
По жизни лучшая награда
Побыть немного одному.

Не то чтоб скорбное прозренье
Возникло в глубине души,
Не то чтоб обретаю зренье
В ночи, заснеженной глуши.

Не то чтоб одолели знанья,
Не то чтоб чаша дней полна...
А просто – ночь,
а просто – баня.
А просто – полная луна.

Легки крещенские морозы,
И от камней струится жар.
И просто – терпкий дух берёзы
И лёгкий пар...

* * *
Каруселила жизнь и кружила,
Только было мне всё нипочём:
Проносились со свистом светила
И мерцала звезда за плечом.

И бывало, любовным потоком
Был и я безнадёжно влеком.
Ах, каким же я был идиотом,
Эх, каким же я был дураком.

А теперь не хочу, не желаю
В суматохе вселенской парить.
Мне б с похмелья зелёного чаю
С расстановкой неспешно попить.

Что мне вечность и меры, и миги –
Ожиданье грядущего дня.
Вот мои собеседники – книги
Ждут давно терпеливо меня…

Только все ж обретя постоянство,
Иногда – ненароком – слегка,
То ль от старости, то ли от пьянства
Шевельнётся змеёю тоска.

Кто был прав – я доныне не знаю.
Только прошлого тянется нить.
О тебе уже не вспоминаю,
Но обид не могу позабыть.

В мельтешении пустопорожнем
Мы живём в параллельных мирах,
Вот и стал я теперь осторожней
И в желаньях своих и в делах.

Вот и всё. Ну а что не успели –
Пусть развеется
с завтрашним днём…
И кружатся немые метели
В остывающем сердце моём.

* * *
Пожить мне хотелось бы право
В пространстве великой страны.
Где споры по римскому праву
Уже никому не нужны.

Где проще становятся речи.
Где можно совсем без речей.
Где всё как-то по-человечьи
В привычном порядке вещей.

И где на излёте столетий
Уже не боясь ничего,
Рыдают, как малые дети,
Великие мира сего.

* * *
Сиреневые грозы
По небу ветры мчат.
Зелёные стрекозы
Над травами журчат.

Ещё, казалось, лето
Вершит свои права,
Но осени приметы
Уже едва-едва

Незримо проступают:
Прозрачней синь небес,
Туманно остывает
В рассветной дымке лес.

Сомненьям нет причины,
Но вот уж там и тут
Рубинами рябины
Пронизан изумруд.

И ты, печалясь мукой,
Любови вопреки
Уже живёшь разлукой,
Предчувствием тоски.
Приемлешь неизбежность –
Сиреневую даль,
Неистовую нежность,
Небесную печаль.

И ветра дуновенье,
И осени разбег,
И позднее прозренье,
И ранний первый снег.

Легка моя утрата
Уйду, не пряча взгляд.
И ты не виновата.
И я не виноват.

* * *
Воет ветер в стиле рока.
Я печалюсь невзначай,
И от пьянства нынче только
Пью один зелёный чай.

Воет ветер в стиле блюза,
Не видать ни зги в пургу…
Постучалась в двери муза,
Я за штопором бегу…
* * *
Без мифов живём и без песен –
Толпа настороженных лиц…
Наш мир до безумия тесен.
Мы сжаты флажками границ.

Заборы, заборы, заборы.
Весь мир – бесконечный забор!
И всё превращается в споры,
О чём бы ни шёл разговор.

В утробе, в квартире, в машине,
Что толку роптать на судьбу.
И кончится жизнь – в домовине,
А проще, по-русски – в гробу.

Соседи теперь уже рядом
Прилежно и тихо лежат.
Ограды, ограды, ограды.
Весь мир состоит из оград.

Заборов, оград постоянство
Повсюду – межа на меже.
Лишь небо дарует пространство
Зажатой по жизни душе.

Где птицы парят высоко,
Где с Господом Богом легко…

* * *
В суете, в круговерти,
В суматохе разлук
Я подумал о смерти
Неожиданно, вдруг.

И как будто очнулся –
И качнулся перрон,
И вокзал пошатнулся,
И отчалил вагон.

Я исчезну во мраке
Беспросветной ночи,
Не залают собаки,
И луна промолчит.

В мельтешенье столичном,
В ритмах сумрачных дня
Жизнь пойдёт, как обычно,
Разве что – без меня.

Но не сгинут – хоть тресни
Хороши ли, плохи,
Непутёвые песни,
Путевые стихи.

Да, плутала дорога
В суете и грехах,
Только всё же – от Бога
Слово в наших стихах.

Он рассудит бесстрастно
Мир больной и большой.
Ведь унынье не властно
Над бессмертной душой.

 

Дмитрий МИЗГУЛИН