Духовные скрепы

Николай Владимирович Переяслов родился 12 мая 1954 года в Донбассе, работал шахтёром, геологом, журналистом. В 1990-е годы преподавал историю русской словесности в Самарском епархиальном духовном училище. В 1999 году в составе пресс-группы участвовал в Крестном ходе по Волге на теплоходе «Святой князь Владимир», проводившемся по благословению Патриарха Московского и Всея Руси в честь 2000-летия христианства.
Н. Переяслов — автор книги православной критики и публицистики «Река веры», нескольких поэтических сборников, романов и повестей: «90-й псалом», «Чудо о Змие», «Дело № 666», «По дороге с поля», «Он где-то рядом», «Урок кириллицы» и ряда других произведений, показывающих путь современного человека к вере и Богу.

Награждён медалью св. блгв. князя Даниила Московского. Лауреат I Филаретовского конкурса христианской поэзии в Интернете, дипломант Всеукраинского литературного конкурса «Православная моя Украина!».
Живёт в Москве. Работал помощником мэра Москвы, секретарём правления Союза писателей России. В настоящее время отмечает своё 60-летие.
* * *
Являясь в мир с ладоней Божьих,
душа оказывается вдруг
окружена такою ложью,
что не понять, где враг, где друг.

Что не узнать, кто агрессивен,
а кто несёт и свет, и лад…
Все нынче строят рай в России,
но как же он похож на ад!

Повсюду речи, речи, речи,
и в них любовь, любовь, любовь.
А оглянёшься – чуть не речкой
вокруг людская льётся кровь.

Объяло всех непониманье,
утрачен вечной правды свет.
Лежит страна глухонемая –
ни до чего ей дела нет.

Век вновь и вновь трубит:
«По коням!» –
а душу гложет всё сильней
тоска по Божеским ладоням,
где так покойно было ей…

ОСАДА СОЛОВЕЦКОГО МОНАСТЫРЯ
В 1658 году патриарх Никон послал в Соловецкий монастырь новые богослужебные книги – основу своей реформы. Но монахи отказались принимать нововведения, умоляя в челобитных царя Алексея Михайловича разрешить им молиться по-старому. Или же, прибавляли не без издевки: «Повели, государь, прислать на нас свой царский меч и переселить нас от сего мятежного жития на безбрежное и вечное...»
22 июня 1668 года прибывшие на остров царские стрельцы и вправду начали осаду Соловецкого монастыря, но встретили там весьма решительный отпор монахов. Осада обители, которая продолжала оставаться оплотом старообрядчества, длилась 8 лет – до тех пор, пока один из перебежчиков – монах Феоктист – не показал стрельцам тайный вход в монастырь…

1.
Льётся плач над Россией без меры.
Кто ж терзает её? – Да свои!
Реформируют древнюю веру,
губят книги у каждой семьи.

2.
Понимая, что силу народу
придаёт гордый дух Соловков,
царь зовёт на глаза воеводу –
и приходит к нему Салтыков.

3.
Тяжелей, видно, с дней Мономаха
не слыхали наказов царя –
мол, езжай и казни всех монахов
Соловецкого монастыря!

4.
Побледнел Салтыков: «Это ж
старцы!» –
и к царёву припал сапожку.
Но вскипел тот: «Не станешь
стараться –
сам на плахе оставишь башку!»

5.
Против плахи – что выставишь
в споре?
Взял стрельцов воевода – и в путь.
Но лишь тронулись – рухнул от хвори:
ни рукой шевельнуть, ни вздохнуть.
6.
Подыскали замену… И снова
по дороге уходят полки,
государево крепкое слово
в жерлах пушек везя в Соловки.

7.
Вот и сам монастырь. По науке
осадили мятежную твердь,
обрекая монахов на муки
и голодную скорую смерть.

8.
Но сильна всё же старцев молитва!
Вместо славы победных гудков –
растянулась осадная битва
на томительных восемь годков.

9.
Так бы впредь эта твердь и стояла,
ждя пощады при новом царе,
но однажды – икона упала
Богородицы, что в алтаре.

10.
И, быть может, подумав, что это –
некий знак приближенья конца,
вылез ночью из крепости некто
и направился в лагерь к стрельцам.

11.
Монастырь – отдыхал. Ни откуда
не грозила беда… Но спроси –
были век хоть один, чтоб Иуда
не являлся в просторах Руси?

12.
Крепость – пала. Секретною
дверцей
ввёл изменник, лишь встала заря,
озверевших стрельцов прямо в сердце
осаждённого монастыря.

13.
Все погибли! Помилован не был –
ни один, кто на стенах стоял.
Так вот все и всходили на небо,
как до этого – в трапезной зал.

14.
Проплывали в тот день иностранцы
мимо острова: глядь с корабля –
ходят небом пресветлые старцы,
и тверда для них высь, как земля…

НАМ ЕСТЬ, КОМУ МОЛИТЬСЯ
К 465-летию со дня канонизации
в 1549 году
«…И вот один из беззаконных,
именем Романец,
извлек большой нож и ударил
святого в грудь и,
вращая ножом, достал
честное сердце его…»
(Повесть о Михаиле Тверском.)

О, русский люд! Солдат и сын
солдата!
Опять война идёт в твоей стране.
И, веселя слезами супостата,
ты сжат в когтистой, страшной
пятерне.

В каком чулане мощь твоя пылится?
Повсюду – воры, шагу не пройти!..
Но знаю я: нам есть, кому молиться,
и есть, кому на помощь нам прийти.

Там, в вышине – взгляните в небо,
братья! –
над нашей жизнью, что срамней,
чем сон,
как перед боем, ждут сигнала рати –
Святой Руси необоримый сонм.

Там, среди них, в передовой дружине,
следя за нами с болью и тоской,
хранит Руси извечные твердыни
наш светлый князь, наш Михаил
Тверской.

Христа заветам непреложно внемля,
оставив дом, богатство и уют,
он щедро пролил кровь свою за землю,
где сладкогласо звонницы поют.

А был момент – он мог бежать
к супруге
и тем отсрочить смертную черту.
Но Бог сказал: «Кто жизнь отдаст
за други,
тот – выше всех…»
Он выбрал – высоту.

И вот – века после телесной смерти
уже прошли, но сквозь столетий
мрак
горит, как солнце, вырванное
сердце –
да так, что взор отводит в страхе
враг!
Идут года каликами худыми,
а Русь всё той же верою тверда.
И что ей козни новых Кавгадыев,
и новый хан, и новая орда?

Пускай в слезах сегодня наши лица,
но мы – не сгинем, нам достанет
сил.
Мы – не одни. Нам есть, кому
молиться.
Вступись за Русь! Спаси нас, Михаил!

СВЯТОЧНАЯ ПЕСНЯ
О да будь прославлен в небе Бог,
на земле же – государь будь славен,
чтобы люд российский средь тревог
без опоры не был бы оставлен.

Чтобы Правда на Святой Руси
не бежала от чужого глаза,
и в подмоге – сколь ни попроси! –
нам не знать отказа…

Ах, что б значил праздник-господин
без рабочих буден?
Ныне честь мы – хлебу воздадим,
ну, а почесть – людям.

И коль есть в домах у всех зерно,
то не грех бы и народ созвать бы:
печь лепёшки, доставать вино,
засылать сватов – да править
свадьбы!
АКРОАЛФАВИТ
Первоучителям словенским
Кириллу и Мефодию.
А для чего нам надо столько букв?
Болтать по фене? Сочинять
частушки?
Великий Боже, не сочти за бунт
Горячий гул горенья в наших душах!

Даруй нам милость, ниспошли
талант:
Единым словом — Ёмким,
нелукавым —
Жизнь огранять, как чистый
бриллиант,
Запечатлять и заключать
в оправу.

И защити нас от нападок зла,
Которым мир наш бренный
переполнен.
Лишь перед Словом отступает
мгла,
Мир уступая во владенья полдня.

Ну так возможно ль не воспеть
в веках
Отца, и Сына, и Святого Духа?..
Прими сей труд. Послушай, как
в стихах
Рокочут рифмы, торопя друг друга.

(Стиль слабоват, конечно, ибо нам —
Твоё величье выразить нет мочи.
Ум — ограничен. Он, словно Адам,
Фактически низвергнут в сумрак
ночи,
Хоть и рожден был волею Отца
Царить над миром по подобью
Божью...)

Чем же отмыть нам черствые
сердца,
Шесть тысяч лет питаемЫе
ложью?

Щемит душа: сЪедает алфавит
Экзема язв тоталЬного распада.
Юлой крутясь, Земля плывет
в крови...

Явись нам, Слово! Хоть за миг —
до ада!

Перед закатом
Вот и звонят с колокольни,
Всенощной чин отслужив...
Боже! Как сладко и больно
Сердцу узнать, что Ты жив.

О, эти скрепы простые
Жизни моей и души:
Тихий закат над Россией,
Благовест в летней тиши.

Стану над зеркалом речки,
Тронув перила моста.
Сердце горит, словно свечка
Перед иконой Христа.

«Господи, милостив будь ми!» —
Шёпот уйдет к облакам...
Не обозначатся люди,
Не шелохнётся река.

Лишь в тишине предвечерней —
Над черепицами крыш —
Ломаным прочерком чертит
Чёрные молнии стриж.

* * *
Над часовней Бориса и Глеба —
Клочья туч, как растрёпанный мех,
И такое тяжёлое небо —
Точно братоубийственный грех.

А внутри — золотое сиянье
(Будто в рай кто-то дверь
приоткрыл!)
И чуть слышимое — как дыханье —
Трепетание ангельских крыл...

Слава Богу, что вновь возродился
Хоть ещё один иконостас!
Слава Богу, что к нам возвратился
Дух Святой, опекающий нас.

Николай ПЕРЕЯСЛОВ