Бунт и смирение

    В Москве недавно переименовали улицу Большая Коммунистическая в улицу Солженицына. Сделали это торопливо и незаконно. Почему незаконно? Да потому, что именем того или иного деятеля по закону можно называть улицу только через 10 лет после его смерти. К тому же улица Большая Коммунистическая не является новой улицей. Однако Мосгордума, нарушив закон, приняла поспешное постановление, чтобы угодить указу президента.

  Жители улицы Большой Коммунистической были против переименования. Коммунистически настроенная общественность митинговала, обращалась в столичную прокуратуру. Вот цитата из обращения: «Переименование улицы Большая Коммунистическая в улицу антисоветского деятеля Солженицына А. И. унижает и оскорбляет чувства и достоинство коммунистов и патриотов нашей Родины. Указанные действия, в условиях раскола общества, возбуждают социальную и национальную рознь, подпадают под понятие экстремистской деятельности (ч. 1 ст. 1 Федеральный закон от 25 июля 2002 г. № 114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности»)…
  Добавим, что до революции улица Большая Коммунистическая носила название Большая Алексеевская. Имя это было получено по названию церкви Алексия Митрополита в Алексеевской слободе. По сей день на храме Мартына Исповедника висит табличка с дореволюционным названием улицы «Большая Алексеевская, 15».
  Видите, как получилось: большевики, словно бы в отместку, затмили имя церкви громким названием Большая Коммунистическая. Идея мстит идее! Но вот приходит новая демократия. Множество улиц демократы в Москве переименовали, многим вернули прежние названия. Но Большую Коммунистическую не тронули. Видать, либерально-демократическая власть не захотела возвращения на улицу «церковности» и оставила её в покое. Казалось бы, правда должна восторжествовать именно тогда, когда исконное имя вернут этой улице и станет она по-прежнему Большой Алексеевской. Но не всё так гладко.
  Антикоммунист Солженицын – тоже идея. И опять одной идее будто бы мстят другой, супротивной… Правда, коммунистическая идея, существовавшая века и существующая во всём мире поныне, много сильнее, ярче и неизбывнее, чем писательство солженицыных. Но поиздеваться над этой идеей нынешней демократии всё же не терпится. Спросите: почему? А потому что народный лозунг нового времени «Ваш капитализм – дерьмо!» то и дело встретишь на стенах разных городов России! Думаю, и в родном моём городе Кирове (Вятке) такой лозунг не нов. Успехами нынешняя власть похвастаться не может, наверное, оттого и злится, и скалится на социализм, при котором были построены и заводы, и электростанции, и железные дороги.
  Ах, Вятка, Вятка! Был такой писатель Салтыков-Щедрин, временно сосланный в Вятку. Он в своих книгах аллегорически отразил Вятскую губернию: народ здесь тёмен, забит, а начальство – казнокрады и самодуры. Другой писатель, уже современный, Владимир Крупин, родом из Кильмези, патриот вятской земли, но взять да почитать его, выйдет, что вятский человек то пьяница, то «чудик» (в его самой известной повести «Живая вода» вятские люди таковы).
  Звание «вятский человек» и вправду имеет некий хитровато-весёлый и пьянцеватый смысл. Кировчанин – такого смысла не содержит… А потому для некоторых уж лучше «кировчанин», чем «вятский»: темнота, провинция, алкаши и полудурки…
  Не так давно в Киров наезжал Президент РФ Дмитрий Медведев. Чего он делал в городе, по ТВ почти не показали, зато – вот уж порезвились журналюги! – показывая, как по указанию местных чиновников под асфальт закатали дорожные колодцы и даже железную дорогу, чтобы кортежу президента ехалось мягче по кировским улицам.
  Кстати, кто-нибудь за это ответил? Из чиновников, принимавших нелепое, позорящее не только вятских людей, но унижающее и самого президента решение по закатке под асфальт железнодорожного полотна? Вряд ли рельсы и шпалы закатали по приказу свыше, из Московского Кремля…
  А какой болван и вредитель – это ещё мягко сказано – срезал в Александровском саду (бывшем парке им. С. Халтурина) спинки у парковых диванов?! Парковые диваны были сделаны в одном ключе со знаменитой решеткой. Они были органической частью любимого горожанами городского парка. А тут такой вандализм! Объяснение: люди, дескать, сидят на спинках, а ноги ставят на сиденья. Да леший вас возьми! Не в грязь же людям садиться, если диваны некрашеные и грязные! Найдите ставку дворника, который каждый день будет мыть диваны парковые. Боже! Стыд! Не за людей вятских – за дуболомов чиновников! Ведь такие роскошные парковые диваны уже не восстановить. И это уже при нынешней власти — не при Салтыкове-Щедрине, не при «коммуняках»!
  В последнее время мне часто доводилось бывать в Перми. Нынешний кировский губернатор – из прежнего тамошнего руководства… Жуткий это город Пермь. Нравственно жуткий…
  Несколько лет назад обычный таксист, который вёз меня из пермского  аэропорта в гостиницу, слёту рассказал, за какие деньги местные тогдашние руководители купили себе места в Москве: кто – портфель министра, кто – зам.министра и прочее. Вот ведь осведомлённость у простого человека! А может, не бывает дыма без огня?
  В гостиницах Перми поражает количество визиток секс-салонов и проституток. Теперь, конечно, в любом российском городе есть такое – время-то демократическое. Но Пермь особенно, люто торгует молодым телом…
  А самое страшное и развратное – пермская набережная. Летом набережная кишит молодым людом. Шашлычные, бары, кафешки, дискотеки. Такое – не в диковинку во всех курортных городах. Но Пермь не очень курортный город, и на набережной в основном местная молодежь. Именно эта местная молодежь, не имея другого выбора, будто бы силой загнана в эти забегаловки, где хитроглазые братья с Кавказа торгуют сомнительными шашлыками и льют в душу – в душу! – не ошибся – пиво, пиво, пиво! Кругом стоит мат-перемат! Девки курят и матерятся. Парни блатуют. В течение двух часов пребывания видел несколько драк, но милиция, которая там фланирует, даже внимания на драки не обращает. Не буду описывать всех красот и нравов набережной Перми на берегу Камы…  
  До боли в сердце жаль молодых людей, которые вынуждены принимать этот пошлейший развратный стиль жизни, с «гнилыми» шашлыками, с пивом, с матерщиной, с табаком, с синяками, с ворами-чиновниками, с кривыми заборами Мотовилихи, с нынешней властью, которая беспомощна и лукава и не знает, куда вести страну.
  Очень боюсь: как бы на набережную Вятки не перебралось подобное…
  Понятно, что нынешняя кировская власть – и губернатор Никита Белых, и чиновная заезжая компания из Вятки, или из Кирова — сбежит. Ну кто может всерьёз поверить, что дочка ненавистного в народе Гайдара приживётся здесь!? Лишь бы не натворила чего-нибудь наподобие своего папеньки…
  Мария Гайдар, насколько мне известно, ведает социальными вопросами. Ей бы тогда для начала пожить где-нибудь в бараке в Вересниках. Там туалеты – на улице. И зимой, в лютые морозы, у дверей туалета стоит ломик. «Ломик для Марии» – поэтично звучит. Вот она и пожила бы год-другой в бараке, походила в промёрзлый  уличный туалет с ломиком, тогда бы поняла парадоксальную вещь: почему вятские люди не очень-то хотят переименования Кирова в Вятку…
  Восстановление имени города «Вятка», к сожалению, напрямую связано с нынешней властью. А имя Гайдар ассоциируется с воровством, преступностью, невинно пролитой кровью, всем самым гнусным и гадким, что явило нам новое либеральное время.
  Конечно, наши либералы и демократы, чьи дедушки-прадедушки были соратниками Кирова, а вместе с ними и новообращённые патриоты (отказники-коммунисты) загогочут, если на референдуме люди выскажутся против переименования города: народ, мол, вятский по-прежнему тёмен и дурак…
  Может быть, власть темна и подловата, подсовывая то, что народу сейчас не нужно?! Люди потеряли работу, сбережения, потеряли веру в справедливость! – воры и коррупционеры во всех эшелонах чиновничества, – а народ аплодируй власти: экие они у нас умники — Киров на Вятку переменили! А жизнь после этого переменится?
  Однако пора высказать и сугубо личную точку зрения. Меня и прежде угнетало то, что улицы родного города названы так нелепо. Почему увековечены в городе бомбист и террорист Леонид Красин, яростный чекист-убивец Моисей Урицкий, гонитель на православную церковь Вацлав Воровский, еврейская социал-демократка Роза Люксембург, а также её подруга по борьбе Клара Цеткин (Эйснер) или их соратник Карл Либкнехт? Про последнюю троицу давным-давно забыли на родине, в Германии и Польше, да никогда и не считали выдающимися деятелями. А у нас центральные улицы города носят их имена! Зачем?
  Замечу попутно, я родился на улице Лермонтова, рядом была улица Островского, поблизости переулок Пушкина. Наши деревянные дома снесли, а названы ли именами поэта Лермонтова, драматурга Островского, гения Пушкина другие улицы и переулки?
  Да, я, безусловно, за восстановление имени «Вятка»! Да, я за то, чтобы наш город, старинный и добрый по сути, развивался как один из русских северных центров, ориентированных на православные устои и традиции. Но если кировчане проголосуют на референдуме «за Кирова», не удивлюсь. Смирюсь.  

  Референдум о целесообразности возвращения Кирову исторического названия 16 лет назад в городе уже проводили. Тогда большинство горожан проголосовали за то, чтобы оставить городу прежнее название. Нынешний губернатор  Н. Белых создал фонд, который будет пополняться средствами из разных «внебюджетных источников». Когда в фонде наберется 10—12 млн, тогда и проведут референдум.
  Напомним, что Вятка стала Кировом ровно 75 лет назад. В 1934-м в Ленинграде убили известного большевика Сергея Кирова, и в его честь массово начали называть улицы, электровозы, заводы, легкий крейсер и экспериментальный танк.
  К слову, город вполне могли назвать не Кировом, а Костриковом — такова настоящая фамилия революционера. А Киров — лишь его партийный псевдоним, производный от имени древнего царя Кира. Но народ знал убитого не по фамилии, а по псевдониму. Процесс возвращения российским городам исторических названий начался в начале 1990-х годов, и далеко не везде народ соглашался с доводами реформаторов. С первой попытки не удалось переименовать не только Киров — народ проявил консерватизм и в других регионах, например в Краснодаре, которому предлагали вернуть название Екатеринодар. Жители Тольятти выступили в подавляющем большинстве за сохранение городу «коммунистического» имени: город назван в честь главы итальянской компартии Пальмиро Тольятти. Сохранили «советские» названия и Калининград, и Ульяновск.
  На волне перестройки Ленинград вновь стал Санкт-Петербургом, Брежнев — Набережными Челнами, Горький — Нижним Новгородом, Загорск — Сергиевым Посадом, Калинин — Тверью, Куйбышев — Самарой, Орджоникидзе — Владикавказом, Свердловск — Екатеринбургом и т.д.
  Сегодня не многие помнят, что Москву активно пытались переименовать в период с 1918 по 1930 год: свыше полусотни попыток. Наиболее массированная акция была в начале 1920-х годов, когда прошение о переименовании Москвы в город Ильича подписали сразу более 200 советских и партийных чиновников.
  Ни Ленин, ни Сталин искушению не поддались.
  Не всем городам так повезло. Украинский Луганск дважды переименован в Ворошиловград и два раза обратно.
  А Рыбинск, основанный в 1071 году, сначала назывался Усть-Шексна. Затем его переименовывали в Рыбную Слободу, а позже — в Рыбинск. Позже — в Щербаков (в честь руководителя Совинформбюро Александра Щербакова), еще раз в Рыбинск, затем в Андропов и снова в Рыбинск.
  Отдельная проблема — смешные и нелепые названия небольших сел и деревень. А есть и совсем даже не смешные.
  Заметим, речь идет не о каких-то крохотных хуторках, затерянных в тайге, над которыми и потешаться некому. Отнюдь. Сразу после выезда из Москвы по Ленинградке в сторону Санкт-Петербурга водители начинают улыбаться при виде дорожных указателей: направо — Черная Грязь, налево — Дурыкино... А ведь это еще самые безобидные названия.
  Кому-то выпала судьба родиться в Болотной Рогавке, Большой Пыссе, Бухалове, Большом или в Малом Лохове. Конечно, человек со временем привыкает ко всему, но все равно обидно, да и жители соседних деревень издеваются. Ладно — Бухалово. А быть тем, кто живет в Сучках, Козлах, Вагине, Какине, Блядищеве? А есть еще Голодранкино, Дешевки, Дрочево, Малые Гнилуши, Мусорка, Муходоево, Мымрино, Синяки, Сопляково, Лопухи... На карте очень много сел, в названии которых — производное от слово «дурак»: Дураки, Дураково, Дуркино, Дурыкино.
  Фантазии не хватает угадать, как сами себя называют жители деревень Попал, Подсосное, Мошонки, Попки, Пупсы. Нужно иметь непоколебимую самооценку или хорошее чувство юмора, чтобы жить в Педрилове и Поносове.
  Есть название не столько обидные, сколько экзотические: Мочилы, Чуваки, Совлох.
  — По дороге из Ростова-на-Дону в Армавир увидел село Юго-Северное!!! — сообщает участник интернет-форума. — История такова: было две деревни, разделенные рекой, — Северное и Южное. Их объединили...
  Архангельские историки провели целое топографическое расследование, чтобы успокоить жителей многочисленных поселков Лохово, Лохушкино и им созвучных. Чтобы избавить их жителей от комплексов, было объявлено: слово «лох» произошло из языка поморов, которые с незапамятных времен так обзывали неповоротливую рыбу. То есть селяне из Лохова — нисколько не лохи, а предки рыбаков.