Снег пушистый, серебристый
Тихо на землю упал.
Лёд холодный и лучистый
Реки полностью сковал.
Лёд холодный и лучистый
Реки полностью сковал.
И метель подсуетилась,
Замела дороги все.
Злой хозяйкой обернулась,
Кочки стали, как безе.
Злой хозяйкой обернулась,
Кочки стали, как безе.
И узором гениальным
Окна, точно синева,
Их морозец, как эмалью,
Скрасил, словно кружева.
Окна, точно синева,
Их морозец, как эмалью,
Скрасил, словно кружева.
* * *
В душе любой сокрыта тайна,
Прошли столетия, как миг,
И не раскрыта неслучайно,
Она, как ускользнувший блик.
В душе любой сокрыта тайна,
Прошли столетия, как миг,
И не раскрыта неслучайно,
Она, как ускользнувший блик.
И что сравнится с этой тайной:
Тибет, иль Сфинкс,
иль Стоунхендж,
Перед загадкой актуальной
Сверкать открыто
будет брешь.
Тибет, иль Сфинкс,
иль Стоунхендж,
Перед загадкой актуальной
Сверкать открыто
будет брешь.
Она всех манит и чарует,
Над ней учёных бьётся тьма,
Но только Бог один дарует
Души разгадку и ума.
Знойная ночь
Ты приснился ночью знойной,
Милый, ласковый, родной.
Остроумный, лёгкий, стройный
В годы жизни золотой.
Над ней учёных бьётся тьма,
Но только Бог один дарует
Души разгадку и ума.
Знойная ночь
Ты приснился ночью знойной,
Милый, ласковый, родной.
Остроумный, лёгкий, стройный
В годы жизни золотой.
Я протягиваю руки
И хочу тебя обнять.
Не доходят речей звуки,
От меня ушёл опять.
И хочу тебя обнять.
Не доходят речей звуки,
От меня ушёл опять.
Так и в жизни мы расстались,
Вместе быть не суждено.
Слёзы горькие остались,
Снова страсть ушла на дно.
Вместе быть не суждено.
Слёзы горькие остались,
Снова страсть ушла на дно.
Старый дом
Калитку открываю
И вижу старый дом.
По тропочке шагаю,
И сердце сжалось в ком.
Калитку открываю
И вижу старый дом.
По тропочке шагаю,
И сердце сжалось в ком.
Терраса обветшала,
И провалился пол.
И вещи как попало
Легли на ветхий стол.
И провалился пол.
И вещи как попало
Легли на ветхий стол.
И мысли разбежались,
Воспоминаний рой,
Когда-то собиралось
Здесь счастье и покой.
Воспоминаний рой,
Когда-то собиралось
Здесь счастье и покой.
Валентина Сарычева.